МетрОполь
Шрифт:
– Вот именно из таких как вы мы и создаем специалистов, – спокойная, ироничная улыбка Имо, казалась Артуру уже издевательской. Чтобы не допустить покалывания злости в висках и ладонях, он закурил. Имо промочил горло и продолжил:
– К сожалению, срок службы таких специалистов крайне невысок и мы вынуждены постоянно пополнять их ряды…
– В каком смысле – невысок? – локоть Артура соскользнул со стола и припечатался к коленке. – А что с ними происходит?
– Видите ли, – взгляд Имо сделался совсем скучающим, – в каждом мире существует своя, кардинально отличающаяся от других среда, предназначенная конкретно для обитателей этого места. В основном люди, случайно или намеренно попадавшие в другой мир, погибают. Ваши случаи своего рода исключение из правил, хотя в последнее время
– Нельзя ли ближе к теме, – Артур пытался выжать из окурка невозможное, – что значит «срок службы невысок»? Что случается с людьми?
– В среднем организм выносит пять-шесть переходов, единственный зафиксированный максимум – девять, но для этого надо иметь хорошее, очень хорошее здоровье…
– Так что с человеком-то?
– Погибает, разумеется.
– Не понял, – приподнял брови Олег.
– Погоди, – Артур швырнул окурок в свою тарелку. – Из всего «довольно большого объема информации», я понял, что вы, просто-напросто, собираете таких как мы и определяете им участь рабов и смертников?
– И выбрасываете как использованные презервативы, да?
– Погоди, Олег, – злость уже не просто давила, она колотила в виски, требуя законного выхода наружу. – Значит вы, вот так просто, забираете людей, наплевав на их жизнь и судьбу…
– Кстати, о судьбе, – улыбнулся Имо, согласно кивая.
– … используете в своих целях и хороните где-то на заднем дворике?
– Минуточку, – Имо поднял узкую смуглую ладонь, – вы говорите, «наплевав на жизнь и судьбу». Позвольте поинтересоваться, чем же так замечательна ваша конкретно жизнь? И откуда вы можете знать, что предначертано вам по судьбе? Так называемая «судьба», это своего рода программа, ось, вокруг коей свивается ваша, в большинстве случаев, никчемная жизнь. Это вам она кажется нужной и важной, потому что вы не в силах даже вообразить себя в ином качестве. На что вас, как правило, хватает, так это на совершение преступления или же на корчи в алкогольном или наркотическом бреду. Вы говорите, что мы «собираем случайных и определяем участь рабов и смертников», это сугубо ваша личная точка зрения, я не собираюсь с вами спорить, переубеждать, потому что в данный момент вы будете слушать только свои эмоции. Я просто выскажу свою точку зрения и прошу вас выслушать ее, как я выслушал вашу.
Итак, я высказывался уже о ваших жизнях, не подумайте, что я считаю никчемным поголовное ваше существование, просто в соотношении величин вашей жизни и жизни планеты, ее сообщества, несоизмеримы. Шанс, которым одарила вас ваша судьба – уникален. Вам предоставлена реальная, а не фантастическая, не иллюзорная возможность сделать нечто существенное во имя не просто цивилизации, а десятка цивилизаций. Если вам известны истории ваших миров, вы должны знать, что из века в век люди без раздумья отдавали свои жизни за сиюминутные, порою абсурдные цели и ценности. И я смею утверждать, девяносто процентов этих смертей напрасны и возведены в ранг геройства только для того, что бы оправдать глупость фанатичных мнимых героев и привлечь в кровавую мясорубку новых, поддающихся управлению людей. Хотя, что я говорю? Все люди поддаются управлению в той или иной степени, они все без исключения управляемы, главное – доступно, логично объяснить, внушить цель, привлечь, и человек сам начнет стремиться к ее воплощению. И решит, что он, именно он и никто другой избрал эту цель. Как правило, ведущие выбирают глобальные цели, подбор ведомых труда не составляет – всем необходима идея. Для ведомых она быстро трансформируется в «смысл жизни» и сама жизнь становится неважной – мгновением, в сравнении с вечностью достигаемой цели. Но зачастую сама цель, идея, утрачивает свой смысл и суть ближе к середине, превращаясь в тупое навязчивое следование ложной супер-идеи. И заканчивается неизбежной точкой – нелепой жизнью, напрасной смертью…
– Погруз какой-то… – шепнул Олег Артуру, – уже ничего не соображаю… башка забеременела…
С трудом избавившись
Дальнейшее Артур помнил смутно, когда пришел в себя, все уже было убрано, перед ним стоял стакан с напитком и очередной салат. Бледному Олегу явно было плохо, Юма то и дело судорожно сглатывала, борясь с тошнотой, один лишь Дворог выглядел не пострадавшим.
