Между их мирами
Шрифт:
– Спасибо,- это всё, что Винн смогла из себя выдавить. Несмотря на сочувствие капрала, он все же был стражником, и мог всё слышать.
Николас ничего не сказал, хотя глянул на приоткрытую дверь и с трудом сглотнул. Ей показалось, что он хочет что-то сказать, но он молчал.
– Я вернусь через некоторое время, чтобы унести поднос,- он отступил.
Винн изучила его лицо:
– Хорошо... еще раз, спасибо.
Он повернулся и вышел, закрыв дверь, а Винн села за стол. Даже те, кто проявил к ней доброту, не могли сделать много: у них у всех были свои обязанности и приказы. Страдающая
Маленький клочок бумаги выпал из складок ткани. Он соскользнул с края стола на ее колени.
Винн замерла и развернула его.
«Дай мне знать, если я что-то могу для тебя сделать.»
Вот и все, что там было написано, но это очевидно исходило от Николаса. Каким бы бессильным он ни был, по крайней мере, у Винн был один настоящий союзник в Гильдии.
ГЛАВА 6
Чейн вышагивал из угла в угол по своей небольшой чердачной комнате в гостинице «Дом Натье», и последствия его действий всё глубже и глубже въедались в его мысли. Тень лежала на кровати, уронив голову на лапы, её взгляд метался за ним туда-сюда.
Когда он согласился оставить Винн, чтобы она могла иметь доступ к архивам, ни он, ни она не знали, что в Гильдию придут Шилдфёлчес. К тому же, он не мог и помыслить, что Тень может оставить Винн, чтобы защищать свиток. В дополнение ко всем бедам, драгоценные ингредиенты Чейна: мухгеан и анасгиах – и книга «Семь Листьев Жизни» теперь были у премина Хевис.
Чейн трижды проклял себя за это.
Когда он снова начал мерить шагами комнату, Тень с ворчанием вздохнула.
Комната была так убога, что он прекрасно помнил ее маленькую, скрипучую кровать и потолочный скат крыши. Но никто не найдёт его здесь, кроме Винн — если она сможет. Он внезапно вспомнил, как Тень уставилась на тех метаологов во внутреннем дворе, включая премина Хевис. Возможно, она знала больше, чем он.
– Ты выловила какие-то воспоминания у тех Хранителей?
Снова, она просто смотрела на него, будто сомневалась, как ответить. Наконец, она спрыгнула с кровати и гавкнула три раза.
– Не уверена?- переспросил он. Как Тень могла быть не уверена в этом, если она могла считывать воспоминания людей, на которых смотрела?
Если метаологи проходили какую-то умственную тренировку, это имело смысл. Практикующие любые формы и методики магии не позволят нежелательным мыслям — особенно несвоевременным воспоминаниям — нарушить их сосредоточенность. Возможно, Тень увидела или почувствовала что-то, что ей не понравилось, но не смогла уловить больше.
– Ты думаешь, Винн в опасности?
Тень немедленно гавкнула один раз – «Да».
Этого для Чейна было достаточно. Он обдумывал возможный план действий, пока они шли сюда.
Порывшись в одной из своих сумок, он нашел перо, чернила и бумагу. Нацарапав быстрое послание, он сложил бумагу и сунул её в карман. Он накинул плащ и как можно глубже натянул капюшон на голову, чтобы скрыть лицо. Тень с надеждой
– Ты слишком запоминаешься,- сказал он, надеясь, что она поймёт. – Тебя заметят даже ночью. Я скоро вернусь.
Он направился к двери, ожидая, что она как всегда будет спорить. Она не обманула его ожиданий: когда он схватился за ручку двери, она зарычала и бросилась на него. Он спустил сумку с плеча, чтобы использовать её в качестве щита, и прижался спиной к стене.
Но Тень не напала него. Вместо этого она с сердитым ворчанием принялась царапать когтями дверь.
Чейн не собирался даже пытаться схватить ее и оттащить. Она кусала его несколько раз, и эти укусы горели, словно раны, нанесённые саблей Магьер.
– Ты хочешь помочь Винн?- спросил он.
Тень прекратила ворчать и посмотрела на него. Ее челюсти подрагивали.
– Тогда дай мне пойти одному. Я могу пробраться незамеченным... но тебя могут запомнить, ты выдашь нас. У меня есть дело, которое может помочь Винн.
Он ждал, пока собака осмыслит его слова. Тень яростно оскалилась, но неохотно отступила.
Чейн кивнул ей, пытаясь не показать облегчения, и кинулся вниз по лестнице к черному ходу гостиницы. Пробираясь по ночным улицам, он переходил на бег везде, где это только было возможно, пока направлялся к большому порту Колм-Ситта.
***
Лисил волновался о деньгах, пока шёл по улицам Колм-Ситта. Они миновали несколько гостиниц, но судя по их внешней роскоши, они были им не карману.
Несколько лет назад, он снял с шеи вампирши, сражённой Магьер, подвеску с большим голубым камнем. Он продал её за меньше, чем она реально стоила, но всё же многие назвали бы эту сумму маленьким состоянием. Конечно, Совет Белы также не поскупился на щедрость. Но за путешествие через два континента даже это маленькое состояние почти истощилось. Прошлый год съел почти все их финансы.
Он рассчитывал на гостеприимство Гильдии, но теперь это, конечно, был не вариант. Обычно, он легко расставался с деньгами — слишком легко, по мнению прижимистой Магьер, поскольку она припоминала ему каждую монетку. Но была большая разница между «дешево» и «не хватает денег».
Но он волновался ещё и потому, что после произошедшего в Пустошах, они поменялись местами. Она стала опрометчивой и импульсивной, поэтому он был вынужден проявлять большую осмотрительность и осторожность. Теперь истощение их капиталов редко волновало Магьер, только если она не видела, что он вынимает из кошелька монеты.
Лисил замедлился, вынудив Мальца развернуться и вернуться к ним.
– Что?- спросила Магьер, изучая его.
– Я думала, ты хочешь найти комнату и что-нибудь перекусить.
Он было прикусил нижнюю губу, но тут же одёрнул себя.
Что с ним происходит? Хитрые люди никогда не показывают другим, что их что-то заботит, даже тем, кого они любят — особенно тем, кого они любят. Блуждать по незнакомому городу был глупо, также как и ожидать, что их с распростёртыми объятиями примут в Гильдии. Казалось, он потерял часть своего хитроумия из-за боязни потерять ее... из-за другой ее, которая проявила себя в конце их поездки в северные Пустоши.