Между ангелом и бесом

Боброва Ирина

— Мы девушки рослые, крепкие и с характером! — объяснила другая лягушка. — Слабый с нами не справится!

— Удачи вам, девочки! — крикнул ангел вслед удаляющемуся лягушачьему стаду.

В ответ послышалось дружное кваканье.

— Ну и куда теперь? — спросил Гуча, обращаясь к лягушке-царевне.

— Туда. — Она махнула лапкой в сторону холмов.— Я слышала, они собирались к магическому камню идти.

— Что за камень, Аминат? Ты не рассказывал о нем.— Гуча вопросительно

посмотрел на старика.

— Потому и не рассказывал, что сказки это все и меня не касается!

— Как это не касается! Очень даже касается! Ты волшебник или кто?

— Или кто. Некогда мне было учиться, я отшельник. Был порыв — пошел вот с вами, но чем дальше идем, тем больше меня мучает вопрос — а зачем мне это все надо?

Парни переглянулись, но ничего не ответили Аминату.

Дорога плавно струилась под ногами, приближая холмы, которые находились не так далеко, как ка­залось сначала.

— Скажи, Кваква, а ты что знаешь про этот ка­мень? — не унимался Гуча.

— Он наш мир держит,— ответила лягушка.— Если с камнем что-нибудь случится, то наступит ко­нец света.

— Это что-то вроде трех китов,— вмешался в раз­говор Бенедикт.

— Нуда,— рассмеялся черт,— только скрещенных с апокалипсисом.

— Зря смеетесь,— почему-то обиделась лягуш­ка,— у нас, в Забытых землях, свято верят в волшеб­ство этого камня!

— Как в Забытых землях?! — Путники остано­вились и уставились на зеленую проводницу.

— Очень просто,— ответила та и поскакала впе­ред.

— Нет, ты объясни,— не унимался Гуча, пытаясь разобраться в дебрях местной географии.— Как здесь оказались забытые земли, если мы через башню в другое измерение вышли?

— Измерять лучше надо было,— проквакала царевна. — Здесь у нас Забытые земли. А называются они так потому что люди о них забыли. Они сейчас к нам сюда совсем не ходят. А самое ближнее поселение за теми холмами, что вдали. Поселок называется Последний Приют, там люди и живут.

— А вы кто? Не люди? — упавшим голосом спросил Самсон, соображая, в кого превратится его зелененькая невеста после поцелуя.

— Нелюди,— согласилась лягушка.— Здесь у нас разный народ обитает. И великаны, и феи, и тролли, эльфы — кого только нет. Если повернуть направо, то выедем к драконьему замку, если налево — то к нимфам, а прямо — к магическому камню!

— Аминат, а что ты там про задвижку нес? — спросил Гуча.

— А-а то и нес, что слышал. — Старик избегай смотреть в глаза своим спутникам. — Я же говорил, что мне некогда было заниматься такой ерундой, я аппарат изобретал!

— Да пропади он пропадом, твой аппарат! — Гуча в сердцах сплюнул. — Делать-то что будем?

— Как что делать? Аполлошу искать, вот что де­лать! — сказал Самсон, пожимая плечами.

— А с миром-то что творится? — не унимался до­тошный черт. — Почему все в Иномирье встало с ног на голову?

— Извините, что перебиваю, — вмешалась лягуш­ка, — но у нас есть легенда. В ней говорится, что раньше границы между миром людей и нашим не было. Потом зло развязало войну — и два мира разделились, а на границе поставили охранный камень. Пока он стоит — все остается по-прежнему. Там еще сказано, что найдется герой, который этот камень уберет, и наши миры соединятся.

— Уже нашелся.

— Что ты сказал, Гуча?

— А то и сказал, ангелок, что герой уже нашелся. И если это не мой сынок, то я дам обет молчания. Далеко до камня?

— Я же сказала, что близко — сейчас мимо мутных колодцев, потом к крутым холмам придем, а дальше рукой подать,— ответила лягушка.

— Что за мутные колодцы? — спросил ангел.

— Мутные они,— проквакала царевна.— В одном из них живая вода, в другом — мертвая, а что в оста­льных — никто не знает. Их там видимо-невидимо.

— А зачем знать, что в остальных? — снова спро­сил ангел.

— А затем, что, пока определишь, в каком водич­ка, а в каком — муть, можно состариться,— ответила лягушка.

— Чудно как-то,— улыбнулся Бенедикт,— зачем их столько понадобилось?

— Не знаю.— Зеленая царевна пожала плечика­ми.— Они с военных времен остались, а зачем их вырыли — не помню. Я тогда маленькая была.

— Маленькая? — воскликнул Самсон и повернул к лягушке перекошенное лицо.— Сколько же тебе лет, девушка?

— Семьсот будет в этом году,— добила жениха Кваква и скромно потупила глазки.

Тот замолчал, переваривая поступившую инфор­мацию.

— И когда же эти мутные колодцы возникнут пред нашими очами? — Отшельник приложил ладонь к бровям и всмотрелся в даль.

— Сейчас тропинка повернет, и вы увидите... ой!

Словно чертик из табакерки, на дорогу выскочил чумазый, давно не стриженный тролль и закричал:

— Братцы! Лови их! Окружай!!!

Страшилка засунул в рот грязные пальцы и сви­стнул. На дорогу высыпали его собратья. Ангел на­считал пятьдесят штук, но потом сбился — проводить учет и одновременно отбиваться было сложно.

Каждый из нападающих мог рассыпаться от хо­рошего шлепка, но вместе они представляли грозную силу.

Гуча, не желая убивать маленьких агрессоров, не стал вытаскивать меч. Он месил кулаками рожицы, пинал ногами мягкие толстые животы и краем глаза посматривал, как ведет себя в этой ситуации ангел — как-никак пацифист.