Между нами и горизонтом
Шрифт:
Мне не приходится слишком долго анализировать поведение этого человека. Нужно было приготовить завтрак, а потом дети провели два часа, разрывая свои подарки и играя со своими игрушками. К счастью, я предусмотрительно заказала все для них через интернет несколько недель назад, так что исчезновение Джерри никак на меня не повлияло.
Коннор и Эми, сами того не желая, открыли подарки Салли последними.
Для Коннора — красивый маленький телескоп, сделанный из латуни и клена. Как только он открыл коробку и достал сложного вида предмет внутри, я понял, что это сделал Салли. Такое мастерство больше не купишь.
— Это потрясающе, — шепчет он, затаив дыхание. — Гораздо лучше, чем мой бинокль. С его помощью я смогу увидеть звезды.
— Конечно, сможешь, приятель.
— Лучший подарок на свете. Не могу дождаться, когда стемнеет, чтобы попробовать его.
Подарок Эми столь же впечатляющий. Сначала он выглядел как коробка, полная случайных, отшлифованных и покрытых лаком кусков дерева. Мы все трое стояли над открытой упаковкой, разглядывая содержимое с хмурым недоумением на лицах, пока Эми не взвизгнула.
— Я знаю, что это такое! Я знаю! Я знаю! — Она опустилась на пол и начала вытаскивать части и раскладывать их перед собой, и тут до меня тоже дошло: это были кости. Кости динозавра. Салли собственноручно вырезал для нее упрощенный, масштабный скелет того, что оказалось (после многих часов игры в «куда-черт-возьми-сувать-эту-часть?) велоцираптором.
Эми была неудержима.
Роуз появилась днем, и мы вместе приготовили рождественский ужин. Обменялись подарками — я купила ей новую сумочку в интернете. Она купила мне красивый кашемировый шарф, привезенный из Шотландии, и как только мы покончили с едой и подарками, а дети рухнули ничком на диван, она повернулась ко мне и сказала:
— Езжай.
— Что?
— Не прикидывайся скромницей, девочка. Возможно, я притворялась, что не знаю, что происходит, но видела немало женщин, увлеченных Флетчером, чтобы узнать одну из них, когда смотрю на нее сейчас. Так что иди. И передай ему от меня поздравления с Рождеством, ладно? Сегодня утром я прибила к его входной двери носок, набитый углем. (прим. перев.: считается, что Санта Клаус приносит подарки только послушным детям, а непослушным — в подвешенные над камином носки кладет уголь.) Уверена, что это его позабавило.
Раздумываю, стоит ли мне остаться и спорить с ней, отрицая свое увлечение Флетчером, о котором она говорит, или же просто смириться с поражением и признаться во всем. В конце концов, выбираю второе.
— Мне очень жаль, — стону я, закрывая лицо руками. — Этого не должно было случиться. Он просто... он так бесит. Добирается до тебя, а затем еще немного. Прежде чем ты это понимаешь, он все, о чем можешь думать, и ты понимаешь, что жалеешь, что вообще его увидела, но уже слишком поздно, и…
— И он тот самый.
— Самый неподходящий, необычный, ненадежный из всех, что когда-либо существовали.
Роуз смотрит на меня с жалостью.
— Мы все это знаем. Забавно, что знание ничего не меняет, да?
Я опускаю голову, чувствуя себя довольно жалко.
— Это самое худшее.
***
Я не открывала подарок Салли. Сижу в машине возле маяка, слишком боясь выйти из машины и войти внутрь, зная, что он,
Пассажирская дверь машины внезапно открывается, напугав меня до чертиков. Так пристально смотрела на подарок, что не заметила, как Салли вышел из маяка и направился к машине. Его щеки раскраснелись от холода, а волнистые волосы зачесаны назад. Все еще самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела.
Салли забрался в машину и устроился поудобнее на пассажирском сиденье. Не глядя на меня, он захлопывает дверцу и уставился прямо перед собой через лобовое стекло. Сначала никто из нас ничего не говорит.
— Так ты собираешься его открывать?
— Думаю об этом, — признаюсь я. — Детям очень понравились их подарки. Спасибо.
Салли пожимает плечами и дышит на руки. Он пытается притвориться, что это не так, но и он, и я знаем, сколько усилий он вложил в эти подарки. Сколько времени у него ушло на это — много часов. Оба подарка — плоды любви. Это действительно большое дело.
— Здесь пахнет так, будто Рождество вырвало, — замечает Салли.
Это действительно так. Я отложила для него порцию еды, когда мы готовили ужин, даже не задумываясь об этом. Из фляжки с подогретым вином в машину просочились запахи корицы и специй, которые смешались с запахом индейки, фарша и подливки, бесспорно создавая атаку праздничных запахов.
— Если тебе не нужна еда, я всегда могу забрать ее с собой домой.
— Я жду тебя уже несколько часов и умираю с голоду.
— Как ты узнал, что я приеду?
Салли искоса смотрит на меня, приоткрыв рот в улыбке.
— В «Звуках музыки» есть часть, где Мария пытается отрицать свои истинные чувства к этому надутому старому ублюдку фон Траппу. Он упал с какой-то лестницы или типа того, и все думают, что она не пойдет к нему, что она позволит ему самому разобраться со своими проблемами, потому что он был полным мудаком, но затем в конце фильма, как раз когда нацисты собираются увезти старого фон Траппа в Освенцим, появляется Мария с автоматом и спасает его задницу. Ну, она пытается спасти его и попадает в плен в процессе, так что он должен спасти ее в конце концов, но все получается.
Я просто тупо уставилась на него.
— Ты когда-нибудь видел «Звуки музыки», Салли?
— Конечно же, видел. Все видели «Звуки музыки».
— Мне кажется, ты путаешь его с другими фильмами.
— Может быть, — соглашается он, кивая. — Есть очень большая вероятность, что ты права.
Я прижимаю руку к сердцу, изображая шок.
— О, Боже мой. Неужели Салли Флетчер только что признал, что я в чем-то права?
Он смеется, язвительно и весело одновременно.
— Не испытывай судьбу, Лэнг. Отвези меня куда-нибудь, ладно? Мне чертовски надоело смотреть на этот маяк.