Между двух огней
Шрифт:
— Эмма, проснитесь. Кофе будете? — легкое, едва заметное раздражение в голосе быстро привело в чувство.
— Нет, спасибо, — ну не могла Эмма согласиться на кофе от босса. Это как-то неудобно и, наверное, неправильно.
— Потом пожалеете, — как-то совсем по-марковски хмыкнул он и опустился в свое черное кожаное кресло с высокой спинкой. — Я хотел бы узнать, как проходит ваш первый день. Судя по сцене в приемной, он не удался?
Дружеский тон. Понимающий взгляд. Внутри все потеплело, как будто после долгого пути она оказалась дома. В такой атмосфере Эмма не смогла сдержать накопившееся расстройство и стресс. Глаза защипало и слезы покатились по щекам. Когда на тебя орут, шпыняют и постоянно ставят в неловкие ситуации — это тонизирует, заставляют включить упрямство и выдержать всё. Сейчас же, столкнувшись с добротой, она размякла. Непозволительно сильно размякла.
Даниил Срегеевич, кажется, растерялся. Хотя, что Эмма могла разглядеть сквозь пелену слез? Картинка расплывалась, словно очки в этой комнате требовались ей, а не шефу.
— Все-таки, кофе пригодится, — мужчина встал с кресла и скрылся за узкой дверью в углу кабинета. Эмма осталась наедине с собой и легкой паникой. Сгорая от стыда, она спрятала лицо в ладонях. Вся боль, все оскорбления и пренебрежительные взгляды, все разочарование в себе выливалось сейчас наружу вместе со слезами.
Она не знала, сколько времени прошло, прежде чем пространство кабинета заполнил пряный запах кофе. Эмма опустила руки и открыла глаза. На темной столешнице стояли две белоснежных чашки с дымящимся черным напитком. Одна чуть дальше, другая ближе к девушке, словно фотография с выставки драматичного минималиста. Громов-старший только что разрушил эту картину, взяв в руки свою чашку.
— Простите…
В голове девушки внезапно сложилось два и два. Слезы и кофе. Скомканные извинения и стремительный побег. Точно. Тогда перед ней стоял этот же человек, Даниил Сергеевич Громов.
— Вспомнили, наконец-то? — догадался сидящий напротив мужчина. — Вы кое-что забыли тогда на скамейке, — он достал из ящика стола до боли знакомую Эмме папку. Неудачный роман.
— Спасибо, — девушка не могла определиться, рада или нет внезапной встрече со своим произведением. В тот день, вернувшись домой, она обнаружила пропажу, но не придала этому значения. Все равно книга никому не понравилась, чего убиваться из-за потери одной из копий рукописи? Вряд ли кто-то решит украсть такое плохое произведение и выдать за свое. Эмма осторожно взяла папку и положила к себе на колени. — Я хотела извиниться. За сцену, которую вы застали утром. И за ошибку с договором. Если вы уволите меня, это будет правильно.
— Эмма, — он вдохнул аромат кофе и сделал небольшой глоток горячего напитка, — в этой компании я решаю, что правильно, а что нет. Расслабьтесь, наконец. Вы не уволены, — и, слегка прищурившись, добавил, — пока.
Только что успокоившееся сердце девушки снова испуганно затрепыхалось. Ну что такое? С того момента, как в её жизни появилось семейство Громовых все шло не так. Нервы сдавали. Все вокруг изменялось с ужасающей быстротой. Что отец, что сын заставляли паниковать. Марк своими шаловливыми лапами и до ужаса «гениальными идеями». Его отец — просто так. Эмма его побаивалась и слишком близко воспринимала каждое сказанное в её адрес слово. Манера общения, странное сочетание строгости и понимания. Еще это жуткое «пока».
