Метафизика возникновения новизны

Филатов Иван

Допонятийный, бытийственный этап (этап 3-4) – это пока что ничем не выразимый этап существования новой идеи, который сопровождается как спонтанным «пониманием» смысла идеи, так и возникновением интеллектуального чувства удовольствия. Обратим особое внимание: объектом возникновения подобного чувства является сначала «понимание» на бессознательном уровне чего-то для нас совершенно нового. «Поняли» мы смысл идеи – возникло чувство удовольствия; не «поняли», не обнаружили, не распознали – это чувство не возникло. Таким образом, если это чувство возникло, то оно возникло только благодаря тому, что в момент возникновения идеи (то есть проникновения в наше сознание) мы ее «поняли» целиком, или

«поняли» главную ее суть. Но эта суть пока что невыразима, поскольку она только что явилась из бессознательного, не владеющего формами понятийного выражения, то есть, не владеющего языком в том виде, каким им владеет сознание. Да и сознание еще не готово его понять: мелькнувший объект не располагает к тому, чтобы сразу же охарактеризовать его в каких-либо знаковых деталях или понятиях.

Так что на этом этапе (этап 3-4) нет еще подключения понятий, связанных с знаковым их выражением и оформлением. Это некие возбуждения на нейрофизиологическом уровне нашего мозга. Вот почему этот процесс ощущается в форме как бы немотивированного и ничем не выразимого испытания амбивалентного чувства беспокойства и удовольствия. (Можно было бы даже сказать: беспокойного удовольствия). И вот оказывается почему Единое Плотина невыразимо: оно находится в той форме, которая не определима, а потому и непередаваема. Она, эта форма, пока что – внутреннее событие нашего интеллекта и нашего организма. И ведь недаром Плотин во многих местах своих «Энеад» настойчиво предостерегает от приписывания Единому множественности. (Но об этом более подробно в Разделе 6.3. «Обоснование: почему бытие – это возникновение интеллектуальной новизны в виде идеи»). А причина этого достаточно проста: множественность непременным образом предполагает возможность разделения Единого на части, а последние, как само собой разумеющееся, должны иметь наименования.

Но, как мы понимаем, на уровне виртуально-ментальной активности нашего мозга (то есть на допонятийном этапе), где обитает Плотиновское Единое, нет разделения объектов, а потому и нет еще отдельных смысловых образований, уже готовых облечься в какую-либо знаковую форму. Они появятся только в процессе развертывания идеи в мысль (этап 4-5, рефлексия-11), то есть тогда, когда возникнет необходимость наименования тех объектов-сущих, из которых она (мысль) состоит, и тех взаимосвязей, которые их соединяют. Таким образом, только тогда, когда к допонятийному процессу (этап 3-4) подключаются закрепленные словами или знаками образы и представления, заимствованные из нашего сознания, только тогда начинается сознательный процесс формирования и оформления истины-мысли, то есть, процесс преобразования идеи в Истину. И содержание последней уже может быть сообщено кому-либо другому. И не только сообщено, но и разложено на уже поименованные объекты-сущие.

Можно сказать, что рефлексивное мышление на второй стадии (рефлексия-11) проявляет внятный только творцу «негатив» объективной идеи (этап 3-4) и представляет его в виде всем понятного «позитива», в виде истины-мысли с запечатленными в ней объектами. В данном процессе необходимы две способности человека: его природная способность генерировать идеи («негативы») и благоприобретенная способность трансформировать и оформлять их в мысли («позитивы»). Как в отсутствии «негатива» не может появиться «позитив», так и в отсутствии способности или возможности трансформировать «негатив» последний окажется погребенным в бессознательном творца.

Но здесь, в продолжение нашей темы формирования нового смысла, у нас может возникнуть одно затруднение следующего характера. Зададимся вопросом: вся ли целиком и сразу является идея на допонятийном уровне, или она возникает частями, постепенно.

Для того чтобы определиться с этим вопросом, попытаемся сначала понять, почему в процессе развертывания идеи на сознательном уровне мы уже знаем, какие объекты в нее входят и какие взаимосвязи их соединяют. А мы действительно это знаем. Казалось бы, можно предположить: мы знаем это потому, что это знание каким-то непонятным образом и в каком-то виде уже было представлено на бессознательном уровне целиком и сразу. И выход идеи из тени бессознательного на свет сознания – это и есть момент инсайта, озарения, интуиции. Но у нас нет полной уверенности в этом, поскольку постепенность развертывания идеи в мысль не исключает постепенности возникновения каких-либо «частей» идеи на бытийственном уровне. Так, например, случается, если какой-то странный агрегат внезапно возникает из густого тумана и мы постепенно начинаем разглядывать его и узнавать в нем нечто нам ранее знакомое, но с неожиданными (новыми) для нашего сознания взаимосвязями между частями, из которых этот агрегат состоит.

Что же касается собственно понятийного или сущностного этапа (этапа 4-5, рефлексии-11), то это этап, на котором бытие («чистое» бытие) как свершившееся событие возникновения нового смысла начинает трансформироваться в мысль и одновременно оформляться в знаковую или языковую оболочку, представляющую вместе со смыслом мысли саму Истину. И трансформируется оно под непосредственным, стимулирующим воздействием чувства красоты, то есть, чувства удовольствия от понимания («понимания») смысла новой идеи. И именно на этом этапе проявляется такой объект метафизики как сущее (отсюда и название этапа – сущностной): истина, мысль, объекты, из которых она состоит и т. д. И именно на этом этапе мы можем, что называется, «воочию» наблюдать процесс становления: становления идеи в мысль, разложения мысли на взаимосвязанные объекты, обновление объектов новыми взаимосвязями с другими объектами, обнаружение новых взаимосвязей между этими объектами и т. д.

Но самое главное, что происходит на этапе рефлексии-11, так это то, что в процессе раскрытия смысла идеи мы вдруг обнаруживаем, что в комплектации идеи нам не хватает еще одного сущего, а именно, искомого сущего, того сущего, которое мы должны создать внове. Не создав последнего, мы не сможем изготовить по его образцу подручное средство. А, не имея его, не сможем производить Продукцию для социума, что и является одной из целей Бытия. Более подробно об этом в Части 111.

Итак, выше мы охарактеризовали два этапа бытия, то есть, возникновения нового смысла. Теперь же рассмотрим те проявления, в которых выражается данное возникновение. И рассмотрим мы этот вопрос в основном на примере произведений искусства. Но сначала нам необходимо отметить следующее. Многозначный объект в виде эстетической идеи произведения искусства в принципе невозможно переместить с бытийственного (допонятийного) уровня на сущностной уровень, который (в пределе) для того только и предназначен, чтобы давать однозначную интерпретацию смысла идеи. Художник, а вместе с ним и созерцатель его произведения, находятся в неопределенном положении, поскольку они не в состоянии выразить или воспринять все смыслы произведения одновременно. Но если художник или созерцатель попытается склониться к одной из возможных интерпретаций смысла (идеи), то он сразу почувствует, что представление его не будет истинным, поскольку исчезает сама филигранность объекта. Веер, лишенный всех перьев, кроме одного – это уже пародия на веер. Конечно, можно поочередно выделять те или иные грани-смыслы произведения искусства, но это уже будет задача не художника и не созерцателя, а профессионала искусствоведа или литературоведа.

Конец ознакомительного фрагмента.