Метаэкология
Шрифт:
Ученики сказали Иисусу: «Скажи нам, каким будет наш конец?» Иисус сказал: «Открыли ли вы начало, чтобы искать конец?»
Глава 1.
ПРЕДЧУВСТВИЯ
Проблемы, затронутые в этой книге, стары как мир, вернее, как человеческая мысль — необходимое уточнение, поскольку нашему миру более четырех миллиардов лет, а человеческой мысли около четырех десятков тысяч. Неудивительно, что мысль не может охватить мир — иные масштабы времени. Если удивляться, то тому, как рано были поставлены основные вопросы и как точны оказались предчувствия
Впрочем, и это объяснимо. Дети задаются вселенскими вопросами, пока их не заглушит «сладостная и пошлая мелодия жизни», что преследовала Томаса Манна. Детство человечества по широте и объемности мышления многократно превосходит последующие эпохи (зрелости, или мы ее еще не достигли?).
В прошлом считали, что мудрость сосредоточена в еще более далеком прошлом. В этом была своя логика: чем дальше вглубь времен, тем ближе к еще незамутненному источнику духовных переживаний. Нам осталось от него не так уж много — главным образом то, что запечатлено генетической памятью, доступ к которой ограничен позднейшими наслоениями.
Во все времена делались попытки пробиться к генетической памяти, отключая рассудок, полагаясь на откровение или, наоборот, мобилизуя всю аналитическую мощь интеллекта. Каждый из этих способов имеет свои достоинства и недостатки.
Поскольку духовная культура старше материальной, мы не имеем прямых материальных свидетельств ранних этапов духовного развития. Зороастр, создатель модели вселенской борьбы добра и зла, тысячелетиями придававшей смысл человеческому существованию, жил, по античной хронологии, за пять веков до троянской войны, т.е. примерно в XVII в. до н. э. Как и Прометей, он был, вероятно, последним из титанов эпохи овладения огнем и словом, вместе дававшими неодолимую магическую силу.
Отголоски этих древнейших представлений звучат в учении пифагорейцев о Гестии — «мировом очаге», вокруг которого вращаются планеты. Гераклит говорил об извечном огне, о Логосе-созидателе и о борьбе, которая движет миром (современники называли Гераклита «темным»: понять его можно лишь с помощью почти забытого прошлого и едва прозреваемого будущего). Титаны, на плечах которых держится современная культура — Будда, Моисей, Конфуций, Платон — видели свою задачу в том, чтобы заменить иррациональную творческую силу магического Логоса разумом и поставить на место вселенской борьбы другой вечный двигатель — любовь. Иисус из Назарета воплотил идею любви в этической системе, сделав ее опорой новой философии жизни.
Говорят, что философия нового времени интересна, главным образом, как развернутый комментарий к Гераклиту, Платону, Иисусу. Она тем не менее упорно совершенствовала и оттачивала аналитический инструмент, необходимый для дальнейшего продвижения. Ведь мировая история виделась как некий путь, а отдельная жизнь — как его краткое повторение.
Но будет ли продвижение? Что ждет нас в двадцать первом веке, кроме сладостной и пошлой мелодии жизни?
Соляроиды
Древнейшие боги олицетворяли силы природы. В то же время они были как бы частями единого тела. Т. Якобсен (в кн. Г. Франкфорт и др., «В преддверии философии») приводит такой вавилонский текст:
Энлиль — моя голова, лик мой — полдень! Ураш несравненный — дух мой хранитель, что мой путь направляет! Шея моя — ожерелье богини Нинлиль! Две руки мои — месяца западный серп! Пальцы мои — тамариск, кости небесных богов! Не допустят они колдовства в мое тело! Боги Лугальэдинна и Латарак — мои груди и колени! Мухра — мои неустанно бегущие ноги.В египетской «Книге мертвых» боги, олицетворяющие различные стихии, представлены как части тела Атума, охранительно простирающего руки над всем сущим. Распростертый Атум дал начало образу «небесного человека», который встречается в христианской мистике и знаком которого является крест (ветхозаветный дух божий тоже носился над бездной — правда, о распростертых руках не упоминается, но как еще носиться?). След Атума сохранился в мифах различных народов о человеке, вознесшемся на небо, подобно Ориону (в виде созвездия, напоминающего крест).
Поскольку Атум в качестве Атум-Ра отождествлялся с Солнцем (Ра), изменяющим в течение года время своего пребывания на небе и ежесуточно погружающимся в море, чтобы возродиться в утреннем сиянии, то и «небесному человеку» пришлось отправиться в странствие по солнечному пути.
Зимнее солнцестояние приходится на двадцатые числа декабря. Соответственно персонажи, отождествляемые с «небесным человеком», рождались — отправлялись странствовать — в эти даты или сразу после них. Их мать олицетворяло созвездие, находящееся в начале пути и посвященное великим богиням-матерям Нинмах, Исиде или Афродите, которых часто изображали с младенцем на руках. Уже в греческой мифологии этот младенец был символом любви.
Божественный скиталец Дионис был рожден дважды — от смертной Семелы и затем (так как он был недоноском) из бедра самого Зевса. В земном странствии он перенес много испытаний. На него покушался, среди прочих, жестокий царь фракийцев Ликург, от которого юному богу пришлось спасаться в море. Он спустился в мрачное царство Аида, чтобы вызволить Семелу. Все его враги, естественно, понесли наказание, а почитатели были вознаграждены, вознесясь вместе с ним на небо. Среди последних была дочь Икария Эригона, увековеченная в виде созвездия Девы, от которого берет начало солнечный путь.
Из мифа о сыне Солнца Фаэтоне мы узнаем, что солнечный путь отнюдь не был увеселительной прогулкой. Здесь небесного человека ожидали тяжкие испытания в виде чудовищных животных. Не всякий мог справиться с ними. Горящий Фаэтон упал на землю и тело его омыли воды священной реки Эридан.
Еще более опасен подземный отрезок пути после переправы через реку — священную, будь то Ганг, Стикс, Эридан или Иордан — который когда-то назначался «сыновьям» (Энлилю, Гераклу) во искупление греха, напоминая о жертвоприношении детей. Отсюда мотив сурового отца, отзвуки которого еще звучат в Евангелии («Для чего ты меня оставил?») и в бесчисленных историях о потерянных, оставленных, преследуемых, не узнанных отцами и снова обретенных детях.