— Вам придется очень тяжело на этой неделе. Приготовьтесь. Алла выжила четырех кандидаток на свое место и то же попытается сделать с вами. Если не хотите потерять работу, придется быть сильной, выстоять и научиться. Решите для себя, пожалуйста, хотите вы работать со мной или нет, — устремленный на неё взгляд был таким пристальным, что Эмма вновь, как при первой встрече вжалась в спинку стула. Её словно пронизывали прицельным огнем лазеров. С ними, кажется, авторы сравнивают взгляд главного героя в любовных романах на космическую тематику. Тут было точно тоже самое. Правда, в этих глазах не было любви или страсти, как в книгах. Просто сила, пронзающая сквозь грудную клетку до самого позвоночника. Она совершенно точно хотела с ним работать.
— Хочу. Я хочу с вами работать, — громко ответила Эмма, сама не ожидая от себя такого напора.
— Прекрасно. И, на правах старика, дам вам совет. Воспитывайте в себе характер, Эмма. Слезы вам в жизни не помогут, а вот упорство, умение взять себя в руки и не принимать близко к сердцу нападки завистников очень даже, — с негромким звоном белая чашка опустилась на блюдце. Тишину кабинета разрушил противный дребезжащий звук. Девушка молча наблюдала за тем, как шеф берет трубку внутреннего телефона и несколько секунд слушает чей-то противный голос.
— Что ж, дела не ждут. Я должен идти. Допивайте свой кофе и возвращайтесь к работе.
Уже в дверях его нагнал тихий вопрос девушки.
— А вы читали роман? — Эмма сама испугалась собственной смелости, да и какое ему дело до её графомании. Занятой человек, генеральный директор, вряд ли он любит на досуге читать романы, вышедшие из-под пера наивных двадцатитрехлетних девушек.
— Нет, не читал, — ответил мужчина, — пейте кофе, Эмма. И до встречи завтра.
Кабинет без него стал пугающим и холодным. В её жизнь внезапно вернулись посторонние звуки: за окном шумели машины, в приемной работал принтер, а у Эммы жужжал телефон.
«Ты мне нужна сегодня в 20.00. Целовать не буду, только исполнять желания»
Глава 7. Игры доброго волшебника
С работы Эмма вернулась еле живая: ноги болели после целого дня на каблуках, голова гудела от обилия новой информации, сердце кололо, как у старой бабушки, хоть валидол пей. Странный кофейный разговор с шефом помог преодолеть страх перед Аллой и взять себя в руки, но ошибки никуда не делись и крики тоже. Просто между Эммой и её наставницей повисло прозрачное стекло, исписанное мелкими буквами: «Всего одна неделя». Продержаться совсем чуть-чуть и все встанет на свои места, но какими они будут и есть ли у нее своё место в этой компании? Вопрос не из легких. Подумать над ним можно было в маячившие на горизонте выходные. Завтра пятница — самый счастливый рабочий день всех офисных работников.
Стрелка настенных часов медленно ползла к восьми часам. Марк позвонил тридцать минут назад и озадачил по полной программе.
— Буду через полчаса. Надень какое-нибудь красивое платье, сегодня я исполню твое первое желание — романтический ужин.
— Заранее про платье предупредить не мог? — проворчала Эмма. Платье. Его нет. Последний раз Эмма Смирнова надевала красивое вечернее платье на школьный выпускной. Именно оно уже шесть лет пылилось в глубине её шкафа. Забытое и, кажется, с тех пор ни разу не стиранное.
«Спасибо, лето», — девушка улыбнулась своему отражению в зеркале. Длинный темно-синий сарафан на тонких бретелях вполне мог сойти за платье. Сверху легкий светлый пиджак, она же не собирается мерзнуть, а предложит ли ей спутник свою куртку — вопрос. Будь Эмма его любимой девушкой, разумеется, предложил бы, а на что может рассчитывать подставная неизвестно. Лучше позаботиться обо всем самой.
Она слегка подкрасила глаза и поярче подвела губы — достаточно. Тратить время на укладку Эмма не стала. Вместо этого набросала в ворде небольшой отрывок о предвкушении героиней первой романтической встречей со своим прекрасным принцем. На её взгляд, получилось живенько. Довольная собой, Эмма нажала кнопку «опубликовать» на сайте. Чего тянуть? Нужно понять имеет эта затея какой-то смысл. Если читателям понравится, значит, имеет. Если нет — придется подумать о других условиях для Марка.