Метро 2033. Московские туннели (сборник)
Шрифт:
– Свети, Лёха, – прошептал Томский, – а я, в случае чего, пальну.
Они рванули за угол одновременно. Луч фонаря уткнулся в шар диаметром не меньше двух метров. Он слегка покачивался и издавал те самые звуки. Глаз, о которых болтал Диггер, Толя не увидел. Лишь множество разноцветных пятен, покрывавших шарообразное тело. Зато рот был на месте. Скошенная набок пасть Мистера Неваляшки ухмылялась Томскому.
Толик был так ошеломлен увиденным, что позабыл о том, что собирался стрелять. Он отпрянул назад и ненароком толкнул Аршинова.
Глава 14
Карты таро
Не выдержав, Томский выпустил в чудовище очередь. Он был уверен, что попал – промахнуться, стреляя в такую махину, было невозможно. Послышался визг. Тонкий, пронзительный. Совсем неподходящий для размеров Мистера Неваляшки. Сначала Толик не мог понять, где слышал этот очень знакомый звук. Когда же почувствовал, как ног касается что-то мягкое, сообразил – пищали крысы.
Он опустил автомат. Интуиция подсказывала, что именно серая братия правит здесь бал. Крысы, а вовсе не чудовище.
– Лёх, что там у нас с фонариком?
Аршинов издал что-то похожее на хрюканье. Его, наверное, поразил спокойный Толин голос. Вспыхнул свет, и Томский рассмеялся – его догадка оказалась верной. Роль Мистера Неваляшки исполнял громадный глобус. Уродливым ртом оказалась дыра в районе южной части Атлантического океана. Сейчас из нее серой вереницей выбегали напуганные крысы, устроившие в полом глобусе свое гнездо. Пули Томского тоже добавили характерности лицу лже-монстра, прочертив что-то вроде надбровной дуги.
– Ну и дела! – присвистнул прапор, приближаясь к глобусу. – Такие штуки только в солидных конторах ставили. В генштабе, например. Глянь, дужка тут из красного дерева. Поломанная только. Кто ж над тобой так надругался, а, глобусище?
– Лучше узнай у него, как он здесь оказался.
Толик взял у подошедшего Шамана свой фонарик и провел лучом света по стенам. В помещении было несколько дверных проемов. Томский выбрал самый большой – только через него можно было протащить глобус.
Узкий коридор когда-то перекрывали пять дверей. Теперь от них остались только петли со следами сварки да высокие бетонные пороги, укрепленные массивными стальными уголками.
– Шаман! – позвал Толик. – Куда ведет этот коридор?
– Не знаю. Я там не был.
– Добро. Посмотрим, – Томский переступил через первый порог. – Аршинов, оставь в покое глобус и присоединяйся. Думаю, впереди нас ждет кое-что поинтереснее.
На последнем пороге луч света фонаря выхватил из темноты что-то светлое. Толику показалось, что это – сидящий на коленях человек. Присмотревшись, он понял, что ошибался. Белой была накидка, укрывавшая одно из полукресел, расставленных вокруг огромного стола с украшенной зеленым бархатом столешницей.
Томский переступил последний порог и оказался в зале прямоугольной формы размером в добрую сотню
На сводчатом потолке, украшенном лепниной в виде пятиконечных звезд, окаймленных лавровыми венками, крепились прекрасно сохранившиеся бронзовые люстры. Каждая – с пятью лампами, укрытыми матовыми плафонами. Светильники были и ниже – в тех местах, где полукруг потолка соединялся с вертикалью стены. Очень красивые, стилизованные под подсвечники, они тоже находились в отличном состоянии. Казалось, лишь ждали, когда кто-нибудь щелкнет выключателем, чтобы вспыхнуть ослепительным светом.
Столов в зале было несколько. Самый большой пересекал помещение вдоль – от второго поперечного, образовывавшего с первым букву «т», до широких ступеней лестницы весьма помпезного вида. Красно-зеленая ковровая дорожка, некогда ее покрывавшая, сейчас была свернута в рулон, прислоненный к стене. Лестница вела к кабине лифта, закрытой складной решеткой.
По обеим сторонам лестницы были две симметрично расположенные двустворчатые двери. Слой пыли на них не мог скрыть ни былого великолепия плавных линий резьбовых украшений, ни красивых бронзовых ручек.
Поперечный стол явно предназначался для высокого начальства. Спинки полукресел там были повыше, а на крышку крепились изящные бювары из полированной древесины. Над поперечным столом висела карта – большой прозрачный щит из пластика с контурами материков. Красные и белые кружки на нем отмечали расположение городов, а синие прожилки – рек.
Третий, совсем узкий стол, скромно лепился у стены – прямо под пультом с множеством дисплеев, разноцветных кнопок, тумблеров и проводов со штекерами. Крышка этого стола хоть и была полированной, но выглядела очень скромно в сравнении с двумя другими.
На стенах виднелись более светлые прямоугольники – следы некогда висевших здесь портретов. Все их за исключением одного сняли. С последнего, криво висевшего на одном гвозде, грустно смотрел великий полководец Александр Суворов.
По всему залу на полу и столах стояли деревянные ящики, выкрашенные в защитный цвет. Крышки их были открыты, словно в ящики собирались что-то сложить, но потом передумали. Именно передумали. По всему было видно – времени у тех, кто внес ящики, хватало. По всей видимости, все наиболее ценное отсюда вынесли, оставив лишь мебель. А ящики попросту оказались лишними.
– Это бункер командного пункта, – сказал Аршинов, остановившийся у деревянной рамы на трех ножках в виде львиных лап. – А вот и та штука, где стоял наш глобус. Ты видел что-нибудь подобное, Толян?
– В школе, помнится, были глобусы. Только очень маленькие.
– Я не про глобусы. Здесь все целехонько. Стулья даже под накидками. Думаю, что после Катастрофы здесь никто не бывал. Ты ведь знаешь нашу братву. Если уж до чего дорвутся, унесут все, что может пригодиться, а остальное в щепки разнесут. Эх, да тут жить можно! Умели же вояки строить и оборудовать!