Мифы и факты русской истории. Из лихолетья Смуты к империи Петра I
Шрифт:
В Париже в 1689 г. поставили пьесу «Димитрий» Ж.-Б. Обри де Карьера. В 1714 г. де ля Рошель опубликовал книгу «Царь Дмитрий. Московская история». В 1782 г. П.-Ш. Левек издает «Историю России», где много пишет о «Дмитрии». В Англии в 1801 г. появляется пьеса Р. Кумберленда «Лжедмитрий». В Германии в 1804 г. И.Ф. Шиллер начал писать пьесу «Деметриус», но написал лишь первый акт. В России пьесу перевел в 1860 г. Л.А. Мей, и ее использовали в художественных чтениях. Отсюда пошло выражение «Россия может быть побеждена только Россией» [60] . В 1829 г. в Париже поставили трагедию Л. Галеви «Царь Дмитрий», в 1873 г. – «Миг всемогущества» Жюля Ф., а в 1876 г. – оперу Л. Жонсьера «Димитрий» (либретто А. Сильвестра и А. Борнье). Беллетризованные биографии «Дмитрия» опубликовали во Франции граф А. Потоцкий (1830), П. Мериме (1852 и 1878)
60
Уже в наши дни «Деметриус» был завершен В.И. Леденевым. Пьесу показали в 1999 г. на Шиллеровском фестивале в Веймаре.
В Англии в 1876 г. издана пьеса «Дмитрий» Д.Г. Александера и через три десятилетия романы – «Великолепный самозванец» (1903) Ф. Уишоу и «Дмитрий» (1906) Ф.У. Бейна. В 1916 г. в Лондоне Сони Хоу опубликовала книгу «Некоторые русские герои, святые и грешники», где одна глава посвящена Лжедмитрию I. Гибель самозванца описывает немецкий поэт Э.-М. Рильке в своем единственном романе «Записки Мальте Лауридса Бригге» (1910). В 1933 г. американец Х. Лэм в романе «Хозяин волков» предлагает вариант альтернативной истории, где Лжедмитрий I спасается и бежит в казачьи степи. В 1986 г. во Франции выходит труд К.-Д. Шейне «Борис Годунов и загадочный Дмитрий». Наконец, в 1992 г. французский писатель В.Н. Волков издает роман «Лжецари», где лжецарями он считает Бориса Годунова, «Дмитрия» и Василия Шуйского.
Для иностранных авторов характерен обостренный интерес к Лжедмитрию по сравнению с большинством русских царей и симпатии к нему. Одни считают «Дмитрия» природным сыном Ивана Грозного (Лопе де Вега, Ля Рошель, Левек). Другие видят в нем невинного самозванца, жертву внушения (Шиллер, Галеви, Жюль Ф.). Все они уверены, что «Дмитрий» был выдающейся личностью. Американский историк Честер Даннинг в монографии «Первая гражданская война в России» (2001) высказывает мнение, что «Дмитрий», кто бы он ни был, показал себя достойным царем, и с его гибелью был упущен шанс европеизации России. Он же опубликовал в российском журнале «Вопросы истории» статью «Царь Дмитрий» (2007), в которой утверждает, что царствование Лжедмитрия I было бы благом для России, если бы продлилось дольше.
Облик и характер первого императора. Современники, знавшие самозванца, отмечали в нем контраст неказистой внешности и яркой личности. Автор «Повести князя Катырева-Ростовского» пишет: «Рострига же возрастом [ростом] мал, груди имея широки, мышцы толсты; лице же свое имея не царсково достояния, препростое обличие имея, и все тело его волми помрачено [смуглое]. Остроумен же, паче и в научении книжном доволен, дерзостен и многоречив зело, конское рыстание любяще, на враги своя ополчитель смел, храбрость и силу имея, воинство же велми любляще». Сходно описал его Масса: «Он был мужчина крепкий и коренастый, без бороды, широкоплечий, с толстым носом, возле которого была синяя бородавка, желт лицом, смугловат, обладал большою силою в руках, лицо имел широкое и большой рот, был отважен и неустрашим, любил кровопролития, хотя не давал это приметить».
Маржерет восхищается личностью, но не внешностью императора. Внешние достоинства в «Дмитрии» нашел лишь нунций Рангони: «Дмитрий имеет вид хорошо воспитанного молодого человека; он смугл лицом, и очень большое пятно заметно у него на носу, вровень с правым глазом; его тонкие и белые руки указывают на благородство происхождения; его разговор смел; в его походке и манерах есть действительно нечто величественное». Ближе с ним познакомившись, нунций записал: «Дмитрию на вид около двадцати четырех лет. Он безбород, обладает чрезвычайно живым умом, очень красноречив; у него сдержанные манеры, он склонен к изучению литературы, необыкновенно скромен и скрытен».
