Мифы и легенды Средневековья
Шрифт:
Из церкви Пюсе (Жиронда).
Наконец лес начал редеть, деревья расступились, и конь Раймона, продравшись сквозь кусты, вынес его на чудесную поляну. Траву, покрытую инеем, серебрили лучи молодого месяца; в центре поляны бил родник, такой чистый, что сквозь прозрачные струи виднелось каменистое дно. Успокаивающее журчание разливалось в воздухе.
От изумления Раймон застыл на месте. Ему представилось, что три ангела слетели на землю, и он готов был уже простереться ниц перед ними, как одна из дев приблизилась и остановила его. Лицо Раймона было искажено страхом и отчаянием, и она спросила, что с ним произошло. После некоторого колебания он рассказал ей о постигшем его ужасном несчастье. Дева выслушала Раймона со вниманием, а после предложила ему снова сесть на коня и поехать обратно в замок Пуатье, притворившись, будто он не знает ничего о судьбе графа. Все охотники в тот день заплутали в лесу и возвращались в замок поодиночке, в разное время, так что его отсутствие не возбудит ни в ком подозрения. Когда найдут тело графа, а рядом обнаружат убитого вепря, то все решат, что граф поразил дикого зверя, но сам был смертельно ранен его клыками и скончался.
Успокоенный словами прекрасной незнакомки, Раймон теперь полностью поддался ее чарам. Он подыскивал все новые и новые темы для беседы, и разговор их длился до самого рассвета. Никогда еще не видел он столь совершенной красоты, ни одна девушка не могла сравниться с ней, и восприимчивое сердце юноши было покорено. Прежде чем покинуть красавицу, Раймон добился от нее обещания принадлежать ему навсегда. Она велела ему попросить у его родственника Бертрама в качестве свадебного подарка столько земли вокруг родника, где они повстречались, сколько можно покрыть шкурой оленя: она сказала, что берется построить на этой земле великолепный замок. Она поведала, что ее зовут Мелюзина, она является могущественной водяной феей и владеет несметными богатствами. Мелюзина согласилась стать женой Раймона, но выдвинула одно условие: каждую субботу она будет проводить в полном уединении, и муж не должен пытаться увидеть ее в этот день.
После этого Раймон оставил ее и, вернувшись в замок, сделал все так, как научила его Мелюзина. Бертрам, наследовавший графу, с готовностью пообещал ему выделить столько земли, сколько он просит, однако был немало удивлен, когда узнал, что Раймон разрезал шкуру оленя на тонкие полосы и, связав их в длинную веревку, отмерил себе весьма значительный кусок.
Затем последовала свадьба, куда Раймон пригласил молодого графа, и пышные свадебные торжества, которые прошли с невиданным доселе блеском. Свадебный пир был устроен в прекрасном замке, построенном Мелюзиной. В первую брачную ночь невеста со слезами на глазах стала умолять Раймона дать клятву, что он никогда, ни при каких обстоятельствах, не нарушит ее субботнего уединения, иначе, говорила она, они вынуждены будут расстаться навсегда. Влюбленный Раймон обещал ей исполнить ее повеление.
Замок все рос; Мелюзина продолжала расширять его и строить оборонительные укрепления, наконец, своими размерами и великолепием он превзошел все замки в стране. Когда он был закончен, хозяйка нарекла его Лузинией в свою честь. Затем замок стали именовать Лузиньяном, и под этим названием он дожил до наших дней.
В свой срок хозяйка Лузиньяна подарила жизнь своему первенцу, которого окрестили
Двенадцать месяцев спустя Мелюзина родила второго сына, которого назвали Гедом; у того лицо оказалось алым. В знак благодарности Богу за его рождение она основала монастырь Малье, а чтобы сыну было где жить, воздвигла хорошо укрепленный замок Фаван.
Третий сын получил имя Жио. Это был милый и красивый мальчик, только один глаз у него располагался выше другого. Для него мать построила Ла-Рошель.
Следующий сын, Антоний, был весь покрыт шерстью, а на руках у него были длинные когти. Затем родился одноглазый мальчик. Шестого прозвали Жоффруа Большезубый, потому что изо рта у него торчал клык, как у кабана. Мелюзина родила еще нескольких детей, но все они обладали какими-либо уродствами.
Шли годы, а любовь Раймона к красавице жене не иссякала. Каждую субботу она удалялась от него и двадцать четыре часа проводила в строжайшем уединении, и мужу даже в голову не приходило вторгаться в ее покои. Дети росли и становились храбрыми воинами, известными своим героизмом. Один из них, Фреймун, посвятил себя служению церкви и поступил в монастырь Малье. Раймон не оставил своего престарелого отца и братьев; граф де ла Форе прожил свои последние годы в его замке, окруженный богатством и уважением, в то время как братья не знали недостатка ни в деньгах, ни в слугах, подобающих их высокому положению.
Однажды за обедом старый граф поинтересовался, где же его невестка. Раймон ответил, что по субботам она не выходит. Тогда один из братьев, отведя его в сторону, начал нашептывать ему разные слухи, которые ходили в народе относительно этого странного субботнего обычая, и убеждать Раймона, что тому надлежит все разузнать и успокоить людей. Возмущенный и встревоженный этими разговорами, граф бросился в покои графини, но там было пусто. Дверь, которая вела в ванную комнату, оказалась заперта. Раймон заглянул в замочную скважину и, к своему ужасу, увидел, что его супруга лежит в воде, а вместо ног у нее не то рыбий, не то змеиный хвост.
Беззвучно он удалился. Граф никому и словом не обмолвился об увиденном, однако его переполняло не отвращение, а страх, что из-за своей оплошности он может потерять обожаемую им красавицу супругу, которая являлась светом его очей и составляла счастье всей его жизни. Прошло время, а Мелюзина и знака не подавала, будто ей известно о том, что ее видели в ее ином качестве. Но однажды в замок пришли дурные вести: Жоффруа Большезубый напал на монастырь Малье и сжег его дотла, в пламени вместе с настоятелем и сотней других монахов погиб и Фреймун. Услышав о постигшем их несчастье, Мелюзина подошла было к мужу, чтобы утешить его, но бедный отец, не помня себя от горя, воскликнул: «Прочь, гнусная змея, осквернившая мой славный род!»
При этих словах она упала без чувств. Раймон, сожалея о том, что вырвалось у него в минуту отчаяния, кинулся к ней, чтобы помочь. Мелюзина пришла в себя, в последний раз обняла и поцеловала мужа, слезы струились по ее лицу. «О муж мой! – произнесла она. – Я оставляю в колыбели этих двух малышей. Люби и заботься о бедняжках, лишенных матери. А теперь прощай навсегда! Но знай, что ты и твои наследники еще не раз увидите меня в славном замке Лузиньян, я буду являться всякий раз, когда должен прийти новый хозяин». И со стоном она вылетела в окно, а на камне, куда она ступила последний раз, остался отпечаток ее ноги.