– Друзья мои, – произнес Имо, – сейчас я продемонстрировал вам один из простейших способов влияния на собеседника, это очень просто, вы быстро овладеете этой нехитрой премудростью. Определенный тембр голоса, модуляция, практически незаметные голосовые акценты и собеседника можно отключить минуты за полторы-две до полной потери сознания.
Олег скрипнул зубами, глядя на Имо исподлобья, и сжал под столом кулаки. Артур наступил ему на ногу и шепнул:
– Успокойся.
– И последнее на сегодня, – коньячные глаза Имо были устремлены куда-то поверх голов сидящих за столом. – Артуру должно быть известно, что телепатия находится у нас на уровне бытового общения. Мысль о каком либо побеге сама по себе абсурдна, как разумные люди вы должны это понимать. Куда и как бежать? Все вы находитесь в абсолютно незнакомом для вас мире, любая самодеятельность, любой опрометчивый шаг могут стать последними. Все, друзья мои, остальные вопросы обсудим за ужином, за вами придут.
– Погодите, – Артур приподнялся из-за стола, – мы можем общаться друг с другом или будем сидеть как собаки по клеткам?
– Разумеется, можете, ваши комнаты расположены по соседству, двери открыты, душ общий, обо всех мероприятиях вас будут извещать по капсулам, расположенным в ваших ушах, посему вынимать их не следует. И помните, условия вашего пребывания здесь и нашего с вами сотрудничества зависят исключительно от общего дружеского взаимопонимания. До встречи за ужином.
Артур хотел еще что-то спросить, но на лице Имо читалось такое неприкрытое желание как можно быстрее отделаться от всей компании, что он решил повременить.
Двое безмолвных Бегловых, одетых в короткие коричневые курточки, такого же цвета узкие штаны и некое подобие мокасин, проводили пленников в их апартаменты. Олег с Артуром зашли вместе в комнату Артура.
– Вот ведь говно какое! – Олег выковырял из уха микрофон и сунул в карман, Артур сделал то же самое. – Нет, ну как тебе, а?
– Для начала успокойся, – Артур глубоко вдохнул и выдохнул безвкусный воздух, – сейчас главное успокоиться. Так, – он присел на край кровати, Олег уселся по-турецки прямо на полу напротив, – ты как сюда попал?
– А х… его знает! – он вытряхнул из пачки сигарету и закурил.
– Ну, хоть примерно?
– У нас был мальчишник, – затянувшись, он немного успокоился, – проводы так сказать моей холостяцкой жизни…
– Постой, – удивился Артур, – ты жениться, что ли, собрался?
– Ну, типа того.
– А сколько ж тебе лет?
– Девятнадцать, моложе выгляжу, да?
– Да, есть немного… жениться в девятнадцать лет! Дурной совсем! Ладно, об этом потом, давай дальше, у вас мальчишник.
– Ну да. В общем, попили водки сначала у меня дома, потом взяли все с собой, поехали на Кубань, шашлыки там, то се, короче, укушались прилично. То ли на спор, то ли уж не помню как, меня уломали прыгнуть в воду в одежде. А там текучка, берега высокие, не так что бы очень, но мне хватило. На трезвую я б ни за что не согласился, а так… Ты фильм «Невезучие» смотрел?
– Да.
– Так вот, Ришар по сравнению со мной счастливчик. Мне всегда и во всем катастрофически не везло, смех да и только. Другой бы на моем месте повесился б давно, а я думаю, ну, раз судьба такая, даже прикалывался над этим. Мне друзья даже кличку дали – «Гуфи», помнишь, мультик такой был про Гуфи 33 несчастья? Так вот это про меня. Любой другой прыгнет в речку и ничего, а я прыгну и обязательно расхреначусь вдребезги.
Короче, прыгнул, но почему-то не в воду брякнулся, а – не поверишь – в сугроб! Потом не помню ничего, очнулся уже в комнате, такой же, как у тебя, только в моей стены зеленые. Гадость, короче. Ну и все. А у тебя как?