Мифомания
Шрифт:
Эта одиозная вежливость присутствует в Японии далеко не всегда и не везде. Японцы в основном буддисты и выбирают одно из трёх направлений пути: «дзёдо», «дзэн» или «нитирэн». Сейчас, в тёмный, тяжкий, вещественный период «инь» предпочтителен резкий «дзен» или «работа с материей». «Нитирэн» незаменим в общественных и политических контактах. Но для каллиграфии, фехтования, медитации, любви характерен «дзёдо».
Церемонная вежливость входит в мировоззрение дзёдо, весьма и весьма нам чуждое. Здесь совершенно отсутствует понятие цели и достижения цели, здесь не размышляют, оправдывает ли цель средства или нет. Соответственно нет понятия о линейном, общем для всех, в пользу или впустую потраченном времени. Приглашение к чаю, сакэ или к созерцанию хризантемы чётко определяет «единственное во вселенной» время, где чай, сакэ, хризантема держат посетителей столько, сколько им (этим объектам) необходимо. Допустим: мастер чайного процесса спотыкается, падает, роняет чашку. Приглашённых — трое. Самый сведущий
Обучают в школах гейш по методике дзёдо, учитывая женскую специфику, которая называется «фу дзу». Девочка должна достигнуть уровня «пылающей хризантемы», полагает Чжу Си в «Трактате о пылающих хризантемах» (1804). Здесь трудная для нас деталь: такие выражения, как «задача», «долг», «достижение уровня» ни в коем случае нельзя понимать однозначно. Юноша или девушка, поступая в школу дзен или дзёдо, уже достигли всего необходимого, речь идёт лишь об уточнении и распределении знания. Как писал Чжу Си, «много ростков способно дать единое зёрнышко: учение не приобретает, а выбирает». Нам, целеустремлённым, страдающим в случае бесцельной и бессмысленной жизни, представить подобное очень непросто. В ситуации дзёдо моменты любого занятия качественно и динамически равноценны, а цель занятия, «то, ради чего», растворяется в процессе. Инициатор какого-либо дела способен получить совершенно неожиданный результат. «Думаю над вазой, создаю вазу, — говорит философ Тайсю, — а передо мной будет букет для вазы». Неподвижность порождает круговую активность — приблизительно так можно интерпретировать Тайсю — мраморное изваяние Будды пребывает в центре движения, минерал — его спокойный ученик, растение корнями берёт воду и огонь минерала.
Чжу Си в своём трактате о гейшах высказывает сходные соображения. Для него, почитателя икенобо (искусства цветочного дизайна), растение — принцип и образец женского развития: «Извлеки корнями воду из собственной земли и распусти её по венам и артериям».
В анонимном сборнике «Надписи на волнах озера Фай» восхваляется человек «недвижного пути» и уподобляется растению, что даёт много бутонов. Рассказывается там следующая притча. Однажды мастер чайной церемонии ненароком обидел самурая и был вызван на поединок. Вечером навестил его мастер фехтования. Мрачный хозяин попросил показать, как держать саблю, дабы совсем не опозориться. Гость, наблюдая процесс приготовления чая, сказал: тебя учить нечему. Вспомни четыре правила дзёдо и спокойно выходи на поединок. Наутро поглядел самурай на боевую стойку противника, поклонился и от поединка отказался.
Мораль сей притчи: кто в совершенстве владеет одним искусством, потенциально владеет всяким другим. (Это очень напоминает максиму Николая Кузанского: кто в совершенстве знает одну вещь, знает все остальные.) Сложность в том, чтобы среди бесчисленных ремёсел выбрать соответствующее жизненному ритму и эстетической диспозиции. И ещё одно: занятие должно числиться в «списке вечных дел», освящённых традицией. Нельзя, к примеру, с самого начала постигать электронику или вождение автомобиля.
Это полностью относится к девушке, которая хочет стать гейшей, то есть избрать «фу дзу», путь женского развития. Здесь надо заметить следующее: бытует мнение, будто гейшу — танцовщицу и специалистку в эротике — воспитывают чуть не с колыбели. Подобная практика действительно имеет место, но так готовят не гейш, а квалифицированных проституток. Разница приблизительно такая, как между гетерой и простой миньоной.
Гейшу воспитывают по религиозно-философской системе, а потому в школу поступают весьма взрослые девушки, уже чувствующие определённое призвание. Мастер (в школе преподают только мужчины), прежде всего оценивает правильность и подлинность выбора, затем предлагает ученице продолжать любимое дело. Стремление к совершенству категорически отклоняется. Девушка, скажем, обожает вышивать. Но если она, боже упаси, к своим цветочкам и кренделёчкам добавит лишний лепесточек и завиточек, её предупреждают: ещё одно украшение и школу она может более не беспокоить. (Информация взята из вышеупомянутого «Трактата о пылающих хризантемах»). Такое занудство или, точнее, «отсутствие лунного просвета в крепкой крыше» продолжается довольно долго. Затем ученицу просят сменить произвольную вышивку на тематическую. Изо дня в день вышивает она «игру бамбуковой трости и абрикоса». Вдруг мастер неведомо почему выбрасывает вышивальные принадлежности и наступает «время розовеющих губ». Ученица часами сидит у зеркала и фиксированным взглядом пытается интенсифицировать розовость губ. Её удачи и неудачи никого не интересуют, ибо главное процесс, а не цель. В книге Чжу Си перечислены десятки подобных упражнений, одно другого монотонней. Потом мастер объявляет о прекращении уроков, но это вовсе не каникулы. В школу надо по прежнему приходить и слоняться без дела. Этот период называется «хаосом цветов». Обращаются с девушкой очень мягко и советуют, если уж ей особенно скучно, сосредоточиться на изречениях, наклеенных на стене: гортензия это хризантема; роза это хризантема, гортензия это роза.
