Метка Де'кри: пережить отбор
Шрифт:
– Красота-то какая, – я разглядывала глянцевую картинку, проводя по ней пальчиком, когда услышала шум из гостиной. – Кто там?
– Фрэйни, это камеристки. Мы принесли вам одежду. Адаптант Миргас велел спускаться в этом к ужину.
И раздалось приглушенное хихиканье. Должно быть, смешливые у меня камеристки, но зато заботливые:
– Спасибо. Я скоро выйду.
Отложила книгу и принялась усердно тереть себя щеткой с мылом. Отмыла до скрипа волосы и, когда спустила воду, была неприятно удивлена количеством оставшейся на дне ванной грязи. Пришлось и ее соскребать, а то увидит кто, засмеют!
Замотавшись в полотенце и решив, что одежду
– Тыщ-ты-дыщ, тыщ-ты-дыщ, – я изображала манекенщиц, которые ходят под музыку в красивых нарядах по подиуму. Проходило у нас как-то в городе дефиле местных дизайнеров. Жутко важные, длинные и худющие дамы со скучающими выражениями на бледных лицах ходили именно так: выпучив вперед бедра и сделав губы по-утиному. Вдоволь насмеявшись и накружившись в туфлях, я глянула на часы. До ужина оставалось всего пятнадцать минут, а я с сырыми волосами и не одета!
С одеждой справилась быстро. Больше времени ушло на волосы. Они у меня почти до пояса и настолько густые, что я уже кучу расчесок переломала. Такие за две минуты не уложишь! Приличную щетку нашла в спальне, на столике с зеркалом. Столик, кстати, был уставлен разными склянками с порошками и душистыми водами. Поборов желание все это рассмотреть и попробовать, занялась волосами. И так уже опаздывала. Управилась как раз к семи. Заплела два дракончика, а кончики кос украсила бантами, предварительно разрезав их как раз по центральной линии. Как у них тут во дворце все продумано! И линии, по которым резать надо, отмечают! Вот, что значит, забота о господах. Для обычных людей такого, почему-то, не делают.
Посмотрелась в зеркало на шкафу в гардеробной комнате. Выглядела хорошо: на щеках – румянец, чистая, помытая, каштановые волосы блестели. Поправила бантики, чтобы выглядели более пышными, отогнула воротничок белой блузки и манжеты. Все сидело как надо. Черная юбка до колена, идеально обтягивала бедра, а жакет точно по талии. Не удержалась и подпрыгнула, хлопая от радости в ладоши. Таких нарядов у меня еще не было!
Поскольку за мной никто не пришел, отправилась на поиски столовой самостоятельно. Слава богине, я не в монастыре. Думаю, во дворце опоздавшим все равно на раздаче что-нибудь да останется!
– Здрасьте. А где здесь столовая? – спросила первую попавшуюся даму. Окинув меня презрительным взглядом, она поправила:
– Во-первых, разрешите обратиться, фрэйни!
– Разрешаю, чего уж там, – усмехнулась я. – Так, где столовая-то?
Закатив глаза от негодования, женщина ткнула веером в сторону соседнего коридора и, раскрыв опахало, стала обмахиваться. Странная какая. Вроде не особо жарко, вспотела что ли? Впрочем, не удивительно, ведь она то ли в ковер завернута, то ли в тяжелые дворцовые шторы. Не по погоде одета явно.
Шла по указанному коридору, то и дело натыкаясь на девушек в такой же одежде, как у меня. Должно быть, тоже конкурсантки, все в одинаковой форме, чтобы честно было:
– Уже поели? – поинтересовалась я. – Быстро вы.
Но мне не отвечали, только смотрели сначала недоуменно,
– Здравствуйте, а где столовая? – я обратилась к высокой худой женщине, в таком же, как у меня костюме, но темно-синего цвета. Она, подтолкнув указательным пальцем очки-дольки на переносице, с недовольством посмотрела на меня.
– Где твои чулки?
– Кто?
– Чулки! – она показала на мои ноги. Чулков я отродясь не видывала. Это забава для богатых, из разряда лосин. Я пожала плечами. Тогда женщина повелела взять поднос с маленькими кусочками еды, надетыми на зубочистки и скомандовала:
– Прямо и направо.
– Хорошо.
Я подхватила поднос и понесла, услышав вслед:
– Что у тебя на голове?
А что? Ну, да, у меня одной бантики. Но ведь так красивее! Сомневаюсь, что это как-то нарушит условия равенства на конкурсе. Наверняка, кто-нибудь из богатых участниц надел сережки или нацепил брошку. Наконец-то я увижу всех.
Пошла прямо, повернула направо. Каменные изваяния-слуги в смешных седых париках открыли передо мной двустворчатые двери. Я поправила косички, переложив их на грудь, чтобы было видно нарядные банты, и улыбнулась. Как говорила матушка-настоятельница, улыбка – лучший способ подружиться и произвести хорошее впечатление.
– Спасибо, – кивнула я, когда передо мной раскрыли двери. Какие молодцы! Видят, что с подносом и неудобно самой открывать.
Прошла внутрь. Участницы действительно все были в сборе и с моим появлением, как одна замолчали. Я моментально приковала к себе внимание, словно являлась диковинным цветком посреди поля лебеды. Быстренько сосчитала – двенадцать. Тринадцатый стул пустует, видимо, мой. Пришло осознание, что те, кого я встречала по дороге в столовую, вовсе не участницы. Заметила, что две других девушки, в одежде, как у меня, прислуживают за обедом, а все участницы разодеты, словно фарфоровые куклы, в шикарные длинные платья, сверкающие камнями и вышивкой.
– Привет, девчонки. Кому поближе поставить? – решила проявить дружелюбие, но в ответ получила сдавленный смех. Некоторые удивленно перешептывались, а две блондинки веселились больше остальных. Я застыла не хуже слуг при дверях, не зная, что мне делать и почему все смеются. Даже принц, который сидел во главе стола, едва сдерживал улыбку.
– Вы что творите, фрэйни? – раздался за спиной спокойный и негромкий голос адаптанта.
– А что?
– Во-первых, поставьте поднос, а во-вторых, почему на вас форма прислуги? – сказано это было шепотом, никто не мог услышать, но, судя по всему, расстройство на моем лице привело присутствующих дам в полный восторг и с безобидных смешков они перешли на открытый хохот. Посмеивался даже принц, хоть и прятал свой смех в кулак.
На глаза набежали слезы. Выходит, меня просто обманули? Посмеялись? Я окинула присутствующих непонимающим растерянным взглядом. Ведь мне просто хотелось подружиться. Что я им сделала? За что они так со мной?
– Еще и чулки на голову натянула! – громко заметила одна из блондинок и разразилась очередная волна хохота.
– Вы же сами… передали… на кровати лежала одежда от вас, и, чтобы… – я размазала свободной рукой скатившиеся по щеке слезы и, понимая, что адаптант вовсе ни при чем, не в силах больше выдержать позора, поставила поднос на тумбочку возле стены, развернулась и бросилась бежать, куда глаза глядят.