Мифические эксперименты, или…
Шрифт:
Мартин вошёл первым, и по его многозначительному виду все поняли — пёс принёс новости. Более того, от внимательного взгляда искателя приключений не укрылось, что за обвислыми щеками в просторной пасти скрывается какая-то улика, и он увлёк приятелей в детскую, подальше от мальчиков (те, впрочем, отправились на кухню — грустить и пить чай с пирожными, поскольку не заниматься же уроками в такой трагический день!).
Уликой оказалась наспех вырванная страница из научно-технического журнала (других в Вовкиной квартире попросту не водилось).
— Ты что, намеревался его проглотить? — недовольно спросил Брысь, разглаживая скомканный до размеров небольшого шарика и перепачканный слюнями лощёный листок.
— Торопился, чтобы не заметили, — оправдался сконфуженный пёс. — Наш грызун использовал эликсир, чтобы очутиться в этом месте! Я и склянку нашёл — ту самую, с бумажной салфеткой в горлышке! Наверное, Вовка забрал её вчера вместе с Пафнутием! Правда, бутылочка в обувной коробке под кроватью стояла, с остальными. Но крысюк её трогал, вне всякого сомнения!
— Следы заметал! — уверенно воскликнул Рыжий. — Чтобы никто не узнал, куда он подевался!
На чёрно-белом снимке вокруг длинного однопалубного корабля пенились морские волны.
— Неужели Пафнутий всё-таки отправился в круиз? — растерялся Брысь, потрясённый неожиданно смелым, хотя и безрассудным поступком маленького приятеля.
— Но тогда он должен был уже вернуться, ведь время, которое мы проводили в прошлом, здесь равнялось всего нескольким часам! — встревоженным тоном напомнил Мартин.
— Не похоже на туристический лайнер, — пробормотал философ, вглядываясь в мелкий шрифт текста под фотографией. — Эсминец «Элдридж»…
Краткие комментарии для любознательных
Эскадренный миноносец (сокр. эсминец) — класс многоцелевых боевых быстроходных маневренных кораблей, предназначенных для борьбы с подводными лодками, летательными аппаратами (в том числе, ракетами) и кораблями противника, а также для охраны и обороны соединения кораблей или конвоев судов при переходе морем.
Глава вторая, в которой друзья узнают о мифическом эксперименте
Я ведь сделал всё по правилам: полистал Вовкины научно-технические журналы, выискал фотографию подходящего судна — не слишком огромного, чтобы хватило времени его обследовать, но и не слишком маленького, чтобы выдерживал морские шторма и не опрокидывался. И звался чтобы красиво — недаром же Люди поговорку придумали: «Как корабль назовёшь, так он и поплывёт»! Я в мультфильме про одного капитана видел. Вран… Врун… Не вспомню — голова-то у меня маленькая, не все сведения помещаются! Так вот: там от его яхты две буковки отвалились и получилась «БЕДА» вместо «ПОБЕДА»! Ох и хлебнул он напастей! А выбранный мной лайнер носил гордое имя «Эсминец…». Забыл второе слово…
Потом я дождался, когда домочадцы разойдутся (без свидетелей сподручней), вытащил из картонной коробки под Вовкиной кроватью бутылочку с проверенным содержимым и даже положил её обратно, после того как плеснул немного эликсира на снимок и снова заткнул пузырёк бумажной салфеткой.
В общем-то, из-за неё и торопился — нашёл бы Вовка подходящую пластмассовую крышечку, закупорил склянку и стала бы она неотличимой от остальных опытных образцов! А я, как изволите видеть, не пёс с поразительным нюхом, а крысюк, пусть и с химическим образованием (кстати, у меня ещё экономическое есть), так что определить состав жидкости смог бы, а вот узнать, нужное ли там соотношение ингредиентов, увы, никак… Тогда велика вероятность либо вовсе никуда не переместиться, либо переместиться вовсе не туда!
Впрочем… Кажется, именно последнее со мной и произошло. Испортилось, наверное, волшебное средство! Выдохлось из-за салфетки…
***
— Эсминец… Что-то военное, — привычно блеснул эрудицией Савельич.
— Думаете, его потопили враги? Вместе с Пафнутием?! — ахнул Рыжий. — Поэтому он до сих пор не вернулся?!
Добросердечного Мартина от переживаний за храброго грызуна начал колотить озноб, а на мордочке Брыся застыло беспомощное выражение — просила ведь Луна не бросать друга! Но уж чересчур быстро питомец Вовы Менделеева в новое путешествие отправился, и дня не минуло после их возвращения из 1917 года!
Хладнокровие сохранил только философ.
— Раз снимок в научно-техническом журнале напечатан — значит, на корабле наукой занимались, и техникой! — привёл он успокоительный довод. — Тут на странице часть текста сохранилась…
Листок перенесли поближе к окну, чтобы пожилому книгочею было удобнее разбирать мелкий шрифт. Брысь сам бы управился, но у него от волнения строчки перед глазами расплывались.
— Фу, никак не просохнет! — брезгливо поморщился Савельич, метнув сердитый взгляд на слюнявого пса, и углубился в статью. Остальные сгрудились вокруг, пытаясь расслышать, что он бормочет (читать вслух философ не любил, только пересказывать своими словами).
— Хм! — наконец оторвался он от мятого листка и озадаченно посмотрел на приятелей. — Чепуха какая-то!
И добавил ещё более непонятное:
— Вовке Менделееву есть над чем работать!
— Не томи! — не на шутку рассердился Брысь и попытался выдернуть страницу из цепких когтей Савельича, но книгочей прижал её к полу обеими лапами и неторопливо продолжил:
— С Вовкиным эликсиром только живая материя в пространстве и времени перемещается, а группа учёных добилась того же самого для целого железного эсминца!
Глаза-блюдца Рыжего достигли предела округления, допускаемого природой, и казались не жёлто-зелёными, как обычно, а почти чёрными из-за расширившихся до невероятных размеров зрачков.
— Что же получается, — пролепетал он, — Пафнутий переместился на корабль, а тот, в свою очередь, ещё куда-то?
— Ну, эксперимент считается мифическим, то есть настолько засекреченным, что неведомо, происходил на самом деле или нет.
— Но хоть какие-то подробности имеются? — потребовал Брысь отчёта о прочитанном и снова попробовал выхватить листок.