Мифическое путешествие: Мифы и легенды на новый лад
Шрифт:
На миг Эвдора представила себе эту картину, попробовала вообразить, что за «дела службы» могут потребовать столько времени да секретности, но тут же вспомнила о главной причине, заставившей ее завязать разговор.
– Кондуктор, вот вы всю жизнь проводите в этом поезде, но чаще всего билетов вам спрашивать не у кого, потому что вы здесь один. Я – ваш самый частый пассажир, и то вы меня видите только два раза в год!
Кондуктор насмешливо осклабился.
– Думаешь, я всего лишь кондуктор? А вот и нет. Этот поезд – вовсе не для тебя одной, юная леди. На самом деле, он, главным образом, даже не пассажирский – неужто ты к другим трем вагонам никогда не присматривалась?
– Наверное, нет.
И правда,
– Там, внутри, грузы. Почти каждое утро и каждый вечер люди грузят в эти вагоны ящики. Большие ящики, маленькие… Что внутри, я не знаю. Знаю только, что стоит оно огромных деньжищ. А я это все стерегу. Я при грузе охранник.
Убедившись, что Эвдора прониклась безмерной серьезностью его откровения, кондуктор соскользнул со скамьи и неторопливо двинулся к ней.
Слегка встревоженная его поведением, Эвдора на время умолкла, но груз ее не слишком-то заинтересовал. Ну что особенного может быть в каких-то там ящиках?
– Я еще вот о чем хотела спросить. Должно быть, вы иногда слышите, как люди между собой разговаривают. Так вот, не приходилось ли вам слышать о человеке по имени Ден Хейл?
– Денхилл? Нет, такого я никогда… О, Ден Хейл. – Кондуктор остановился. – Ты сказала «Ден Хейл», верно ведь? Верно?
– Да, – с удивлением подтвердила Эвдора. – Верно.
– Ты на него работаешь, или еще что?
– Нет, я… нет. Он мой отец. Он встречает меня на конечной.
Суженная голова кондуктора качнулась вперед, плечи поникли, все тело надолго замерло, будто превратившись в статую. Затем он развернулся, быстрым шагом миновал отполированный до блеска проход между скамей, в конце вагона нажал на кнопку замка и скрылся в темном, продуваемом сквозняком тамбуре, ведущем в соседний вагон. Двери звучно лязгнули, сомкнувшись за его спиной. Что с ним стряслось? Этого Эвдора не понимала, однако решила, что до конца поездки нового знакомца больше не увидит, и не ошиблась.
Вскоре после десяти вечера, проведя в пути восемь часов, небольшой состав подкатил к вокзалу Затерянного Озера. Эвдора ожидала увидеть на платформе встречающего ее отца, но человек, стоявший в круге света под ближайшим фонарным столбом, оказался не Деном Хейлом, а его другом, Клэнси Манном. Человек жесткий и суровый, Манн больше всего напоминал почтовый ящик – такой же коренастый, приземистый и, на первый взгляд, едва ли не квадратный… Смешное дело: уехав в Белладонну, Эвдора о Клэнси Манне почти не вспоминала. В мире матери он был просто невообразим, зато здесь, в Затерянном Озере, казался воплощением самой реальности. Ну, а дочь Клэнси, Мод Манн, была самой близкой подругой Эвдоры на все Затерянное Озеро. С ней рядом было куда веселее, чем с девчонками из Белладонны – при всем их ароматном дыхании и аккуратных прическах. Казалось, большая клубнично-алая родинка на левой щеке выкручивает на максимум все ее внутренние настройки, отчего Мод и говорит громче, и движется быстрее, и ведет себя храбрее всех остальных. По сравнению с другими, жизнь из Мод просто била ключом.
Стоило Клэнси с Эвдорой сойти с крытой платформы, легкий ветерок (уже намного холоднее, чем там, в восьми часах езды к югу), набрал силу, насквозь продувая купленную матерью летнюю куртку, точно бумажную салфетку. Эвдора поспешила плотнее прижаться к могучему плечу Клэнси.
