Между нами война
Шрифт:
Маленькие Таррос и Каллиста остались одни. Семья друга не оставила детей на произвол судьбы. Отрока Александроса в возрасте тринадцати лет Армандо отдал в военную часть. В дань уважения отцу сироты, своего сына Алессандро мужчина отправил вместе с Тарросом, чтобы детям было не слишком тяжко. Вдвоём легче было противостоять жестокости казарменной жизни.
Надо отметить, что суровые условия воспитания закалили парней. У каждого был свой талант, дарованный Богом. Алессандро был более облагодетельствованный в учебе, подсчетах и точных науках – его было не обвести. Это могло стать фундаментом как и в архитектуре, так и в экономических и правовых
Таррос же, в свои юные годы, демонстрировал окружающим исключительную проницательность и наблюдательность, умение просчитывать наперед, ведение тактики. Он был отличный стратег и замечательный, пылкий оратор, умевший словом зажечь глаза и сердца слушателей. Это в будущем и определило его судьбу.
Некоторые, наблюдавшие во время обучения за парнями, пророчили обоим великое будущее.
Алессандро предпочитал решать вопросы на холодную голову. А Таррос был решительным, темпераментным и очень упрямым. Однако, у обоих парней были общие черты – блистательный ум, граничащий с непревзойденной хитростью и конкурентоспособная физическая подготовка. Их приятельские души взаимодополняли друг друга.
Таррос часто конфликтовал со сверстниками, считая, что они сами виноваты. Хотя в большинстве случаях были виноваты его излишняя вспыльчивость и своеволие. Сил у него хватало, несмотря на невысокий рост в метр семьдесят пять сантиметров и сухое телосложение. Он в совершенстве владел мечом, луком, конем, отлично плавал, одерживал верх в борьбе – чем и вызывал зависть в гарнизоне. Но на помощь всегда приходил его верный старший товарищ Алессандро – хотя и знал о минусах характера своего «братишки». Этот парень не отставал в боевых талантах от Тарроса, но и не мог перегнать его. Их боялись и уважали, стремясь подружиться – зная, что разногласия с ними до хорошего не доведут. Парней считали родными братьями – братьями Армандо. Греков в Венеции не любили, и никто не знал тайну их семей.
Алессандро рос, Каллиста тоже. После редких посещений родного дома семьи Армандо, в котором росла осиротевшая приемная дочь, парень тосковал особенно сильно именно по ней. И вот он уже не мог забыть прекрасную златовласую и голубоглазую сестренку Тарроса, иногда проговариваясь другу о чувствах. Но естественно, тот и так всё заметил. Между юношей и девушкой возникла любовь, вылившаяся в помолвку и венчание. Только прошло все по канонам католиков, а не православных греков. Но это не помешало счастью молодых.
И вот, не успев насладиться недавно начавшейся супружеской жизнью, молодой человек, числившийся в рядах крестоносцев, отчалил со своим лучшим другом в свежеотвоеванный Крит для дислокации и становления гарнизонов.
Венецианцы старались поддерживать мир с местной аристократией, ибо сотрудничество опиралось на торговлю. Их интересовало все, что можно было выгодно перепродать. Стройматериалы, пищевые продукты, крепкое и сладкое критское вино – мальвазия; оливковое масло, соль – всё это пересылалось с Востока на Запад. Шелка, ткани, ковры, предметы обихода и, пожалуй, немаловажное – рабы, все это отныне переправлялось, перерабатывалось, собиралось, фасовалось, хранилось, выгружалось и загружалось среди снующих туда-сюда судов здесь, на Крите.
– Пора. Скинуть якорь! – раздался голос капитана на высоком корабле.
– Есть скинуть
Огромный парусник, нагруженный военным добром, пришвартовал к голубой гавани Кандии.
Сонмы солдат и людей, подобно трудолюбивым муравьям, как и положено военным – упорядоченно и без суеты, посреди хаоса кипящего порта принялись выгружаться на новую землю.
Таррос и Алессандро сошли на берег из своей длинной галеры уже натруженными, как и остальные. Но работа ждать не будет, и они принялись выводить строем своих прекрасных боевых скакунов с большого корабля на сушу. Таррос, как и окружавшие его рыцари, собравшись на деревянных помостах, надели свои легкие доспехи. Ветерок, такой теплый, пахнущий горными цветами, обдувал сияющую сталь орудий, и приподнятое настроение отвлекало от накопившегося утомления.
Была команда занять положение верхом на лошади. Занемевшие от недостатка движения зевающие скакуны с неохотой приняли своих наездников. На разговоры и осмотр не было времени, и выстроившись в колонну, рыцари медленно направились к границам теперь уже их булоня.
Таррос отвлекся на созерцание неописуемо красивой природы, играющей в лимонных солнечных лучах, показавшейся диковинной его взору – привыкшему к узким, длинным, громким и кривым улочкам, навевающим сказочность и запах плесени. Улочкам, на которых невозможно скрыться от лишних глаз. Он даже не заметил маленькую девочку, выскочившую откуда ни возьмись на его пути, чуть не угодив под копыта огромного коня.
– Таррос, ребенок! – рявкнул Алессандро, резко потянув вожжи друга, отчего на фалангах пальцев последнего загорелась кожа. Таррос опешил, увидев игрушечную фигурку перед его конем. Он остановился, и, не долго думая, резко спрыгнул, вызвав непорядок в строю.
– Девочка, что ты тут делаешь? Где твоя мама? – спросил он миролюбивым голосом, присев перед малышкой, которой на вид было не более трёх лет.
– Балбес, ты чуть не раздавил ребенка! – продолжал кричать на Тарроса Алессандро.
– Да иди ты, я и сам напугался! – ответил Таррос, косо обозрев сослуживца. – Даже если это рабы нашей Республики, они, всё-же, тоже люди. – тихо рассуждал Таррос, разглядывая хрупкую девочку, одетую в мальчишечьи лохмотья.
Он был крайне удивлён – малютка абсолютно не боялась его. Она внимательно, спокойно и смело смотрела на Тарроса своими серо-зелеными глазками, лишь изредка хлопая длинными черными ресницами.
Таррос улыбнулся – уж слишком она походила на беленькую стеклянную куколку их именитых мастеров. Только она была замотана в потрепанную одежонку, совсем не подходящую к миловидной внешности.
Он поправил ее слегка вьющиеся, темно-каштановые волосы. Упругие локоны под раскаленным солнцем красиво отливали медью. Она испуганно шарахнулась назад, подобно дикой кошке.
– Извини, малышка. Я не хотел тебя напугать. – он отдернул руку. – Где же твоя мама? Ты не понимаешь меня? – Таррос захотел ей помочь.
– Не задерживай строй, рыцарь! – крикнул командир.
Таррос кивнул головой и встал, поспешно оглядев округу. Он заметил в толпе стройную женщину средних лет с мальчиком подле, лет шести на вид, вероятно, её сыном. Ее глаза растерянно сновали туда-сюда, кого-то тщетно отыскивая.