Здесь надобно припомнить приведённое в начале текста стихотворение Башё. Чжу Си предлагает «сто интерпретаций». Одна из самых простых: в саду женского тела красная хризантема — губы; две гортензии — груди; роза — сокровенное место «великого расцвета». Трудность такова: это не просто метафоры и символы, но и соответствующие данным женским прелестям растения — необходимо познать обоюдную магическую симпатию. Изречения на стене означают: могущество цветов безпредельно, они блуждают ночью по саду и меняют свои роли. Проще говоря, женщина должна эротизировать всё тело, дабы не ограничиваться обычными средоточиями сексуальной магнетики.
Период «хаоса цветов», то есть полного безделья, продолжается неопределённо долго. Предоставленная себе ученица бродит по школе, наблюдает за уроками каллиграфии, декламации, танцевальных движений, однако её просят не задерживаться и размышлять о жизни вообще. Наконец она совершает предосудительный поступок: обращается к мастеру, что запрещено. Мастер приказывает ей раздеться догола и гоняет бамбуковой тростью по всей школе. Затем ученица, зарёванная и в синяках, ложится спать и размышлять о жестокости судьбы. Её пробуждает грубый толчок — перед ней обнажённый юноша в состоянии напряжённой мужественности. Он ложится рядом и начинает беседу об агрикультуре. На его спине, груди и ногах она замечает крохотные, нарисованные красной тушью, иероглифы. Это средоточия эротического возбуждения. При умелом нажатии можно добиться мгновенной эякуляции или длительной импотенции. Эта техника называется «лунный просвет сквозь дырявую крышу».
Нелегко подробно описать занятия в школе гейш. Диапазон широк — от изучения трактатов учителей дзёдо в частности и буддизма вообще до экзерсисов крайне постыдных с точки зрения европейской морали. Исследование мужской эротики, овладение сексуальным мастерством должно привести ученицу к следующей мысли (верной или неверной, безразлично): мужчина — существо опасное и примитивное, необходимое только для постепенного раскрытия секретов собственного тела. «Вода со стороны», «лужа» суть мужская влага, от которой «саду» грозит гибель.
Когда эта мысль войдёт в плоть и кровь, начинается освоение «фу дзу» (уступка, уклонение, постоянное уклонение). Курс фу дзу включает, среди разного прочего, уроки специфического «единоборства», основанного на исключительном, но внешне рассеянном внимании. Чжу Си полагает: в отличие от мужской агрессивной активности, направленной на уничтожение и переделку среды обитания, активность женщины растворяется в «небесном расцвете бутонов». «Молоко» или «сок» женского «фонтана» вздымается словно в стебле цветка. Укоренённый в «собственной земле» цветок сопротивляется даже самым сильным порывам ветра. Женский вариант «недвижного пути», парадигма поведения. Женщина никогда не должна изменять своей природе и отвечать ударом на удар. Если она владеет «совершенным уклонением», любые удары пройдут мимо, обессиливая противника и умножая энергию «нежной властительницы». «При нападении змеи я точно повторяю изгиб змеи». Освоению фу дзу поможет опыт «третьей медитации», которой учат комментарии к тексту Башё «Тесная тропа на глубокий север». Тесная тропа — ложбинка меж грудей, источник фонтана. Чтобы источник ожил, необходимо жестко фиксировать внимание на указанном месте, повторяя соответствующие мантры. Если такое случиться, губы окрасятся багряным огнём: уровень «пылающей хризантемы» достигнут.
Кроме важного экзистенциального прорыва, гейша обретает второстепенные возможности — «рябь на воде». К примеру, она способна по желанию увеличивать и уменьшать округлости своих прелестей или, зажав пинг-понговый шарик вагинальными мышцами, «выстрелить» и попасть в бокал на расстоянии двух, трёх метров… Подобная сексуальная эквилибристика не осуждается и не поощряется.
Это лишь несколько оттенков пылающей хризантемы.
Школы, основанные на дзёдо, свойственны аристократическому классу прежней Японии. В нынешний демократический век требовательность значительно понизилась, воспитание девиц стало куда менее глубоким, зато более широким. Тем не менее, традиционные принципы так или иначе присутствуют. Современную атмосферу хорошо отразил известный американский специалист по японской культуре Кеннет Уильямс в работе «Фу дзу и японское искусство воспитания» (Williams, Kenneth, Fu-dzu and japan art of education, 1979). В специальные школы принимают девочек восьми-десяти лет, преподаватели — как мужчины, так и женщины. Фу дзу нечто вроде «факультатива» для юных особей, проявляющих к этому делу особые склонности. Из обширной системы фу дзу учитывается, главным образом, эротическое воспитание, искусство вести беседу и самооборона.