– Здесь всегда такой холод!
– Тебе же он нравится, только ты позабыла.
Эвдора восторженно расхохоталась. И вправду:
Забравшись в кабину грузовичка, Клэнси включил печку, и оба в тепле и уюте поехали к отцовскому дому.
В пути Эвдора расспрашивала, что новенького у Мод, рассказывала о кондукторе, а под конец задремала. Отчасти проснулась только после того, как пикап миновал автоматические ворота и въехал в просторный подземный гараж.
– Приехали, солнышко, – легонько встряхнув ее, объявил Манн.
Эвдора мигом пришла в себя и огляделась. Места для парковки по обе стороны были пусты. Манн улыбнулся и выпрыгнул из кабины. Далеко справа трое мужчин в черных пальто вытаскивали из багажника старого фургона длинные узкие ящики и складывали их штабелем у стены. Нечто подобное Эвдора видела всякий раз, приезжая в Затерянное Озеро, но прежде никогда не задумывалась, что может означать эта деятельность. Выбравшись из пикапа, она рысцой побежала за Манном, успевшим уйти вперед футов на двадцать. Казалось, увесистый чемодан Эвдоры в его руке совершенно пуст.
– Эй, Клэнси, – окликнула его Эвдора.
Манн, оглянувшись, широко улыбнулся в ответ.
– А что делают эти люди там, у стены?
– Ну, а сама-то разве не видишь?
Клэнси, не останавливаясь, шел вперед и больше ей не улыбался.
– Ага, вижу, но что в этих ящиках?
Озаренная внезапной – и весьма любопытной – идеей, окутанной ореолом запретного, Эвдора остановилась и пригляделась к штабелю ящиков. И сразу же вспомнила о кондукторе поезда с его драгоценным грузом. Манн тоже остановился и повернулся к ней.
– Да все что угодно там, внутри, может быть. Ты, маленькая, голову этим не забивай. Идем-ка, проверим, готов ли твой старик.
Подхватив чемодан Эвдоры, Клэнси повел ее наверх, широким коридором, мимо доброго десятка дверей. Дело ясное: расспрашивать его – пустая трата времени, но спереди, словно бы в утешение, донеслись звуки музыки, повеяло вкусными запахами. Отворив дверь, Манн на секунду приостановился, взглянул на Эвдору и сказал:
– Держись за моей спиной, да шагай потише.
Эвдора кивнула. Сердце ее затрепетало в груди, щеки порозовели от предвкушения встречи.
Манн проскользнул внутрь. Эвдора двинулась следом.
За плечом Клэнси, у дальней стены, ярко пылал знакомый огромный камин, на массивном столе, посреди грязных тарелок, пустых бокалов, стопок бумаги и прочих руин делового ужина возвышались остатки жаркого на вертеле. Освещал комнату только огонь в камине да пламя невысоких свечей на столе.
Невдалеке от стола на табуретах, на диванах, в покойных креслах расположились друзья и деловые партнеры отца. Все они внимательно вслушивались в разговор, как будто речь шла о самых важных в их жизни вещах. Мало этого: все девятеро или десятеро собравшихся не сводили взглядов с отца Эвдоры, словно именно от него одного зависело, что ждет их всех впереди. С первого же взгляда становилось ясно: они всецело полагаются на Дена, сидящего в самом центре. Но вот Ден повернулся к Манну и, наконец, заметил вошедшую в комнату Эвдору. Даже отсюда, издали, в неверных, пляшущих отсветах пламени, она смогла разглядеть, как вспыхнули, заблестели от радости его глаза. Вскочив на ноги, отец широко развел руки в стороны и быстрым шагом двинулся ей навстречу. Оставшиеся позади смотрели ему вслед с терпеливым, спокойным любопытством воспитанных псов. Схватив Эвдору в охапку, отец принялся извиняться за то, что не смог встретить ее на станции. Никто из остальных не смел даже шевельнуться, пока Ден не оглянулся назад и не взмахнул рукой.