Место под тенью
Шрифт:
– М-м-м, – простонал я, вновь роняя голову на подушку и с трудом открывая глаза. – Что случилось, бабуль?
– Так там это, друг твой Всеволод звонит, одноклассник бывший. Шнур сюда не дотянется, подойдёшь или сказать, что болеешь?
– Подойду.
Я всё-таки принял сначала сидячее, а затем вертикальное положение и нетвёрдой походкой, проигнорировав шлёпанцы, босым добрёл до прихожей, где на подставке меня дожидался цвета слоновой кости телефонный аппарат со снятой трубкой.
– Алё, Сева? Привет! Да так, более-менее, сейчас в поликлинику поеду… Отлежаться надо. А у нас там что после вчерашнего? Фома в гипсе? А Люсёк? Заштопали? Жить будет? Ну и ладно… Давай, нашим привет!
Только положив
Сегодня, выпив с утра ещё пару таблеток «Цитрамона», я нашёл в себе силы позавтракать. Бабуля, сетуя на дороговизну яиц, сварганила мне яичницу с обжаренными кусочками варёной колбасы, а на десерт я употребил растворимый кофе «Nescafe» с молоком, налитым в мою поллитровую кружку. Сама же бабушка, сидя напротив и глядя, как я прихлёбываю кофе, неторопясь потягивала кофейный напиток «Ячменный». Ему она оставалась верна долгие годы, считая напиток куда более полезным, нежели кофе во всех его видах.
– Деньги взял на проезд? И зонтик возьми, там с неба льёт, – посоветовала бабуля, когда я в прихожей натягивал на ноги кроссовки.
– Да он не складывается, этот зонтик, куда я с ним в трамвае? Просто капюшон накину на голову.
Вспомнилось, а ведь действительно в это утро на улице моросил дождик, и я отправился на остановку с покрытой капюшоном головой. Минут десять постоял под навесом, слушая, как по нему дробно стучат капельки дождя, прежде чем, гремя колёсами на стыках рельс, подъехал трамвай. В вагоне было немноголюдно, и то почти все пенсионеры. Рабочий люд уже давно трудится, хотя многие за свою работу получают копейки, а кому-то вообще месяцами задерживают зарплату, или выдают продукцией предприятия, на котором он трудится. Хорошо если что-то полезное или съестное выпускают завод или фабрика, а то иной раз вон на блошином рынке стоят, продают алюминиевые тазы. Хотя и это ещё не худший вариант.
Честно за два рубля оторвал билет, сел к окну. По стеклу под действием гравитации ползли вниз капли дождя, словно мелкие слизни, оставляя за собой влажный след. Голова почти не болела, всё-таки, несмотря на свою кондовость, цитрамон помогал заглушить физические страдания. Но пить его горстями – не лучший вариант, надо будет заглянуть в аптеку, купить что-нибудь от головной боли, а лучше посоветоваться с врачом.
За трамвайным окном между тем, невзирая на моросящий дождь, размеренно текла жизнь города. То и дело глаз натыкался на лотки, с которых бойко шла уличная торговля. Неподалёку от одного из таких лотков, где за домашними копчёностями выстроилась небольшая очередь, прогуливалась парочка милиционеров, но на происходящее они не обращали ровным счётом никакого внимания. Не знаю, оплачено место было или нет, скорее всего, менты имели с торговца свой барыш, а заодно его и охраняли.
Студенческая поликлиника располагалась на территории политеха, в небольшом двухэтажном пристрое к 1-му корпусу. В памяти шевельнулось, что у нас занятия по большей части проходили в 3-м корпусе, это за первым и налево. Как же давно это было, словно целая вечность прошла…
А как у меня теперь сложится с учёбой? Что-то я помнил даже за пятый курс, а многое за первый напрочь вылетело из головы. Всё-таки по специальности я не проработал и дня, получив диплом, тут же забросил его в ящик своего письменного стола, где он и лежал до тех пор, пока я не женился и с остальными своими документами не перевёз его на новую квартиру. Вернее, старую, в «хрущёвке», просто для меня она была новой.
Но учиться надо, это я нутром чувствовал, потому что наличие высшего образования даёт хотя бы какое-то самоутверждение, да и отец Веры на меня без диплома смотрел бы по-другому. Может, и не пристроил бы к себе работать, как раз тогда, на собеседовании (хотя мог бы сделать это и раньше, в неформальной обстановке), он и попросил принести и показать ему диплом. Не знаю, что это ему дало, но в тот день меня официально оформили маркетологом в ООО «Лексикон». Это была одна из первых фирм в нашем городе по продаже компьютеров и комплектующих, а также по сервисному обслуживанию компьютерной техники. Меня по-быстрому познакомили в общих чертах с высокотехнологичным для этого времени товаром, после чего я съездил в Москву на трёхдневные курсы маркетологов, и уже после этого стал проводить фокус-группы и различные маркетинговые исследования, плюс на мне висела реклама. А перед разводом уволился, чтобы отцу Веры лишний раз не мозолить глаза. К тому времени после шести лет работы я занимал пост старшего маркетолога с неплохим окладом и премиальными, а контора тестя считалась крупнейшей по своему профилю в нашем городе. Лопнет в середине нулевых, влетит бывший тестюшка в какую-то аферу и прогорит, но в то время конкурентов просто не было.
Но всему когда-нибудь приходит конец, вот и я после развода понял, что в этом городе у меня могут возникнуть проблемы. Жить-то было где, после смерти бабушки квартира сдавалась внаём, теперь я снова в неё переехал, хотя и не без внутренней борьбы: всё-таки здесь умерла бабуля и лежала не один день, мне постоянно поначалу чудился специфический запах. К тому же не отпускала мысль, что у тестя слишком длинные руки, захочет подгадить – сделает на раз-два, и неплохо было бы желательно свалить куда-нибудь подальше. К тому моменту у меня в Москве уже имелись кое-какие подвязки, ими я на первых порах и воспользовался, когда перебрался в белокаменную. Квартиру снимал в пять раз дороже, чем сдавал свою, но доходы позволяли жить в съёмной «однушке», а не в комнате на пятерых, как какому-нибудь гастарбайтеру, приехавшему на заработки из Средней Азии.
– Следующий!
Я очнулся от своих мыслей, поднялся с жёсткого стула и переступил порог кабинета терапевта, к которому меня направили из регистратуры. Потратив на меня буквально пять минут, она направила меня к невропатологу. Та (одни женщины, и ещё не старые, отметил я про себя) после первичного осмотра – на снимок черепа, благо что в нашей поликлинике с некоторых пор имелся такой чудо-аппарат. Невропатолог сказала, что я легко отделался, в итоге мне были прописаны постельный режим на неделю и баралгин. Повторного посещения врача не требовалось.
Вскоре я уже переступал порог деканата, чтобы отдать справку об освобождении до следующего понедельника включительно, когда мне нужно будет закрыть больничный. Справку у меня приняли, но тут же отправили к ректору, а зачем он меня к себе ждал – не сказали.
Внутри меня сжалась пружина… В той жизни я не помнил, чтобы меня к ректору отправляли, что, интересно, ему от меня понадобилось? Но уж вряд ли по моим криминальным делам он меня вызывает или по вчерашней драке. Иначе меня ещё дома повязали бы представители органов правопорядка. Или к ректору специально заманивают?