Милая Лэина в логове Змея
Шрифт:
– Тиише, милая Лэина. Этот город не любит незваных гостей. Не привлекай к нам внимание.
Я замерла, делая глубокий вдох, и рябь на покрове улеглась. Я попыталась высвободиться из хватки Рагавурра, но он держал меня крепко. Ловким движением перевернув меня лицом вниз, он стал показывать на здания в городе.
– Это лавка суконщика, – сказал посол, указывая на небольшое здание, разрушенное почти до фундамента, – а вот здесь храм Лунных жриц. Правда они сами это храмом не называли. То высокое здание ты, наверно, и сама знаешь, это городская библиотека Лаан. Прекрасное
Я кивнула. Было бы здорово заглянуть когда-нибудь в каждое из этих зданий.
– Но прекраснее всех – Усыпальница королей. Сколько мощи! Чертог прародителей питает усыпальницу своей силой и не даёт ей разрушиться.
Я слушала посла, завороженно разглядывая дома, которые он мне показывал, и даже не заметила, как его акула вернулась, держа в пасти какую-то шкатулку. Я возмущённо наблюдала, как она передала наследие нашего племени в руки одному из Ругоии. Во мне закипел праведный гнев, и купол под нами опасно дрогнул.
Посол снова схватил меня за талию и резко поплыл наверх. Отпустил он меня только тогда, когда мы были уже возле эрума.
– С твоим нравом, Лэина-ламэ, обычным Оиилэ не справиться… – он покачал головой.
Мы заплыли в эрум, извозчик закрыл за нами дверь, и за окном снова стали сменяться подводные пейзажи. Я почувствовала, как мы отклонились от курса, и вопросительно посмотрела на посла.
– До Ругоии Гиугин несколько дней пути, – сказал он. – Остановимся отдохнуть в Цветущем городе. Ты, должно быть, ни разу там не была.
О красоте Цветущего города слагали легенды, но, к моему превеликому сожалению, наше племя одно из немногих, умудрившихся испортить отношения с главой племени Оламин. Поэтому нам туда вход был закрыт. Чтобы заехать в него, нам нужно было сделать приличный крюк, но я совершенно не возражала, ведь такая возможность могла больше и не представиться.
Посол небрежно бросил принесённую акулой шкатулку между нами на сиденье, которое, к слову, в этом эруме было только одно, и стал с любопытством наблюдать за моей реакцией. Я фыркула и отвернулась, но мыслями продолжала возвращаться к этому закрытому квадратному предмету, в котором явно лежала реликвия моих прародителей. Мне хотелось взглянуть на неё хотя бы одним глазком, хотя бы на мгновение открыть крышку, но пристальный взгляд Рагавурра отрезвлял и останавливал.
Он оставил шкатулку между нами, позволяя ей всё больше выводить меня из равновесия.
– Что в ней? – спросила я, не выдержав.
– Не знаю, милая Лэина. Я, как и ты, коплю предвкушение, – он взял шкатулку в руки, покрутил перед лицом, изучая необычный дизайн, и убрал в свою сумку, стоявшую под сиденьем. Мне хотелось впиться в него когтями и наблюдать, как эта самодовольная ухмылка сползает с его красивого надменного лица. Но я сжала кулаки и снова отвернулась, делая вид, что меня не задело его поведение.
Чем дольше мы плыли, тем больше на меня давили стены тесного эрума, а присутствие Рагавурра и исходившая от него сила, опаляли кожу, как до испарения нагретая на солнце вода. Мне хотелось отодвинуться, но справа от меня была дверь. Я невольно хваталась за ручку. Желание оказаться где-то в другом месте, где угодно, лишь бы не рядом с ним, росло, и я всё больше ёрзала на сиденье.
– Останови, – приказал он извозчику.
Как только эрум прекратил движение, я, не дожидаясь, когда извозчик откроет дверь, сама дёрнула за ручку, отодвинула дверь в сторону и вырвалась на свободу, подальше от этих давящих резных стен и жара, исходившего от тела посла. Океаническая вода обдала меня прохладой, а лучи высоко поднявшегося солнца слепили глаза. Моё напряжение стало постепенно проходить, оставляя после себя апатию и усталость.
Где-то вдалеке послышались крики дельфинов, удачно наткнувшихся на косяк рыбы. Рагавурр кивнул своей акуле, и она поплыла на звуки. Дельфины с акулами, насколько я знаю, никогда не ладили, и очень самонадеянно было отправлять её к ним в одиночку. Я наблюдала, как она, мерно помахивая хвостом, удалялась от нас, становясь тёмно-голубым пятнышком вдалеке.
Внизу на дне сновала мелкая разноцветная рыбёшка. Я наблюдала, как она пряталась в водорослях при приближении хищника и снова выплывала из них, когда опасность проходила. Время шло, но возобновлять дорогу совершенно не хотелось.
Акула Рагавурра, к моему удивлению, вернулась целой и невредимой. Она тащила большую рыбину в пасти. Тунца. Взяв у неё тушку, посол передал её извозчику, который быстро и ловко разделал её и поделил на четыре части: две для нас, и по одной на каждого из извозчиков. Наш обед прошёл в молчании.
– Пора плыть дальше, Лэина-ламэ.
Я залезла в эрум и хотела закрыть дверь, но рука Рагавурра легла на мою и остановила меня, твёрдо и уверенно. Он покачал головой.
– Тебе не по статусу закрывать двери эрума самой, – сказал он, улыбаясь.
Я хотела спросить, о каком статусе шла речь, но метка на моей левой руке, словно напоминание, начала снова садить. Избраннице Морского змея Рагавурра не положено делать чёрную работу. Извозчик закрыл обе двери, сел на сиденье снаружи, и мы снова двинулись в путь.
До заката время тянулось, а после него и вовсе превратилось в нечто тягучее и тяжёлое, накрывающее моё тело, опускающее веки, манящее в мир сновидений. Я почувствовала, как что-то тёплое коснулось плеча, тело упало вбок, и сознание ускользнуло, уступая сну.
Открыла глаза я только на рассвете. Моя голова лежала на коленях Рагавурра, а на мне был уже знакомый плед из водорослей. Посол дремал, опираясь о хрупкую конструкцию двери. Я осторожно поднялась, стараясь его не разбудить, но он тут же открыл глаза, будто и не спал вовсе.
– Доброе утро, милая Лэина.
– Сколько нам ещё плыть?
– До Цветущего города ещё несколько часов пути.
В Оламин Гиугин, Цветущий город, мы прибыли к обеду. Помимо Защитного покрова он был обнесён каменной стеной, а вход в город был оформлен в виде изящной каменной арки, на уступах которой яркими вспышками горели разноцветные водоросли. Покров послушно пропустил нас через арку, даже не обратив внимание на моё происхождение из недружественного племени.