На гравюре неизвестного автора, изготовленной к заочному венчанию «Дмитрия» и Марины в Кракове (ноябрь 1605) [61] , и на гравюре Луки Килиана (1606) «Дмитрий» изображен с большой бородавкой у носа. У Килиана он имеет ещё бородавку на лбу и некрасив – лицо округлое, черты грубые, но поражает умный и задумчивый взгляд. «Дмитрия» Килиан никогда не видел и делал гравюру с рисунка. На свадебной гравюре «Дмитрий», напротив, симпатичен – лицо соразмерное, красивые умные глаза и чувственные губы. Притом на обеих гравюрах изображён один и тот же человек. Есть ещё поясной портрет «Дмитрия» из замка Мнишков в Вишневце работы неизвестного художника. Латинская надпись на холсте сообщает: «Дмитрий, ИМПЕРАТОР Московии супруг Марианны МНИШКОВНЫ, Георгия воеводы сандомирского и Тарловны урожденной дочери». «Дмитрий» изображен в латах, лицо удлиненное, волосы темные, никаких бородавок. По мнению историка В.Н. Козлякова, портрет «Дмитрия», парный ему портрет Марианны (Марины) Мнишек, а также картины их венчания и коронации Марины, хранившиеся в Вишневце, написаны не ранее 1611 г. Козляков предполагает, что на портрете «Дмитрия» изображен Лжедмитрий II [62] .
61
Приписывается Францишеку (Франку) Снядецкому, но Снядецкий делал свои гравюры на основе гравюры к краковскому венчанию.
62
Козляков В.Н. Марина Мнишек. М.: Молодая гвардия, 2005. С. 185.
Если собрать все сведения о внешности «Дмитрия Иоанновича» – Юрия Отрепьева (вернёмся к природному имени), то пред нами предстанет приземистый богатырь. Руки неравны по длине, но силы необыкновенной – он легко гнул подковы. Лицо широкое, смуглое, без бороды и усов, волосы русые, рыжеватые, глаза темно-голубые; рот большой; на лице – бородавка справа у носа и родимое пятно у правого плеча. Некоторые авторы полагают, что те же знаки имел царевич Дмитрий Угличский. Отрепьев – не красавец, но отнюдь не урод, описанный Скрынниковым. Для окружающих важнее была его личность.
Поражает чрезвычайная хитрость Отрепьева и умение сказать людям то, что они хотят услышать. Отрепьев был гениальным актером и полностью входил в образ, который играл в настоящий момент. Верил ли Отрепьев во что-нибудь искренне? Многие пишут, что он всерьёз считал себя сыном Ивана Грозного и что мысль эту ему кто-то внушил. С этим не согласуется попытка самозванца удалить из Угличского собора прах царевича Дмитрия. Стоит вспомнить и Буссова, искренне любящего «царя Димитрия» и все же рассказавшего эпизод, где преданный самозванцу Басманов поделился с ним, что «Димитрий» не природный царь. Тогда встает вопрос, верил ли Отрепьев в Бога? В Европе XVII в. вольнодумцы, отрицающие Бога, были редки, в России неизвестны. Но Отрепьев смело клялся именем Господа, утверждая, что он и есть царевич Дмитрий. Под угрозой вечного проклятия исповедовался при принятии католичества. По свидетельству иезуита, во время похода на Москву всегда начинал сражения с молитвы перед войском:
«Димитрий находил, по словам его, сильнейшую опору в своей совести: обыкновенно пред началом битвы, он молился усердно, так, чтобы все его слышали, и воздев руки, обратив глаза к небу, восклицал: “Боже правосудный! порази, сокруши меня громом небесным, если обнажаю меч неправедно, своекорыстно, нечестиво; но пощади кровь христианскую! Ты зришь мою невинность: пособи мне в деле правом! Ты же, царица небесная! будь покровом мне и моему воинству!”».
В русском фольклоре Гришка Отрепьев продает душу черту, но Отрепьев не увлекался чернокнижием. Вероятно, он мало думал о Боге и легко относился к религиозным различиям христиан. Ближе всего по духу ему были ариане или социане, считавшие главным христианскую мораль, а не богословские различия. Став царём, Отрепьев высказывался против религиозной нетерпимости: «У нас, – говорил он духовным и мирянам, – только одни обряды, а смысл их укрыт. Вы поставляете благочестие только в том, что сохраняете посты, а никакого понятия не имеете о существе веры… вы считаете себя праведным народом в мире, а живёте не по-христиански, мало любите друг друга; мало расположены делать добро. Зачем вы презираете иноверцев? Что же такое латинская, лютеранская вера? Все такие же христианские, как и греческая. И они в Христа веруют… Я хочу, чтобы в моем государстве все отправляли богослужение по своему обряду». Подобная позиция, несомненно, оправдывала отступничество самого Отрепьева.
Характер Отрепьева привлекал к нему одних людей и резко отталкивал других. Несомненно, он обладал даром обаяния и харизмой, позволявших ему завоевывать сердца и вести за собою людей. Дворян, казаков, наёмников восхищала храбрость Отрепьева – не всякий претендент на престол поскачет во главе горстки всадников на превосходящие силы врага. Но эта храбрость нарушала правила царского этикета и переходила в молодечество. Лихой наездник, птицей взлетавший в седло, он любил укрощать необъезженных коней, не меньше любил охоту, один на один копьем убил огромного медведя. Лично испытывал новые пушки, участвовал в воинских потехах и не обижался, если его били и толкали. Всё это нравилось воинским людям, но не боярам, духовенству и купечеству, считавшими подобное поведение нецарским.