Между
Шрифт:
Август и Денис действительно напоминали мне каких-то бойцовых петухов. Постоянно соревновались в остротах, кто лучше пошутит, кто привлечёт больше внимания… ребячество, да и только! Однако в команде они играли хорошо и это было бы глупо отрицать, они профи. Но я чувствовала давление и мне это не нравилось. Я стала какой-то нервозной. Мне казалось, что я напоминаю оголённый нерв, к которому стоит только прикоснуться и произойдёт замыкание, после чего взрыв. Поэтому старалась держаться в стороне.
Мне казалось, что это затишье перед бурей. Я прямо пятой точкой чувствовала, что скоро должно что-то
Денис быстро стал звездой «Латтерии». Ну ещё бы, красавец блондин, два метра с хвостиком в росте, с задорной улыбкой, отличным чувством юмора, да ещё и центровой в команде. Его прошлые регалии также не остались без внимания, поэтому он быстро обзавёлся фан клубом.
Всегда был в центре внимания, девчонки так и вились вокруг него. Я видела, что он бросает взгляды в мою сторону и смотрит на реакцию. Вероятно, он ждал, что я стану ревновать, но я злилась от того, что теряю друга.
Мне было больно, что мы отдаляемся друг от друга со скоростью света. И я была в отчаянии от того, что не могу с этим ничего сделать. Мне казалось, что часть меня просто отдирают, как кожу от мяса, и оставляют незаживающие раны, которые начинают гноиться и пропитывать тебя ядом. Ведь я действительно его любила, как члена семьи, он и был моей семьей. Я любила его со всеми его несовершенствами, порой вредным и несносным характером. И за то, что он необычен и неординарен, яркий и дерзкий, всегда уверенный в себе, от чего окружающие его либо любили и хотели быть с ним, или держались от него подальше. Но ещё и за то, что он был частью моей души. Ближе него у меня не было никого в жизни.
Денис всегда был для меня образцом силы и стойкости, именно с него я брала пример и училась быть сильной. А ещё уметь поддержать беседу, вставить своевременно какую-то шутку или колкость. Денис умел задорно и доброжелательно посмеяться, незаметно перевести разговор с собеседником на тему, которая интересна лично ему и внедрять свою мысль в голову собеседника. Это я уже конечно поняла гораздо позже, а раньше мне казалось, что это верх остроумия и талант взаимодействия с людьми. Но даже несмотря на это, я продолжаю его любить, но не так, как он того ждёт.
В душе образовывалась ещё одна рана. Сколько их будет ещё? На том месте, где когда-то было что-то тёплое, родное и дорогое, образовывалась пустота и покрывалась коркой льда. Я не знала, как себя вести с Денисом и постоянно чувствовала дискомфорт, когда мы были наедине.
Лиза говорила, что рано или поздно это закончится, вот только как, никто не знает, хотя мне кажется, что подруга просто умалчивала, чтобы не огорчать меня. Но я же и сама всё понимала.
Покой и умиротворение я чувствовала, когда была с Ярославом. Он словно окутывал меня невидимой защитой, через которую не могло пробиться ничего плохого и негативного.
От него не укрылось, что со мной что-то творится, поэтому я рассказала всё, как есть, ведь мы пообещали друг другу быть честными.
Я думала, что он может разозлиться что ли, ну или что-то в этом роде, однако Ярослав сказал, что пока Денис держится на расстоянии и не обижает меня, то он спокоен. Мне он полностью доверяет, что меня несказанно радовало. Я всегда могла прийти к нему за поддержкой.
Так
По субботам Ярослав всегда тренировался со своим другом Романом в его центре. Они занимались борьбой, после чего шли плавать.
Меня не оставили в стороне, и получив рекомендации от врача, я могла ходить на лёгкие тренировки с собственным весом. Со спортом я всегда была на «вы», поэтому не представляла, что мне нужно делать. Но и тут Ярослав мне помог. Он был рядом и контролировал каждое движение, пока не убедился, что моя техника верна и отправился тренироваться сам. А спустя какое-то время уселась на велотренажёр прямо напротив ринга, где они с Ромой дубасили друг друга, иначе я назвать не могу, любовалась зрелищем.
Это меня захватило гораздо больше, чем баскетбол. В этом было что-то не просто сильное, а какое-то могущественное что ли, первобытное, что несло в себе опыт и мудрость тысячи поколений. Тут была такая сильная энергетика, что я сама почувствовала этот азарт.
Ярослав был бесподобен. Для меня, конечно. Я даже представить не могла, что он способен на такое. Но теперь понимала, откуда в нём такая стойкость и выдержка, контроль, дисциплина.
Мне сложно было отвести взгляд от него, его движений. Мне казалось, что я вижу каждую мельчайшую деталь в его образе. Его натренированное тело, я вижу, как мышцы плавно перетекают под кожей. Вот капелька пота стекает по его точёному профилю, после чего он утирает её перебинтованной рукой, зачёсывает волосы назад и снова бросается в атаку. Красивое зрелище.
Я настолько увлеклась и ушла в свои фантазии, что не сразу сообразила, как он зовёт меня.
— Алиса?
— А? Что? — встрепенулась я, глядя на ухмыляющегося Ярослава.
— О чём задумалась так увлечённо?
— Ни о чём! — и мне кажется этим я сдала себя с потрохами, потому что Ярослав начал как-то больно хитро улыбаться.
— Уверена?
Я сначала, как болванчик на приборной доске покачала головой, потом повертела из стороны в сторону, на что Ярослав заливисто рассмеялся, а кажется, покраснела, как переспевший помидор.
— В бассейн пойдёшь?
— Я плавать умею топориком только.
— Только топориком?
— Ну ещё по собачьи и лягушачьи, — стала перечислять я.
— Ахаха я должен на это посмотреть. Пойдём, — он легко чмокнул меня в губы и взяв за руку, повёл за собой.
Мне было страшно выходить в бассейн, но не потому, что я плохо плаваю, а потому что следы травм на моём теле были практически по всюду, поэтому я не носила открытую одежду. Я стеснялась и стыдилась этого. Они напоминали мне о том, что я исчерпала свой лимит жизней, как у кошки, а ещё служили напоминаем о том, что я была нелюбима и ненавистна собственной матерью. Это знак того, что я ошибка, что я не нужна и виновата в том, что родилась. Хоть мы с мамой Лизы и начали прорабатывать этот момент, что моей вины в этом нет, и нет ничего постыдного в этих следах. Я всё ещё пока не могла принять себя вот такой. Поэтому и показывать их кому-то я боялась, а тут в купальнике, к тому же столько народу было.