Место любви
Шрифт:
Майра не обратила внимания на его руку. Она спросила:
– Правда ли, генерал, что вы нанимаете солдат, чтобы они помогали вам при ваших занятиях любовью?
Генерал остолбенел. Кровь бросилась ему в лицо. Он поднял руку, как бы намереваясь ее ударить. Она спокойно встретила его бешеный взгляд. В течение нескольких секунд он был настолько ошеломлен, что мог лишь издавать какое-то хлюпанье. Потом он отпрянул.
– Как вы смеете говорить мне такие вещи?
– Я и подумала, что тут какое-то недоразумение. Ваш лейтенант предупредил
Пренебрежение и презрение в ее голосе почти довели генерала до сумасшествия. Она стояла, выпрямившись, глаза ее сверкали, руки сжались в кулаки. Она понимала, что все зависит от того, удастся ли ей разжечь его гнев.
– Мне стало легче от того, что вы сердитесь, генерал, – продолжала она. – Я ни на миг не поверила, что человек, достигший вашего ранга, способен на такое невыносимое оскорбление по отношению к женщине. Может быть, вы перемените представление о вас у вашего лейтенанта. Оно вам не льстит.
Фуэнтес сделал быстрый шаг вперед и стиснул ее руку. Его лицо было белым от ярости.
– Неужели он и вправду сказал это?
Майра, чувствуя легкую тошноту, тихо произнесла:
– С меня хватает кубинского гостеприимства на сегодняшний вечер. Будьте любезны отпустить меня назад в мою комнату.
Она повернулась к двери. Часовой уставился на нее и сделал – не очень охотно – попытку ее остановить. Майра проскользнула мимо него и пошла по коридору. Она слышала позади легкие шажки генерала и должна была сделать усилие над собой, чтобы не пуститься бегом. Он догнал ее на лестничной площадке.
– Очень жаль, что вам пришлось перенести такое обращение. Не пересмотрите ли вы ваше решение и не вернетесь ли в мои апартаменты? Я могу заверить вас, что у меня вы в безопасности. Что же касается лейтенанта Картеца, то он будет строго наказан.
Стараясь сохранять твердость голоса, Майра сказала:
– Вы должны простить меня, генерал, я испытала слишком сильное потрясение. Ваше великодушие, когда вы застали меня совершенно врасплох, достойно высочайших традиций вашей расы. Пожалуйста, не считайте меня неблагодарной.
Она одарила его испуганной улыбкой и побежала вниз. Генерал смотрел ей вслед. Он был похож на обалдевшего быка на арене, ошеломленного неожиданным взмахом пелерины матадора.
Он стоял в глубоком раздумье на лестничной площадке, пока она не скрылась из виду. Потом его лицо перекосила зверская ярость, он резко повернулся кругом и рявкнул часовому:
– Лейтенанта Картеца ко мне сейчас же!
Часовой с круглыми от страха глазами поспешно повиновался. Фуэнтес его остановил.
– Подожди, – сказал он. – Через час приведи ко мне женщину, понимаешь? Годится та девчонка, которая работает здесь. Разыщи ее и приведи ко мне через час.
Часовой ухмыльнулся:
– Есть, ваше превосходительство.
Фуэнтес взглянул на него с подозрением:
– Если ты дотронешься до нее в течение этого часа, я лично буду присутствовать при твоем наказании. Смотри, чтобы она была чистая и в чистом белье, когда ты ее приведешь. Теперь пришли ко мне лейтенанта.
Он повернулся и пошел в свою комнату быстрой, нетерпеливой походкой.
4
Маленькие разукрашенные часы на каминной полке звонко пробили девять. Через открытое окно доносились отдаленные крики и редкие выстрелы. Моркомбр сидел на полу спиной к двери и глядел в темноту за окном. Уже полчаса он не шевелился.
Квентин в рубашке с короткими рукавами, с расстегнутым воротом мерил комнату широкими шагами. В камине громоздилась куча окурков. Он то и дело косился на Майру, спавшую на диване. Он думал, что теперь, когда ее черты расслабились, она выглядит очень усталой, бессильной и беззащитной. Он подошел к Моркомбру и встал за ним, вглядываясь в ночную мглу.
– Мы попали в переделку, Билл, – произнес он очень тихо. – Надо что-то предпринять, пока не прошла ночь. – Он посмотрел через плечо на спящую девушку. – Ей повезло вырваться на этот раз, но завтра будет другое дело. Нам надо попытаться вытащить ее из этого.
Моркомбр проворчал:
– Ты имеешь в виду прокладывание пути через орды солдат, отстреливаясь, как в кино?
– В таком духе.
– И мы – двое чудаков – защищаем ее от свинцового града нашими большими загорелыми телами?
– Нечто в этом роде.
– О'кей, если так ты считаешь. Я полагаю, с меня довольно газетной работы. Может быть, на том свете будет не так уж плохо. – Он рассмеялся. – Интересно, снимают ли ангелы свои крылья, когда ложатся спать? Пожалуй, это неудобно, если не снимать.
Квентин закурил сигарету.
– Консул находится в полумиле отсюда. Поход будет опасным, но нам надо ее туда доставить.
Моркомбр встал.
– Когда отправляемся?
– После полуночи, я думаю. Мы должны улучить момент и обмануть часовых.
Внезапный дикий крик ужаса заставил их вздрогнуть. Майра вскочила в испуге.
– Что случилось? – спросила она сорвавшимся голосом.
Квентин подошел к двери и осторожно ее приоткрыл. Крик повторился. Он исходил сверху. Часовой за дверью пригрозил винтовкой.
– Вернитесь в комнату, – приказал он.
Квентин на приказ не отреагировал, он стоял и смотрел вверх. На лестничной площадке, спиной к нему, стояла Анита. Совершенно голая.
Лицом к ней стоял гигантский негр-солдат. Он держал винтовку наперевес. Лицо его раскалывала надвое торжествующая ухмылка. Он направил на Аниту винтовку со штыком. Длинное блестящее лезвие витало в футе от нее.
Прежде чем Квентин смог что-то понять, послышался голос, сказавший нетерпеливо:
– Продолжай, ты, дурачина, приканчивай ее.