Место, где живёт счастье
Шрифт:
– А это, наверное, выход, – я стала всерьёз обдумывать подобную возможность. – Конечно, Арти кровь пробовал, у него же три молочных зуба выпало, тут поневоле попробуешь. Но запомнил ли? Свяжет ли тот вкус с этим?
– Даже если и свяжет, сообразит, что пьёт что-то знакомое, пусть. Вряд ли у него есть чёткое осознание того, что это пить нельзя, верно? В конце концов – чем мы рискуем? Ничем, фактически. А если получится – убережём парнишку от лишних страданий.
– Я только за.
– Тогда можем прямо сегодня и начать. С переливанием подождали бы до Долины, но если просто пить... Раньше начнём – раньше получим результат.
На том и порешили. Когда Арти проснулся, Кристиан
– Томатный сок, – забирая у Арти стакан и глядя, как я вытираю брату испачканную мордашку, сказал Кристиан. – Просто представь, что он пьёт томатный сок.
– А запах? – возразила я.
– Запах едва заметен, просто ты знаешь, что именно он пьёт. Но постарайся, чтобы сам Арти твоей реакции не заметил.
– Постараюсь, – понимая, что он прав, пообещала я.
Вторую половину дня мы с Арти провели в бассейне возле большого дома. Всё население дома, к которому прибавились Дэн и Джереми, оставшиеся после свадьбы и собирающиеся лететь вместе со всеми в Долину, составило нам компанию. Но, чтобы не перенапрягать малыша слишком большим количеством новых знакомств, решили делать это постепенно. Так что сегодня я познакомила его с Джеффри, который уже, как оказалось, запросил медицинскую карту Арти и тщательно её изучил, и теперь хотел сам, хотя бы поверхностно, обследовать своего нового пациента. Но делал он это весьма ненавязчиво, больше наблюдал, сосредоточившись на ногах Арти, поскольку, по его словам, именно ДЦП пройдёт у него раньше, чем слепота и глухота.
Так же мы познакомили Арти с Эриком, чтобы он не чувствовал себя совсем уж одиноким среди взрослых. К моему удивлению, сын Джеффри успел за прошедшие дни выучить несколько десятков жестов азбуки глухонемых, и у них с Арти завязалось даже нечто вроде диалога.
И, конечно же, Арти познакомился с Лаки. Этот пёс, всеобщий любимец, был уже немолодым, очень воспитанным, дружелюбным и обожающим детей. Я видела его на свадьбе – на церемонии Лаки чинно сидел среди гостей, а во время банкета обосновался под столом, собирая мзду со всех присутствующих. Помню, даже я, вслед за Кристианом, что-то скормила морде с умильными глазами, выглянувшей из-под скатерти возле моего колена.
С Лаки Арти сдружился сразу и навсегда. Пёс великодушно позволял себя гладить, обнимать и ощупывать столько, сколько малышу хотелось. Почти всё время Лаки держался рядом, словно понимая, что необходим мальчику, который так любит животных и имеет так мало возможности с ними общаться. Хорошо, что теперь это изменится.
– Надо бы завести ему собственного питомца, – сказал Кристиан, наблюдая за этой парочкой.
– Пару недель назад у Оливии окотилась кошка, – сказал Джеффри. – Мы планируем взять детям одного котёнка, когда он немного подрастёт. Надеюсь, остальных котят ещё не «забронировали», если нет, сможете взять и себе одного.
– Было бы неплохо, – мечтательно сказала я. – Думаю, Арти обрадовался бы котёнку.
– Решено, – улыбнулся мне Кристиан. – Даже если конкретно тех котят уже разобрали, я раздобуду другого. Или… – он вдруг запнулся и встретился глазами с Гейбом.
– Или кто-нибудь из нас найдёт этого котёнка, – улыбнулся мне Гейб, а потом вопросительно посмотрел на Кристиана. Тот слегка качнул головой и удостоился укоризненного взгляда.
Я чувствовала, что от меня что-то скрывают. Наверное, это связано с причиной, из-за которой все уезжают
Спустя ещё пару часов, накупавшись в бассейне, наевшись всяких вкусностей и выпив напоследок ещё порцию «лекарства», Арти спал в детском кресле в обнимку с плюшевым щенком, подаренным ему Эриком, а я сидела рядом с ним и любовалась своим мужем, который уверенно вёл машину к интернату. Сегодня я в очередной раз убедилась, что мой Кристиан – самый красивый. На этот раз мне было с чем сравнивать, мужчины его семьи в плавках – это нечто. Одежда всё же слегка маскировала невероятную мускулатуру, которая, впрочем, при их росте, не выглядела гротесковой и перекачанной, всё было идеально. И все они были удивительными красавцами, признаю, но всё же с Кристианом никто сравниться не мог. Он был самый-самый.
Оставив Арти в интернате и пообещав вновь приехать завтра, мы вернулись домой. И здесь нас ждало самое, по моему мнению, лучшее, что только было в нашем браке. То, чем мы теперь занимались при каждом удобном случае.
Кристиан принял, наконец, тот факт, что, несмотря на мою внешнюю хрупкость и недавно перенесённую болезнь, на данный момент я чувствовала себя идеально, и даже если и уставала – а уставать мне особо и не с чего было, – всё равно была готова к «любовным подвигам» в любое время дня и ночи. И ошибки, вроде той, что едва не совершил в вечер пятницы – «Джинни, ты устала, сегодня мы будем только спать», – он больше не повторял. За что я была ему весьма благодарна, поскольку не могла насытиться тем удовольствием, которое он мне дарил, и с радостью и энтузиазмом дарила такое же в ответ.
Конечно, Кристиан всё равно продолжал трястись надо мной, словно над хрупким цветком. Носил на руках при любой возможности, сам застёгивал мой ремень безопасности в машине, отстранил от любой работы по дому, не позволяя даже стакан помыть. Мне, давно привыкшей к самостоятельности, было немного сложно вновь вернуться к роли опекаемой, как в детстве, но в то же время было невероятно приятно принимать чью-то заботу, пусть даже Кристиан частенько, на мой взгляд, перебарщивал. Но я помнила слова Рэнди, сказанные мне в субботу утром, когда она принесла нам стопку блинчиков к завтраку.
– Позволь ему заботиться о тебе, Джинни. Поверь, от этого он получает огромное удовольствие, половинки – они такие. Просто расслабься и наслаждайся.
И я наслаждалась. Каждым прикосновением, каждым проявлением заботы, каждым ласковым взглядом, каждым «моя хорошая», произносимым с такой невероятной нежностью, что щемило сердце. И я была счастлива, просто счастлива, как никогда в жизни.
А чуть позже моё счастье стало абсолютно полным. Уж не знаю, чего это стоило Гейбу, но заседание суда, решающее судьбу Арти, состоялось уже в понедельник. Началось в двенадцать часов пополудни, а в половине первого мы уже выходили из здания мэрии законными опекунами мальчика. Гейб, сопровождавший нас, сказал, что для того, чтобы усыновить Арти, понадобится гораздо больше времени, но это уже не принципиально – пока дело будет двигаться, мальчик всё равно будет жить с нами. Так что механизм он запустит, всем остальным будут заниматься семейные адвокаты, а нам лишь понадобится несколько раз появиться здесь для разных формальностей, вот и всё.