Между нами, девочками
Шрифт:
Его, разумеется, приняли с распростертыми объятиями.
Человек он был неплохой, хотя и без четких нравственных устоев.
Но мне в данном случае нужна была информация, а не проповедь.
— Здравствуй, Миша, — проворковала я в трубку. — Сколько лет, сколько зим.
— Две зимы и три лета, если быть точным, — весело ответил мне Кленов. — И поскольку я знаю, что просто так ты бы не позвонила, то давай выкладывай, что там у тебя стряслось.
— Меня побили, — честно
— Ну ты даешь! Наверняка ты кому-то перебежала дорожку, и тебя приняли за черную кошку. А как выглядели эти парни? Ты сможешь дать их описание?
— Это были не парни, Миша, — грустно сказала я.
Не успела я продиктовать приметы обоих существ женского пола — назвать их женщинами у меня просто не поворачивался язык, — как Мишка Кленов радостно воскликнул:
— Да это наши старые знакомые! Одну зовут Маша, другую Катя…
— При мне они называли друг дружку более неприятными именами.
— Ну да, точно. Прорва и Дракула. Могу сообщить тебе, что дамочки эти — очень крутые, с богатым прошлым, кровавым настоящим и, боюсь, очень печальным будущим.
— А ты не бойся. Судьба их накажет, это несомненно. Но мне хотелось бы знать, насколько самостоятельны эти… существа?
— Ты смотришь в корень, Танечка. Время вольных стрелков давным-давно прошло. Сейчас никто не работает в одиночку, кроме тебя. Кстати, не хочешь ли к нам в следственный отдел? Зарплату, правда, задерживают, но всегда есть возможность…
— Не хочу, — твердо сказала я. — Так на кого работают Маша и Катя, то бишь Прорва с Дракулой?
— Про Еву Браун слышала?
Меня передернула нервная дрожь.
Разумеется, я не предполагала, что мои обидчицы состоят в астральном контакте с покойной любовницей, а впоследствии и супругой Адольфа Гитлера.
Все было гораздо прозаичнее.
Ева Браун была довольно авторитетным деятелем областного уголовного мира.
В ее подчинении имелась маленькая, но вполне боеспособная армия, состоявшая преимущественно из женщин.
Тщательная законспирированность, рискованные авантюры, смелые финансовые аферы — таков был стиль работы Евы Браун.
Итак, я оказалась в сфере внимания этой особы.
И это, вне всяких сомнений, связано с исчезновением и убийством Льва Ильина.
Что ж, по крайней мере, что-то начинает проясняться.
— А чем ты успела насолить этой крестной маме? — поинтересовался Мишка.
— Не буду скрывать, что наши с вами интересы пересекаются. Я работаю над расследованием убийства.
— И кто же труп?
Я назвала фамилию Ильина.
После непродолжительного молчания Мишка предложил встретиться
Через четверть часа он уже ждал меня возле изрядно проржавевшего за зиму колеса обозрения.
…Мы медленно прогуливались по пыльным аллеям.
Мишка прихлебывал из жестяной банки гадкое китайское пиво и словно бы оправдывался передо мной:
— Сама видишь, в каком мы положении. Руки связаны.
— Да кем же связаны, Миша?
— Кем-кем… Мы же не сами по себе существуем.
— Это, в общем-то, неплохо. Хотя, по-моему, вы и так почти перешли на самофинансирование.
— Не будем об этом.
— Раз не будем об этом, то расскажи мне, как продвигается ваше расследование по делу Ильина.
— Как, как… Вяло, вот как. Хотя кое-что интересное вырисовывается.
— Например?
— Оказывается, супруга покойного жутко ревновала его к каждой встречной юбке и изводила постоянной слежкой. Самое любопытное, что она выследила его до гостиницы в тот самый день.
Похоже, мои самые нехорошие предчувствия начинали сбываться.
— Ей уже предъявлено обвинение?
— Пока нет, — вздохнул Кленов. — Но, как ты сама понимаешь, это не исключено. Пока что мы ограничились подпиской о невыезде.
— Она вам рассказала о Томашевской?
— Конечно. Впрочем, начальство сомневается в ее искренности.
— То есть?
— Сама Томашевская утверждает, что была в это время с одним молодым человеком.
— Вы уже виделись с ним?
— Еще нет, только говорили по телефону. Он все подтвердил.
— И как же зовут этого дамского любимца?
— Николай Расплетов. А тебе это зачем? Копать будешь?
— Буду. И все-таки, Миша, не кажется ли тебе, что все складывается для вас слишком уж гладко? Голубева вот-вот признается, если на нее хорошенько надавить, и дело можно закрывать. А как же быть с Буряковой и Томашевской — ведь они тоже находились на месте преступления!
— У Томашевской алиби. А Роза Бурякова ездила в гостиницу, чтобы заказать номера для важной иностранной делегации.
— Сама? — удивилась я. — Ни за что не поверю. И что же, заказала?
— Нет, — осторожно ответил Миша. — Было решено поселить гостей в обкомовской… то есть в правительственной гостинице.
— Слишком много совпадений. А как ты объяснишь охоту за мной девочек Евы Браун и вечерние визиты Заварыкиной В. Б. и Буряковой Р. З.?
— Никак, — хмуро ответил Миша и со всей силы швырнул пивную банку в мусорный ящик.
Жестянка с грохотом врезалась в стенку бака, сплющилась от удара и покатилась по дорожке.