Мэйфлауэр-2
Шрифт:
Так Руселя захлестнул водоворот великих исторических событий, угрожавший разлучить его с возлюбленной.
Русель был способным нанохимиком среднего возраста, здоровье и родословная его были безупречными. Но он оказался не настолько везучим, как его брат, который выиграл в «лотерее один-к-пятидесяти» и вытянул жребий, обеспечивший ему место на одном из Кораблей. Русель смирился с судьбой или, по крайней мере, думал, что смирился, — потому что Лора, его возлюбленная, не могла надеяться на спасение. Ей исполнилось двадцать лет и она была многообещающей студенткой, энтузиасткой виртуальной технологии, но не обладала достаточным
Лора ожидала его в Лесу Предков. Они встретились на поверхности, крепко обнялись, еще в костюмах. Затем установили палатку, похожую на купол, и через раздвижной шлюз забрались внутрь.
Под длинными тенями Леса Предков Русель и Лора занимались любовью: сначала торопливо, затем снова, медленно, сосредоточенно. Инерционные генераторы жилого комплекса поддерживали уровень гравитации на одной шестой от стандартной, почти такой же, как на Луне. Но здесь, снаружи, в лесу, гравитации не существовало, и влюбленные, прижавшись друг к другу, парили в прохладном воздухе палатки, легкие, словно грезы.
Русель сообщил Лоре свою новость.
Лора была стройной, хрупкой девушкой. Среди населения планетки с низкой гравитацией преобладали высокие, тонкие в кости люди, но Лора всегда казалась ему тоньше, чем остальные. Она была похожа на видение. Огромные темные глаза Лоры смотрели всегда немного рассеянно, словно мысли ее блуждали где-то далеко. Именно это ощущение неземной хрупкости впервые привлекло в ней Руселя. Теперь он наблюдал за возлюбленной в страхе.
Закутав ноги в одеяла, девушка взяла его за руку и улыбнулась:
— Не бойся.
— Я один из тех, кому суждено спастись. Чего мне бояться?
— Ты смирился с мыслью о смерти. Теперь тебе придется привыкать к мысли о том, что ты останешься жить. — Лора вздохнула. — Это тоже нелегко.
— Останусь жить без тебя. — Он сжал ее ладонь. — Может быть, это больше всего страшит меня. Я боюсь тебя потерять.
— Я никуда не ухожу.
Русель пристально разглядывал безмолвные, настороженные фигуры Предков. Эти «деревья», некоторые высотой три-четыре метра, представляли собой обрубки с «корнями», вгрызавшимися глубоко в лед. Они были живыми существами, наиболее развитыми представителями низкотемпературного природного мира Порт-Сола. Сейчас они находились в неподвижной фазе. Когда-то эти создания, называвшиеся «Ледотесами», были живыми и обладали разумом. Они ползали по изборожденной рытвинами почве Порт-Сола, подыскивая подходящий кратер или склон горы. Там они пускали корни, а их нервная система и сознание погружались в спячку — так они достигали цели жизни. Русель размышлял, какие ледяные сны снятся сейчас этим полумертвым созданиям. Никакой приговор их уже не страшил; в некотором роде им можно было позавидовать.
— Может быть, Коалиция пощадит Предков.
Она фыркнула:
— Сомневаюсь. Коалиция щадит лишь людей, причем своих людей.
— Моя семья живет здесь долгое время, — начал он. — Говорят, мы покинули Землю с первой волной колонизации.
Это было легендарное время, тогда великий инженер Майкл Пул
Она улыбнулась:
— Большинство семей имеет подобную историю. Прошли тысячи лет, кто может это проверить?
— Это мой дом! — выпалил Русель. — Они не просто хотят нас убить, они собираются разрушить нашу культуру, наше наследие. Все, ради чего мы трудились.
— Именно поэтому твоя жизнь представляет такую ценность. — Лора села и обняла его за шею, одеяло соскользнуло с ее ног. В тусклом свете глаза ее казались озерами жидкой тьмы. — В тебе будущее. Фараоны говорят, что в конечном счете Коалиция погубит человечество, но мы спасемся. Кто-то должен сберечь наши знания, наши ценности для будущих поколений.
— Но ты… — Когда появится Коалиция, ты будешь одна. Решение пришло внезапно. — Я никуда не поеду.
Она отстранилась:
— Что?!
— Я уже решил. Я скажу Андресу… и брату. Я не могу лететь без тебя.
— Ты должен, — твердо ответила Лора. — Ты лучший в своей профессии; поверь мне, иначе Фараоны не выбрали бы тебя. Значит, ты должен лететь. Это твой долг.
— Как может человек покинуть того, кого любит?
Лицо женщины застыло, и когда она ответила, то показалась ему намного старше своих двадцати лет:
— Мне будет легче умереть, если ты спасешься. Но тебе придется жить, год за годом, продолжать существование, словно автомату, пока дело не будет сделано и цивилизация не будет спасена.
Рядом с Лорой Русель чувствовал себя слабым, незрелым юнцом. Он прижался к ней и спрятал лицо в ее мягкой, теплой шее.
«Девятнадцать дней, — подумал он. — Еще девятнадцать дней». Он решил наслаждаться каждым мгновением.
Но на самом деле времени оставалось гораздо меньше.
* * *
Руселя снова разбудили среди ночи. На этот раз свет в комнате включился неожиданно, ослепив его. Над кроватью парило лицо Фараона Андрес. Он сел, сбитый с толку, ничего не соображая после снотворного.
— Тридцать минут. У тебя есть тридцать минут, чтобы попасть на Корабль номер три. Надень скафандр. С собой ничего не брать. Если не успеешь, мы улетаем без тебя.
Сначала Русель не мог понять, о чем она, и просто уставился на экран. Безволосая голова Андрес сверкала голым черепом, у нее выпали брови и даже ресницы. Кожа ее лица с мелкими чертами была необыкновенно гладкой, но она не выглядела молодой. Линии ее лица со временем сгладились, подобно ледяным пейзажам Порт-Сола, и от него остался лишь чистый лист. Говорили, что ей двести лет.
Внезапно Андрес торопливо заговорила:
— Не подтверждай получение сообщения, иди немедленно. Мы поднимаемся через двадцать девять минут. Если ты входишь в состав экипажа Корабля номер три, у тебя есть двадцать девять минут, чтобы попасть на…
Она ошиблась — это было его первой мыслью. Неужели она забыла, что до отправления, до прибытия кораблей Коалиции осталось еще шестнадцать дней? Но по ее лицу Русель понял, что ошибки не было.
Двадцать девять минут. Протянув руку к тумбочке, он достал нанотаблетку и проглотил ее, не запивая. Все вокруг словно побелело, стало холодным и застывшим.