Михаил Романов
Шрифт:
Царское избрание наталкивалось на множество препятствий. Едва члены собора принимались обсуждать конкретные кандидатуры, среди земских дворян вспыхивали яростные разногласия. Сподвижник Ляпунова Бутурлин четко объяснил шведам возникшую ситуацию. «Мы на опыте своем убедились, — сказал он, — что сама судьба Московии не благоволит к русскому по крови царю, который не в силах справиться с соперничеством бояр, так как никто из вельмож не согласится признать другого достойным высокого царского сана». Совет вынес постановление насчет возможного избрания шведского королевича. Но это вызвало негодование казаков и московского «черного» люда. Страна не успела избавиться от одного иноверца, как ей навязывали другого. Люди, много лет служившие под знаменами самозванцев,
Бояре и патриарх внимательно следили за всем, что происходило в недрах ополчения. Едва опальный Гермоген проведал об агитации Заруцкого в пользу «воренка», он немедленно разразился обличением. В грамоте к нижегородцам патриарх заклинал паству не желать на царство «проклятого паньина Маринкина сына» и отвергнуть его, если казаки выберут его на царство «своим произволом».
Ляпунов первым осознал необходимость объединения всех патриотических сил. Но ему не удалось преодолеть недоверие казаков, и он не сумел сплотить дворянский лагерь. Земская знать не скрывая выражала недовольство по поводу власти, доставшейся неродовитому думному дворянину. Как писал позже столичный летописец: «Ляпунов не по своей мере вознесся и гордость взял, много отцовским детям позору и бесчестья делал, не только боярским детям, но и самим боярам». Человек гордый и крутой, Ляпунов в самом деле не выказывал почтения к знати. Те, кто приходил к нему на прием, простаивали подле крыльца по многу часов, ожидая своей очереди.
Многие пункты конституции 30 июня решительно не удовлетворили родовитых дворян. Они будто бы составили заговор против Ляпунова. Другой заговор возник в казацком войске.
С первых дней осады Москвы земское правительство сталкивалось с большими трудностями, пытаясь наладить снабжение армии продовольствием. Казаки оказались в наихудшем положении после того, как власти запретили им самостоятельно заготовлять корм. В Подмосковье появились «разбои», грабившие население.
Воеводы пытались жестокими мерами пресечь грабежи. Воевода Плещеев приказал утопить 28 казаков, пойманных с поличным. Кто-то успел дать знать атаманам, и те отбили осужденных. Казаки собрали круг и опротестовали действия Плещеева.
Ляпунов неоднократно призывал в Разрядную избу Заруцкого и совещался с ним, как бы прекратить самочинные реквизиции. Попытка навести порядок вызвала недовольство казацкой вольницы.
Однажды в земский лагерь было привезено письмо, составленное от имени Ляпунова. Письмо предписывало городским властям ради пресечения разбоя хватать повсюду казаков-воров и побивать их на месте либо присылать под Москву. Когда содержание грамоты предали гласности, в таборах поднялась буря. Казаки спешно собрали круг и потребовали думного дворянина к ответу.
Созванный казачий круг признал Ляпунова виновным. Казаки зарубили главу земского правительства, следуя закону самосуда, без розыска и суда. Вслед за тем они бросились в ставку разнести в щепы Разрядную избу.
Известие об убийстве Ляпунова произвело тягостное впечатление на страну. Многие высказывали мысль, что воеводу погубили «начальники» ополчения, составившие заговор с казаками и подделавшие злополучную ляпуновскую грамоту. Одни называли в качестве главы заговора Ивана Шереметева, другие — Заруцкого. Очевидцы гибели Ляпунова были введены
Правда раскрылась лишь после того, как за перо взялись сотоварищи Гонсевского. Один из них откровенно поведал миру, как Гонсевский, не имея сил одолеть ополчение в открытом бою, решил погубить отважного мужа Ляпунова обманным путем, натравив на него казаков. В распоряжении Гонсевского было много дьяков и писцов, и для них не представляло труда изготовить нужную грамоту насчет истребления всех «казаков-воров». Подпись Ляпунова на документе была ловко подделана. Доставить грамоту в таборы взялся некий атаман Сидорка, побратима которого Гонсевский велел выпустить из плена.
Московский летописец ничего не знал об откровениях польского шляхтича. Но ему было известно, что на круг мнимые листы Ляпунова принес атаман Сидорка Заварзин. Совпадение имени удостоверяет подлинность польской версии.
Ляпунов был талантливым воеводой. Именно он нанес поражение полкам Мстиславского и Шуйских у села Троицкого осенью 1606 года, что позволило Болотникову осадить Москву. Атаманы, участвовавшие в мятеже Болотникова, а потом служившие в Тушино и Калуге, не забыли того, что Ляпунов предал их в решающий момент и перешел на сторону царя Василия. Атака Ляпунова решила исход сражения на реке Восме под Тулой, когда был истреблен весь цвет армии Болотникова. Таким был послужной список одного из лучших военачальников Смутного времени.
Пути Ляпунова были извилистыми. Но в его судьбе очень точно отразилась судьба мелкого российского дворянства в Смутное время. Собственный опыт все больше убеждал Ляпунова, что борьба с Семибоярщиной и чужеземными завоевателями приведет к успеху лишь в том случае, если земское дворянство сможет опереться на поддержку более широких слоёв населения, включая вольное казачество. В своих обращениях к казанскому посаду глава ополчения развивал грандиозные планы, касавшиеся казачьих окраин. Пусть казанцы, наказывал он, напишут от имени всей земли атаманам и казакам, живущим на Волге и на «запольских реках». Надо, чтобы все вольные казаки выступили на помощь к Москве, где их ждут жалованье, порох и свинец. «А которые боярские люди крепостные и старинные, — писал Ляпунов, — и те б шли без всякого сомнения и боязни: всем им воля и жалованье будет, как и иным казакам. А бояре и воеводы и вся земля по общему приговору выдадут им грамоты». Ляпунов понимал, что есть только одно средство поднять против боярского правительства вольные казачьи окраины. Он сулил долгожданную свободу всем казакам, будь то вчерашние холопы или крепостные крестьяне. По иронии судьбы он погиб под казацкими саблями.
Конституция земской рати предусматривала, что смена членов комиссии осуществляется лишь по решению Совета всей земли. Она грозила суровым наказанием тем, кто составит «скоп» и заговор и кого-нибудь «убьет до смерти по недружбе». Убийцы Ляпунова нарушили постановление земли. Однако Совет не осмелился расследовать обстоятельства дела и покарать виновных. Земское правительство обнаружило свое бессилие.
Беззаконное убийство Ляпунова было на руку Семибоярщине. Те, кто ранее помышлял о разрыве с властью Мстиславского, стали сомневаться, можно ли найти спасение в земском лагере, или там их ждет самосуд низов. Приговор 1611 года оказался клочком бумаги. Казачий круг, взяв верх над «Советом всея земли», запятнал себя кровавым произволом. Надежды на то, что гражданская война пойдет на убыль в обстановке нараставшего иноземного вторжения, не оправдались.
ОСАДА МОСКВЫ
Вожди ополчения опасались, что из Смоленска король поведет свою армию на Москву. Но король после занятия Смоленска уехал в Польшу. Завершение восточной кампании он намеревался доверить польскому коронному гетману Жолкевскому. Но тот решительно отклонил предложение. Тогда король поручил дело Яну Каролю Ходкевичу, стяжавшему славу одного из лучших полководцев Речи Посполитой. Имея под начальством пять тысяч солдат, он наголову разгромил восьмитысячное шведское войско в Ливонии. Командовавший армией Карл IX едва избежал плена.