МЕТРО. Предыстория
Шрифт:
Неожиданно впереди за очередным изгибом тоннеля раздался странный звук – какое-то цоканье, и секундой позже из-за поворота появилось нечто, чего в тоннеле быть в принципе не могло: лошадь, серая в яблоках, на которой без седла сидела стройная девушка. Волосы у девушки развевались, словно на ветру, хотя в тоннеле почему-то не было всегдашнего сквозняка, а лошадь шла неспешным шагом. Девушка чуть повернула голову и посмотрела на Хантера. Встретившись с ней глазами, сталкер остановился – в глазах у девушки была пустота и тьма. Всадница подняла руку и махнула ею куда-то в сторону, беззвучно что-то произнесла,
Рванувшись вперед, Хантер пробежал изгиб тоннеля, из-за которого появилась призрачная всадница, заметил, что какая-то тень метнулась в боковой проход – и остановился, как пораженный громом.
Раскинув руки, посреди слабо освещенного тоннеля лежала женщина. Ее одежда, пол тоннеля вокруг, стены – все было залито кровью. Уже поняв, что случилось, Хантер наклонился над женщиной. Лена смотрела в потолок широко распахнутыми неподвижными глазами, на лбу ее был нацарапан перевернутый крест, а на разрванной груди лежал клочок бумаги.
Хантер опустился на пол, взял бумажку и увидел написанные уверенной рукой слова:
«ОН обещал нам вечную жизнь. И будет так.
И вам не остановить нас. И будет так.
А кто встанет на пути нашем – потеряет самое дорогое. И будет так.».
Хантер встал на колени, закрыл мертвые глаза Лены и начал читать молитву, которую слышал еще в детстве от матери-католички:
– Если я пойду долиною смертной тени…
Вместо послесловия. Костры.
– … дети меня иногда спрашивают – почему мы жжем костры, если есть электричество, почему рискуем пожаром, почему выжигаем драгоценный кислород… Я не знаю точного ответа, но мне кажется, что это древний рефлекс, атавизм. Когда-то огонь сделал наших пращуров людьми, согрел их в их сырых каменных пещерах… А еще – человеку надо видеть что-то… такое… Раньше мы могли смотреть на звезды, на облака, плывущие по небу, на реки, на текущую воду, на огонь, на играющих детей и животных… Это было то, на что можно было смотреть бесконечно долго. Теперь… теперь небо закрыто для нас сводами тоннелей, текущая вода для нас – опасность, с которой надо бороться… наши дети забыли, как надо играть, а животные для нас – только пища… Остался только огонь, и только эту роскошь мы пока можем себе позволить, чтобы оставаться людьми. Если когда-то наступит день, когда мы погасим последний костер – умрет надежда, останется только мрак и сырость…
– …когда я срочку служил, у нас байка была… ну или притча такая, что ли…
Господь сотворил всех людей равными, и сказал он, что это хорошо. И любили люди друг друга, и были они все как братья. Но Диавол хотел не этого, он хотел, чтобы люди обижали друг друга, чтоб возвышались один над другим, чтоб ненавидели один другого, чтоб унижали старшие младших и сильные слабых. И тогда создал Диавол Армию… И увидел это Господь, и заплакал. И не мог Господь изменить этого, но сердце его преисполнилось печали, и захотел он помочь хотя бы немногим. И захотел он, чтобы даже в Армии было место, где люди опять стали братьями друг другу… И тогда
– Странно… У нас в Корпусе тоже такая притча была… только кончалась она чуть по другому: «и создал тогда Господь всемогущий морскую пехоту»…
– … а как ты думаешь, та девушка на коне -она кто была?
– Это Ленкина душа была… Ленка мне рассказывала, она девчонкой любила у бабки в деревне верхом кататься… и конь у нее был серый в яблоках любимый… Она в душе всегда девчонкой оставалась… вот мы и встретились с ней напоследок…
– …скажи, а звезды – они какие? Я в книжках читал, что они светят… Это как лампочки, да? Или как костер? А солнце?
– … река времени остановилась, и История закончилась… И настал Конец, и те кто его пережил, сошли во мрак вечный…
– Хорош всякую муйню тут втюхивать, пошелнах от костра! Ишь, ходят тут всякие, ща караульного крикну, он тебя на трехсотый метр выведет и шлепнет нах… сначала погреться попросился, а потом завел шарманку…
– … звезды -они как далекие лампочки, такие далекие, что почти не видны… смотришь на нее прямо – не видишь, взгляд в сторону отведешь – и видно… много их… И мерцают… Красиво это было…
– …Эй, кто там?
– Да не, померещилось…
– Может, крыса пробежала…
– Много их что-то стало… Как бы беды не было… Вот на этой… как ее… которую затопило… говорят, тоже сначала крыс все чаще встречали, а потом они все в тоннель ушли, на север… и ни одной не осталось… а через час залило…
– Да скажешь тоже… Кто тебе рассказать-то смог, если там и живых-то никого не осталось…
– … а я вчера книжку купил у барыги на «Китай-городе». Про любовь…
– Гыг… с картинками?
– Ы-ы-ы-ы-ы… чтоб лучше свою Натку…
– Дураки вы… там красиво все так написано… В жизни так уже не бывает… и не будет…
– … Была у капитана жена,Пекла для капитана блины,Пришла тут к капитану война,И увела его от жены.А, впрочем, было наоборот,Да в общем-то без разницы уж.Война себе и дальше идёт,А капитан теперь – её муж.Была у капитана судьба,Где разных красок было не счесть,Теперь на его узких губах,Лишь никотин, да холод, да жесть,А где-то Пугачёва поёт,А где-то олигархов громят…Нет, каждому – конечно своё,Да жалко молодых пацанят…– Командир, а олигархи – это кто?
– Да помолчи ты… извини, командир, давай дальше…
– …а рожки лентой лучше сматывать вот так, смотри… блин, молодые, всему учить вас надо…
– …короче, сейчас заберете оружие из тайника, и завтра утром начнем… Первый взвод атакует по левому тоннелю, второй -по правому. С другой стороны станции заслон наш будет с пулеметами, так что смотрите – своих не постреляйте, и под пули не лезьте! Опознавательный знак – белые повязки на правой руке и на голове…