Мигранты. Писарчуки
Шрифт:
А может, не такое уж и зло этот Гнидо? Безусловно, хваток и не безнадёжно туп, хотя косность так и прёт из всего его поведения. Имеет опыт журналистской, штабной работы. Как выходец из когорты военных с многолетней выслугой – по определению, до слепого исполнительства подвержен дисциплине сам, и ждёт в ответ безупречной дисциплинированности от окружающих. И, пожалуй, способен служить примером для других в плане той же пунктуальности. На первого и вообще никакого заместителя, конечно, не тянет по причине слишком всё же заметной интеллектуальной ограниченности, а посему все «замовские» должности из штатного расписания лучше, во избежание лишних проблем, исключить, взамен введя в него пару единиц руководителей каких-нибудь нестратегических направлений без права подписания финансовых документов. Должности главного редактора и генерального директора, естественно, совместить и оставить за собой. Зарплату личному составу, хоть это и неэкономично
Поскольку же взять, да отмахнуться от этого Гнидо, протежируемого самим хозяином, проблематично – придётся, куда ж деваться, скрепя сердце и приняв все возможные меры предосторожности, его брать. Пока, на первое время… а там война план покажет.
И когда это он, шельма, успел влезть Мише в душу? Пробивно-о-й субъект!.. Но ничего тут уже не попишешь, что случилось, то случилось, а спорить с таким человеком настроения как Михал Михалыч – в самом деле, себе дороже. Спасибо, финансирует пока, на первых порах не просто добросовестно, а даже с азартом, не глядя на цены и без вопросов. Сам настоял на выборе офиса не эконом-класса, а как можно более высокого уровня комфортности, презентабельного, настоящих апартаментов, чтобы конкуренты пикнуть не могли относительно солидности учредителя, и чтобы вообще редакция выглядела «самой крутой» в Москве. И – почти в центре города, рядом с метро, что немаловажно при рекрутировании персонала. Оргтехнику оплатил без задержек современнейшую, дорогостоящую, мебель красивую и удобную, по степени дороговизны соответствующую уровню самого помещения, даже посуду и прочую утварь для гостевых кофе-чая-коньяка велел закупить по высшему разряду. Рабочие места рядовых сотрудников – тоже, как в лучших издательских домах. Машину штабную представительского класса выделил из собственного гаража, почти новую. Не скупясь на материальную базу, в разработку творческой концепции издания, однако же, вмешиваться не стал, что делает ему честь. Считает достаточным, чтобы блюли главное – не забывать тему его бизнеса, но и без слащаво-дешёвого популизма вроде чуть ли не ежестраничных, к месту и не к месту, вставок мудрых изречений и имиджевых портретов кормильца, как практикуют порой недалёкие в креативном плане издания.
Спору нет, всё это стоит того, чтобы чем-то и поступиться по его капризу – принять, например, рекомендованного им человечка на какую-то из привлекательных должностей. Пусть этот сотрудник и не подарком судьбы окажется, но подобные издержки неизбежны, наверное, в любом мало-мальски серьёзном деле. Мириться какое-то время придётся, грусти не грусти, даже с экземплярами вроде «каперанга» Гнидо, что делать…
***
– Позвольте войти? – в кабинет бесшумно, едва не на цыпочках вошёл-прокрался чистенько-светленько одетый, но весь какой-то взъерошенный, в чём более всего преуспела причёска, не первой молодости, но с сыпью нелогичных для его возраста, похожих на юношеские периода полового созревания прыщей по смуглому лицу, с начинающейся проседью в волосах брюнет в дорогих при всё том, торговой марки «Дюпон», как и у самого главреда, очках, сквозь фирменно полированные стёкла которых мигающим неуловимо редко, как у ящерицы-хамелеона, «пожирающим начальство» преданным взглядом уставились куда-то повыше и сбоку лба собеседника круглые вытаращенные глаза, то ли грузин, то ли абхазец. Или, чтобы не гадать – по расхожему протокольно-милицейскому определению – просто «лицо кавказской национальности».
Неужто ещё одно чудо из той же гоп-гвардии, что и предыдущий кадр?.. – иронично-озадаченно почесал в затылке главный, не подозревая, как близок к истине. – Сговорились, что ли, они сегодня? Как ведьмы на шабаш…
– Проходите, коль вы и так уже здесь, но… мы разве оговаривали эту встречу? – мельком заглянул он в рабочую тетрадь-ежедневник, а затем более пристально, вопрошающе воззрился на незапланированного посетителя. – И как вы прошли мимо секретаря? Она мне о вас не докладывала.
– А в приёмной никого не было, может, отлучилась секретарь… по надобности какой-нибудь неотложной… – пожал плечами простовато-чудаковатый с виду, но и с проглядываемой в то же время природной хитрецой незнакомец.
