Место Снов
Шрифт:
Зимин увидел, как у Ляжки зашевелилось горло. Ляжку тошнило.
Перец отложил скальпель и вонзил в свой нарыв шприц, поморщился, оттянул поршень и посмотрел полученную жидкость на просвет.
– Превосходно, – сказал Перец. – Цвет удивительно насыщенный…
Перец нажал на поршень, Ляжка не утерпел и побежал в густую высокую рожь. Вернее, в пшеницу.
Когда он вернулся, Перец заставил его сорок раз отжаться за невыдержанный характер. Ляжка сказал, что тут грязно, отчего Перец пришел в небольшую ярость.
– А если в бою ради товарища тебе придется упасть в лошадиный помет? – спросил он. – А если тебе придется упасть в свиной помет? А если это будет помет марала? Ты что, будешь сначала принюхиваться? – спросил Перец и наградил Ляжку тычком. – Избавляйся от плебейских повадок, кокованя!
– Избавляюсь, монсеньор, – щебетал Ляжка. – Выдавливаю по капле…
Тут желудок подвел Ляжку во второй раз.
– Я буду звать его Чирей, – шепнул Ляжка Зимину, вернувшись из пшеницы. – Чирей лучше, чем Перец. Чирей – рыцарь Прыщавого образа!
– Давай спать, – сказал Зимин. – Мне спать хочется.
И они поспали, а затем проснулись, омыли свои чресла, шуйцы-десницы и что еще есть у них там в водах безымянной реки, и освежили свои ланита, и взнуздали отдохнувшего Игги, и задали ему корму. Короче, справились со всей рутинной мурой и отправились в сторону невидимого пока еще Светлозерья – Перец верхом, Зимин и Ляжка пешим строем.
Путешествие их протекало вполне мирно. Мамонтовый лес окончательно скрылся из виду, и теперь вокруг было лишь небо и поле. Перец дремал на коне, Зимин плелся у стремени и ел яблоки, коих запасливый Ляжка набрал весьма много. Огрызки он отдавал Игги, и тот жевал их с удовольствием, Ляжка же свои огрызки вредоносно выкидывал в поле. Между яблоками Зимин пробовал размышлять о своем будущем, но не получалось, он все время сбивался на мысли о каких-то деталях окружающей реальности, о красном наморднике на боевой свинье, о почему-то знакомом пожарном багре на плече гоблина, о КА82, который Зимина удивил больше всего. Иногда он начинал думать о доме, о матери и отце, но эти мысли надолго в голове не задерживались. Мать хотела, чтоб он стал юристом, а тут юристов, видимо, нет совсем. Славное место. И экономистов, наверное, нет.
Солнце ползло и ползло над головами путников в западную сторону, тени удлинялись, Игги плелся сам по себе, не руководствуясь никакими приметами, но все равно почему-то казалось, что он знает дорогу, хотя никакой дороги, в общем-то, не было – сплошное поле. Зимин думал, что такое поле на редкость успокаивает нервную систему, в поле не к чему прицепиться глазом. Раньше он никогда не был в поле и теперь думал, что, наверное, хорошо жить американским фермерам в полях кукурузы где-нибудь в Небраске.
Как на Луне.
Ляжка думал, что совершенно баснословные запасы пшеницы, судя по всему, пропадают совершенно зря, в то время как человечество мучительно страдает от скверного синтетического стеклоочистителя. Хорошо бы взять всю эту пшеницу, переделать на спирт и продать его сразу на подпольный винцех, а там ему быстро найдут применение…
Потом Перец проснулся и сразу принялся за колбасу, он повесил себе на шею давешний круг и откусывал прямо от него, не задействуя рук. Зимину и Ляжке он сунул по длинной перченой сосиске на манер салями, она очень хорошо сочеталась с яблоками, Зимин сжевал ее и сразу захотел пить. Ляжка тоже. Но Перец не рискнул осквернить свою флягу устами простолюдинов, а посуду ему доставать было лень, и Зимину с Ляжкой пришлось дожидаться ручья. Но и в ручье они не смогли утолить жажду – вода показалась Перцу подозрительной, уж слишком прозрачной, и он запретил Игги и своим вассалам пить ее.
