Метод ослика Иа. Измышления
Шрифт:
Для большинства этих статей была характерна одна общая особенность. Когда авторы писали о музыке «Queen», то в большинстве случаев делали это весьма неплохо и со знанием дела. Когда же они приступали к анализу её текстов, то ситуация сразу же резко менялась в худшую сторону.
В большинстве случаев литературный анализ «квиновских» песен сводился к выискиванию в них различных гомосексуальных подтекстов и намёков. Песня «Bicycle race» в трактовке выдающихся музыкальных аналитиков превращалась в гимн бисексуальности, песня «You're my best friend»,
Между тем, тексты песен «Queen», особенно ранних и поздних, – одни из лучших и интереснейших не только среди англоязычных рок-групп, но и среди англоязычных музыкальных коллективов вообще. Какой-нибудь действительно хороший начинающий литературовед мог бы сделать себе неплохую научную карьеру, написав по ним диссертацию.
Если взять, например, их второй, совершенно чудесный альбом «Queen II», являющийся настоящим шедевром, то там можно даже навскидку, «пройдясь по верхам», найти немало отсылок к мировой мифологии, английскому фольклору, Шекспиру, Библии и т.п., а заодно обнаружить значительное количество красивых речевых оборотов и ярких образов.
Однако общий уровень большинства рок-обозревателей таков, что они предпочитают выискивать в произведениях «Queen» намёки на нетрадиционную любовь и сплошь и рядом находят их – как правило, там, где их нет. Не то чтобы эти намёки отсутствовали совсем (по всей видимости, что-то такое есть, например, в меркьюриевской «Get down, make love»), но их очень и очень мало – гораздо меньше, чем считается у рок-критиков. Хотя я, например, удивляюсь, как они не нашли такой очевидный подтекст вот в этих строчках из «Seaside Rendezvous»: «Get a new facial – So sensational», с их-то вниманием к подобным деталям.
Впрочем, что касается нетрадиционной любви, то «Queen» действительно писали про неё песни. Я даже знаю две таких: одну – про любовь к машине, «I'm in love with my car», а вторую – про любовь к кошке, «Delilah».
Раскаяние в книге «Гарри Поттер и дары смерти»
Книга Джоан Роулинг «Гарри Поттер и дары смерти» – настоящий шедевр, который можно смело ставить в один ряд с признанными произведениями мировой литературной классики.
Собственно, хороши все без исключения части поттерианы, поскольку это весьма качественная (и по форме, и по содержанию) литература, полезная для чтения не только детям и подросткам, но и взрослым.
Дело не только в том, что в «Дарах смерти» встречаются и сплетаются все сюжетные линии и разрешаются все проблемы предыдущих книг. И не только в общих достоинствах, присущих Роулинг как писателю, среди которых создание вполне убедительного уникального мира, интересная и доступная подача сложного материала, глубокое раскрытие характеров, качественный юмор и многое другое. И не только в том, что в процессе работы стиль Роулинг совершенствовался (это отчётливо заметно по мере последовательного чтения всех книг про Гарри Поттера), в результате чего практически каждая последующая часть семикнижия получалась лучше предыдущей, а «Дары» – это самая последняя книга и она, соответственно, получила серьёзный шанс стать лучше всех остальных.
«Гарри Поттер и дары смерти» – это особое произведение, в котором как почти нигде больше (я, во всяком случае, не могу с ходу вспомнить подобные попытки у других авторов) исследуется и раскрывается такая сложная тема, как раскаяние. Она проходит через книгу красной нитью и выражена очень чётко. Раскаяние испытывают или с раскаянием так или иначе сталкиваются очень многие герои книги.
Самый яркие примеры – это, конечно, Дамблдор и Снэйп. Из-за юношеских заблуждений Дамблдора погибла его младшая сестра, а Снэйп обрёк на смерть женщину, которую любил, и её мужа, – родителей Гарри, – сделав самого Гарри сиротой. Эти события и собственная неприглядная роль в них настолько потрясли обоих, что они испытали глубочайшее раскаяние и в результате на всю оставшуюся жизнь сознательно перешли, как сейчас принято говорить, «на светлую сторону». Дамблдор стал одним из самых добрых, мудрых и сильных волшебников всех времён, помог множеству людей, победил могущественного злодея Гриндевальда и внёс большой вклад в победу над Волдемортом. Снэйп взял Гарри и его друзей под свою незримую защиту и, притворяясь верным соратником Тёмного лорда, неоднократно приходил им на помощь, а порой и откровенно спасал, также сыграв важную роль в итоговой победе.
Но только этими двумя персонажами дело не ограничивается. Раскаявшийся Регулус Блэк похищает крестраж Волдеморта с целью отнять у него часть силы, чётко понимая, что в результате неизбежно погибнет сам. Раскаявшийся, что в трудную минуту оставил своих товарищей на произвол судьбы, Рон возвращается и спасает Гарри жизнь. Раскаявшийся Перси Уизли воссоединяется со своей семьёй в самый сложный момент – именно тогда, когда многие другие, наоборот, бросили бы её окончательно, – и успешно воюет с пожирателями смерти. Брат Дамблдора Аберфорт, первоначально крайне скептически и даже враждебно относившийся к своему брату и его деяниям, пересматривает свои взгляды и неоднократно помогает Гарри, а потом активно участвует в заключительной битве.
Конец ознакомительного фрагмента.