Микрофон на цепи 2
Шрифт:
— О косяк переносицей треснулся, не обращай внимания, — вернул очки на место Рю и тут же отвлек мое внимание: — У тебя телефон звонит, наверняка это важно!
— О волке речь, так волк навстречь, — пробормотала я, глянув на экран смартфона. — Хотя какой он волк. Крокодилище. Или тараканище. Я еще не решила… Да, слушаю!
— Очередная рабочая неделя закончена. Не хочешь снова закусить омарами, чтобы снять стресс? — прозвучал знакомый голос из телефона.
— Езжай, — шепотом подсказал Рю прямо мне на ухо, мягко щекоча губами мочку.
Я
— Полюбуешься незабываемым зрелищем! — победно разулыбался засранец.
— Та-а-ак… — Я встала с его колен и уперла руки в боки. — А ну, рассказывай, серый ты волк, что натворил! Я всю неделю пахала так, что даже папулю пришлось в клинику конвоировать при помощи мачехи, времени на сон и секс не оставалось. А ты в это время глупостями развлекался?!
— Вот мистер У тебе и расскажет. — Рю вдруг подхватился со стула и сдернул с вешалки кожаную куртку. — Мне пора. Еще тебя вечером из ресторана забирать, а дел по горло. Удачи, белочка! И не бей его сильно, он и так… Впрочем, сама увидишь!
(Кому интересно, каким голосом поет Мо Юй, наберите в поисковике YouTube «Чжоу Шень», оно того стоит;)
Глава 40
— М-м-м, сильно больно? — Я старалась не засмеяться. Честно. Но… не смогла удержаться от смешка.
Сегодня его выбор места встречи пал на помещение с приглушенным светом и мебелью темных оттенков. И сидели мы в дальнем углу, в этакой ложе, слегка прикрытой заслоном из бархатных штор. У Вейшенг не надевал никаких темных очков, зато пришел на нашу встречу в черной повязке на один глаз с золотой окантовкой. Что под этой повязкой фингал, я б никогда не догадалась. Мужчина больше походил на какого-то странного косплеера или одноглазого мафиози из фильма.
А вот чуть припухшую губу и едва заметный «фефект фикции» под повязку не спрячешь. Надеюсь, Рю ему зуб не выбил? Уж больно дорогое здесь удовольствие — ходить к стоматологу. Я в том смысле, что могут же и счет выставить моему серому волку. Не то чтобы он обеднел. Но обидно.
— Приемлемо, — коротко буркнул Вейшенг, глотнул кофе и поморщился.
— Да перестань ты мучиться. — Я потянулась через стол, отобрала у парня бокал, сама налила в него сливок из кувшинчика и бросила кубик льда. — Кто вообще придумал эту чушь: взрослые крутые мужики пьют кипящую смолу без сахара. Я же видела, какой ты любишь.
— При добав-флении в кофе молока он теряет свои изначальные свойства, — слегка нахмурился мужчина.
— Это не повод обжигаться и пить несладкую гадость. Сколько ложек? — Я потянулась за сахарницей.
— Три. Нет, четыре, — поправился Вейшенг и смешно насупился. Явно мысленно махнул рукой и позвал: — Официант! Еще два шоколадных мусса.
— И омаров. Тоже два! — поспешила добавить я. — Что такое? Ты обещал!
— Да будут тебе твои омары. Может, отравишься наконец и отст…
— Чего?! — не поверила я. — Кто от кого отстанет? Повтори-ка!
— Я оговорифся. Остановишься. Остановишься и перестанешь уничтожать ракообразных в таких количествах.
— Ну-ну… Зачем звал? — Я кивнула на повязку. — Похвастаться?
— Все мое хвастовство на лице и теле твоего ухажера. Хотя, конечно, позволю заметить, у тебя отвратительно устаревший вкус. В наше время выбирать по критериям питекантропов…
— Ты просто с ним не спал. — Я откровенно дразнилась. Потому что прекрасно чувствовала, что именно этого от меня ждут. Зачем обманывать серьезных мальчиков в их ожиданиях? Особенно когда такая нахальная откровенность позволяет им хоть ненадолго опустить бронированные щиты и стать собой. Настоящим. — А то бы понял мой выбор.
— Значит, ты и правда решила сама стать главой семьи и содержать любовника? Как это сейчас говорят… для здоровья? — Нам как раз принесли десерт, и, к моему удивлению, оба шоколадных мусса оказались перед Вейшенгом. Он даже сгрузил их в одну тарелку, отдавая лишнюю.
— Хм… интересная мысль. — Я кивнула. — Подумаю. Но пока я просто замуж не собираюсь.
— Что ж, удачи. Посмотрим, когда сломаефся, — удивительно спокойно отреагировал У и, слегка морщась, начал аккуратно уничтожать десерт.
— В смысле? — Я даже не собиралась играть в угадайку. Проще сразу все выяснить.
— Женщины всегда ломаются. Год, два, пять. Сначала строят из себя всемогущих, кичатся своей самостоятельностью, а потом страдают и желают скинуть с себя всю ответственность.
— Э-э-э-э… — задумчиво протянула я, вспоминая свою прежнюю жизнь. — Прости, друг. Это у тебя были неправильные женщины. И они давали неправильный мед.
— Мед?! При чем тут мед?! — не понял теперь Вейшенг.
— Так. Тут надо начать издалека. В частности, с Винни-Пуха! — Я потерла руки и взялась за щипцы для омара. — Но мы ведь никуда не торопимся, верно? И не заказать ли нам к омарам чего покрепче вместо этой фирменной кислятины?
М-да…
Кончилось тем, что мы с моим все еще настойчивым кандидатом в женихи нахрюкались, как два Пятачка. А как еще можно было вскрыть все болезненные темы ответственности и усталости? От которой, вообще-то, одинаково страдают и мужчины, и женщины. И хрена лысого «сильное плечо» или «крепкий тыл» кому помогут.
Это миф, фикция и самый главный обман последних двух веков. Потому что именно тогда придумали «романтическую любовь» и прочие сопутствующие глупости. А до этого все знали, что брак есть экономический союз двух семей или двух людей, заключаемый ради выживания. И никто ни с кого никакого груза в этом браке не снимет. Все расписано по ролям. Хочешь не хочешь, нравится не нравится — волоки, красавица. Или красавец.