– Может быть, мертвая, – пояснил он. – Такую хлебнешь – и все, заказывай бамбуковый пеньюар с черными аксельбантами, я видал, как такое бывает. Один мой сосед, рыцарь Горн, в одном славном походе тоже вот мучился жаждой и выпил из мертвого ручья. Не прошло и двух дней, как он споткнулся на ровном месте и насадился на сердцедер. И все, быстрая смерть настигла его незамедлительно. Надо быть осторожнее, надо следить за собой, не то козленочком станешь.
Зимину казалось, что это Перец специально не дал попить, чтобы они с Ляжкой посильнее помучились, и пришел в отчаяние, но оказалось, что нет – в одном месте Перец свернул в сторону и ушел в пшеничную глубь, вернулся с растением с толстым зеленым стеблем, похожим на борщевик. Он обрубил у растения верхушку и протянул Зимину и Лапе по половинке. Внутри была вода. Они напились.
– Учитесь, вассалы, – сказал Перец. – Когда мы двинемся в северные земли, вам придется снабжать меня пищей, потому что я буду охранять нас от драконов и вести на них охоту. Знаешь, Доход, в мире нет ничего прекраснее, чем драконы, парящие в утреннем небе. У меня дома, ну, в смысле, в замке, на стене гобелен – драконы, плывущие в облаках, его выткали трудолюбивые гномы из шерсти полевых мышей. Сам магистр Магического Ордена мне за него предлагал двойной домен, но я отказался, потому что не могу без прекрасного. Кстати, Доход, а ты умеешь истории рассказывать?
– Я, мастер?
– Ты, ты, – Перец остановился. – Я смотрю, из Ляжки сказочник хреновый получается, он все на девчонок сбивается. А хорошие скальды у нас в цене. Хороший скальд стоит трех обычных денщиков и десять мер отборного овса. Ну, сам понимаешь, ни ТВ, ни радио тут нет, с развлечениями туго. Есть один бродячий театр, так они столько за представление просят! И заезжают редко… Ну, турнир раз в полгода… Ты что-нибудь можешь?
– Не-а…
– На гитаре бряцать, песни петь, фильмы пересказывать? Ничего не можешь?
– Не.
– Жаль, – Перец вздохнул. – Что за люд пошел? Я тут уже три года, раньше народ другой попадался, умелый какой-то… Ладно, черт с тобой, пригодишься и так. Все учатся.
Зимин согласно кивнул. Однажды он решил нарисовать советский штурмовик «Ил-2» с отстреленной плоскостью и упорно тренировался почти два месяца. Получилось.
– Мастер, а откуда здесь яблоки? – спросил Ляжка.
– А кто его знает. Гномы как-то выращивают. Они вообще много чего выращивают, даже ананасы. Только ананасы выращивают не бурые гномы, а синие, тут вроде синих нет… Яблоки, кстати, еще не все слопали?
– Есть.
– Дай-ка.
Зимин передал Перцу мешок, Перец засунул в мешок голодную руку, поелозил слегка, достал себе самое крупное и румяное яблоко и вознамерился вонзить в него зубы, но вдруг передумал. Он привстал на стременах и понюхал воздух, совсем как огромная луговая собачка. Зимин понюхал тоже, но ничего не почувствовал, кроме запаха пшеницы.
– Дождем пахнет, носороги, – сказал Перец. – К ночи пойдет. Придется спать в соломе, а то промерзнем на фиг и отсыреем. Я отсырею, и в моей броне заведутся паразиты, тут паразиты заводятся практически во всем… И мои чудные фурункулы станут трофическими язвами, а этого допускать нельзя. Надо нарубить соломы.