Между Ницше и Буддой: счастье, творчество и смысл жизни

Цендровский Олег

V. Философия не ставит своей целью сообщение чего-то нового

Мы привыкли ожидать от мудрости, что она непременно снабдит нас замысловатыми откровениями, которые раскроют нам глаза и поразят как удар молнии. Человеческая природа, однако, не претерпела никаких изменений за последние тысячи лет, и потому неизбежно, что многие справедливые мысли о ней уже были столько раз высказаны. Нам следовало бы опасаться как раз подчеркнуто новых идей. То, чего мы так или иначе не знаем, не носим уже в себе, скорее всего, бьёт мимо цели.

Совершенная новизна нередко означает чуждость, означает, что предлагаемый маршрут и видение не берут начала в нашем «Я», не отражают его устройства и природы, потому мы и не узнаем их. Наконец, самое

мудрое, самое глубокое, самое действенное из того, что нам приходится встречать, есть то, что мы всегда знали. Знали, но боялись и против чего полубессознательно оборонялись. Страх наш вполне понятен, поскольку эти простые истины тяжелы на практике, они влекут за собой ответственность и напряжение сил. Стоит нам, однако, услышать их извне, как нечто внутри тотчас навостряет уши, резонирует, откликается – узнает.

Философия, когда она подлинна и дельна, не привносит в наше существо «нового». Она вытаскивает на свет, она высвобождает и оказывает поддержку лучшей части нашего «Я» – созидательным инстинктам. Философия помогает нам стать теми, кем мы можем, хотим и должны стать. Перед тем ей нередко приходится соскребать с человека вязкий слой лжи, которым он опутал себя, чтобы избежать ответственности, и в который его постоянно заворачивает внешний мир, дабы использовать в своих целях. Самое полезное, что можно получить в ходе знакомства с чужой мыслью – это услышать исходящим извне голос той части нашего «Я», что нацелена на рост и преодоление собственных ограничений.

VI. В основании большинства бед индивида и общества лежат мировоззренческие ошибки, которые исправляются лишь философской работой

Поведение индивида имеет два важнейших взаимно сообщающихся источника, и если прибегнуть к компьютерной аналогии, то первый – это уровень «железа» (hardware). Это наша биологическая начинка, почти полностью совпадающая у всех представителей вида. Здесь находятся исходные потребности, инстинкты, рефлексы, аппарат восприятия и специфическая видовая интерпретация мира. Следующий уровень, уровень софта (software), содержит в себе управляющие нашей биологией культурные коды и личные установки. Это более сложные модели поведения и интерпретации, которые мы усваиваем из внешней действительности или сами конструируем внутри себя.

Так же как одинаковые компьютеры с разными операционными системами и запущенным ПО ведут весьма непохожее существование, специфический жизненный путь и решения индивида зависят от софта. С одним вы мечтаете завести детей и прожить жизнь, будучи законопослушным колёсиком общественного механизма, а с другим вы уже террорист-смертник или монах-отшельник. Более того, как многократно продемонстрировала история, переустановка такого ПО с легкостью эти роли меняет и превращает первых во вторых.

Можно взглянуть на любую проблему, от войн и бессмысленной жестокости до коррупции, халатности, экономического хищничества или экологической безответственности. Все они – продукты моделей поведения, залегающих в слое культурного и личного программного кода, и одновременно следствия глубокого заблуждения индивидов касательно условий собственного блага.

Точка зрения, что не только личная неустроенность, но и общественные проблемы коренятся в сфере идей, кажется некоторым крамольной. Многие школы мысли последних двух столетий, и в первую очередь марксизм, настаивали на обратном: на том, что мышление представляет собой лишь вторичный продукт социально-экономической структуры. Теория эта трещала по швам еще столетие назад, и ныне почти не осталось людей, падких на столь однобокий материализм. Той решающей силой, что формирует поведение, является мировоззренческий климат каждого общества и внутренняя работа личности. Именно поэтому люди, выросшие в одинаковых социально-экономических условиях и обладающие почти идентичной биологической основой, могут столь разительно отличаться по образу жизни и характеру решений.