– Приёмная наша никогда не остается без присмотра. Если секретарь и отлучается изредка по неотложным, как вы теоретически верно предположили, надобностям, её практически всякий раз кто-то обязательно подменяет на это время. Странно… Ну, хорошо, слушаю вас. Кто вы, откуда, с чем пожаловали?
– Член Союза писателей Дзтракая Давид Георгиевич. Разумеется, по делу.
– Поздравляю, конечно, с членством в уважаемом творческом союзе, но если хотите писать о нас роман, балладу или даже что-то поскромнее вроде рассказа или очерка, в любом случае вы поторопились или просто дверьми ошиблись, не туда постучались – вряд ли мы можем служить для вас благодатной в этом отношении темой. Газета только готовится к изданию, её ещё практически нет как таковой, она, можно сказать, в зародышевом состоянии, есть пока лишь зарегистрированное в законном порядке в соответствующих органах название… за формирование творческого состава штата редакции взялись буквально с сегодняшнего дня, вследствие чего, вполне естественно, и героев труда представить вам пока не можем. Так что, извините…
– Нет, нет, что вы, какие романы и баллады! Какие герои… Пока что речь идёт всего-навсего о собственном трудоустройстве моей скромной персоны как раз в том самом творческом составе вашего штата, который, как вы сами констатируете, уже формируется.
– Вот как? Но нам нужны, простите, профессиональные журналисты, умеющие точно и беспристрастно как магнитофон или фотоапарат, а главное регулярно и оперативно отображать окружающую действительность, текущие события по заданной тематике… а никак не литераторы-сочинители с творческим полётом фантазии, да фантазирующие чаще не на актуальные темы дня сегодняшнего, а о прошлом, и, может, реже – о будущем. Это разные ипостаси, согласитесь, хотя и та, и другая, не спорю, прямо и непосредственно связаны со словом, пользуются словом как основным инструментом в работе.
– М-м… ну, не совсем я ещё член, честно говоря. Хотя, вот-вот… необходимые рекомендации есть, да и творческий багаж вроде достаточен.
– И что за багаж, если не секрет?
– Ну-у… сами понимаете, в советские времена, когда я был юн, горяч, резал правду-матку бескомпромиссно и невзирая…
– На злобу дня, как Маяковский 2 когда-то?
– Ой, да что вы опять, Андрей Петрович! Конечно же, на такие лавры я пока не претендую… я только хотел сказать, что истинную правду публиковать в нашей стране в эпоху правления коммунистов было непросто.
2
Маяковский Владимир Владимирович (1893-1930 гг.) – ведущий поэт, «трибун» российской революции 1917 г. и раннего советского периода
– Но на то и существует литературный вымысел, позволяющий завуалировать какую угодно правду-матку, чтобы довести её хотя бы иносказательно до читателя. А умный читатель уж сумеет между строк, как говорится в таких случаях, отловить необходимую информацию. Есть немало жанров в этом направлении, таких, например, как басня, притча и так далее.
– Позволю себе повторить, я был слишком молод и горяч, может быть ещё и как кавказец по происхождению…
– А вот кавказцы-то и отличались всегда незаурядным красноречием, умели выразить мысль не только красиво, но и неоднозначно, когда надо.
– Однако, как бы ни было, а более-менее регулярно печататься я начал только с приходом Перестройки, благодаря которой властями была провозглашена гласность и открыто критиковать недостатки, язвы общественной жизни и всяческие безобразия, творимые кем угодно, хоть наипервейшими руководящими лицами стало не только возможно, но и востребовано. Причём, чем жёстче критика, тем похвальнее для автора.
– Помню-помню, было такое – неудержная критика взахлёб всего подряд как одна из издержек однобоко истолкованной многими гласности. Ну, и с чего же вы как автор начали в тот сложнейший для общества, но благоприятный для сатириков всех мастей переходно-исторический период? С какой творческой визитной карточкой идёте сегодня в Союз писателей, и в какой именно из мимикрировавших во всепоглощающем перестроечном азарте партийно-забюрократизированных когда-то, а ныне радикально-демократических писательских союзов – на малой исторической родине своей, или здесь, в Москве, где, кстати, в духе того же легализованного плюрализма уже давно не один подобный союз функционирует?
– В российский, конечно, главный по моему мнению, который называется – Союз писателей России. Я, к слову сказать, уже года три как полноценный россиянин по прописке. А совсем недавно, в конце прошлого года за то, что помог своими произведениями свалить одного губернатора-взяточника, получил от его преемника неплохую квартиру всего в двух сотнях километров от Москвы. Теперь, как поменяю её на какую-нибудь жилплощадь здесь, в столице – стану таким же полноценным москвичом.
– Недурно!.. И что это за шедевры такие, дающие столь ошеломительные результаты? Свалить одним махом губернатора, даже плохонького – не фунт изюма слопать.