Гегель, один из влиятельнейших философов, в своем письме к Нитхаммеру

подчеркнул: «Теоретическая работа – в этом я убеждаюсь ежедневно – дает больше, чем практическая; стоит только революционизировать царство представлений, и действительность уже не в силах устоять» (28 октября 1808 г.). Иными словами, теоретическая работа является высшей формой практики, ибо всякая практика уходит в нее корнями. Всякая революция и реформа – и личная, и общественная – всегда возникают в умах и в умах же происходят.

VII. Философия создает и наделяет силами тех, кто решает экономические, политические, научные и иные проблемы общества

Прежде чем приводить в порядок общество и мир, необходимо взяться за нечто менее амбициозное – начать с себя и сделать это со своей жизнью. Судьба всех более масштабных предприятий зависит от того, до какой степени это будет достигнуто, от самих берущихся за них людей. Несмотря на всю очевидность этого, люди предпочитают начинать с другого конца, чем, я предполагаю, и объясняется львиная доля наших несчастий. Мы видим множество так называемых конкретных проблем и задач, для которых философия будто бы не требуется, но забываем, что она как раз и ставит своей целью создать сильную личность и заложить необходимые для их решения качества. Свобода, критичность и целостность восприятия, умение видеть общую картину, творческая ориентация, дисциплина, понимание устройства своей психики, источников собственной продуктивности, счастья и несчастья – все это и многое другое лежит в основании успешности всякого дела.

Нельзя забывать, что философия есть не что иное как наука и искусство жизни – важнейшее и сложнейшее из дел. Каждый, кто пытается разобраться в этих вопросах, обращается к философии, и в наших интересах делать это всерьез, умело и методично. Первым шагом здесь явится понимание самой структуры внутренней работы, которая распадается на три ступени: самопознание, самоосвобождение и самосозидание.

На первой мы постигаем собственную природу в широком контексте мира и управляющие нами механизмы, без какового знания мы не способны принимать взвешенных решений. В ходе самоосвобождения мы очищаем свою личность от чужеродных напластований, от представлений и поведенческих моделей, которые подавляют наше естественное развитие. Наконец, в процессе самосозидания человек раскрывает высшие возможности своего существа; он преодолевает искажения восприятия и формирует в себе привычки и установки, способствующие его счастью, продуктивности и осмысленности. Архитектура всей книги опирается на эти три взаимосвязанные ступени философской работы, каждой из которых посвящён отдельный раздел. Теперь попробуем взойти на первую из них и сделаем попытку пролить свет на важнейшие компоненты человеческого бытия, соединив последние достижения науки с философским наследием Запада и Востока за последние два с половиной тысячелетия.

I. Самопознание

Почему мы чувствуем то, что чувствуем: главный механизм человеческой психики

Прогуливаясь вечером по знакомой до скуки улице, вы внезапно замечаете яркие огни вывески. Это – бар, и можно поклясться, что еще вчера его там не было. Причудливый фасад и излучаемая им тайна разжигают ваше любопытство, так что вы решаете зайти внутрь. Действительно, заведение необычное, на этот счет нет никаких сомнений, хотя трудно сказать, в чем тут дело. Вы подходите к барной стойке, усаживаетесь в самый угол и начинаете наблюдать. Посетителей много, но, к вашему изумлению, никто не пьет и кругом нет ни стаканов, ни рюмок. Проходит пара минут, затем еще одна, и вот сидящий неподалеку мужчина протягивает бармену меню, зажав на чем-то палец. Тот понимающе улыбается и принимается за дело, ныряя под стойку, хватая то одну бутылку, то другую и выполняя все присущие профессии ритуалы. Наконец, коктейль готов, но вместо того, чтобы дать его мужчине, он залпом выпивает его сам и неприятно морщится, как будто это лимонный сок да вдобавок испортившийся.