Мили ниоткуда (Кругосветное путешествие на велосипеде)
Шрифт:
— Вот это страна, где умеют от души поесть! — объявил Ларри в первый раз, когда мы обедали в ресторане.— Я на седьмом небе! Жаль только, не знал об этом объедении раньше. Чтоб я так ел всю дорогу, пока мы ехали по югу Португалии. Неудивительно, что в здешних лавках вечно пустые полки, всё — в ресторанах!
На самом севере Португалии, у испанской границы, мы наткнулись на прилепившийся к скалам средневековый городок Валенсья-ду-Миньо с узкими мощёными улочками и старинными домами, возвышающийся над утопавшей в густой зелени долиной реки Миньо. До наших дней сохранились высокие серые каменные стены, некогда защищавшие Валенсью от вражеских нападений. За крепостными стенами
Мы с Ларри поставили палатку ниже городка, на поросших травой берегах Миньо, широкой реки со спокойным течением. Тихий и мирный уголок — даже шум с отдалённых ферм не проникал в эту глушь. Разве что лодка, шлёпая вёслами, медленно проплывала мимо посередине реки да птицы, опускающиеся на землю неподалёку от нас, нарушали безмолвие. По утрам мы завтракали на берегу, болтая ногами в холодной речной воде. На севере Португалии было значительно прохладнее, и мы с удовольствием расправлялись с яичницей, тостами и горячим чаем на бодрящем росистом воздухе. После завтрака, перед тем как присоединиться к Ма и Па, мы обычно пробегали трусцой по булыжным тропинкам, прорезавшим виноградники, мимо ферм и огородов, иногда наталкиваясь на стадо коров или овец.
Как и всё в Португалии, Валенсья-ду-Миньо был совершенно особенным местом. Местом, где я, наверное, могла бы жить бесконечно долго.
Двадцать третьего июня 1979 года, в испанском аэропорту Сантьяго-де-Компостела, в сотне миль к северу от Валенсья-ду-Миньо, мы с Ларри попрощались с Ма и Па. Мы не увидимся с ними до самого нашего возвращения в Калифорнию где-нибудь в следующем году, и до этого особого момента было ещё ох как далеко. Он маячил где-то там, в отдалённом будущем, за Египтом, Непалом и Новой Зеландией, которые сами казались такими далёкими.
Завтра Ма и Па вернутся в Калифорнию — домой, к друзьям,— в то время как мы с Ларри одолеем не более шестидесяти миль пути — первые шестьдесят из одиннадцати тысяч пятисот миль, которые нам осталось проехать до конца путешествия. В аэропорту, когда я смотрела на родителей, меня вдруг охватило новое, непривычное чувство; я испугалась, что могу больше никогда не увидеть сияющую лысинку Па и крохотную, пятифутовую фигурку мамы.
Я слышала: Ма и Па говорили Ларри, как они волнуются за нас, просили быть осторожными, часто писать и не беспокоиться, они обязательно переведут телеграфом три тысячи долларов в Лондон, в главное отделение банка «Барклай». (Этой суммы, по моим расчётам, должно будет с лихвой хватить до «Банк оф Америка» в Куала-Лумпур, последнего места, где мы снимем деньги со счёта.)
Слышать-то я слышала, но мне никак не удавалось сосредоточиться на том, о чём они говорили. Вновь навалились старые страхи: я боялась погибнуть под колёсами, быть убитой разбойниками, укушенной ядовитой змеёй или подхватить какую-нибудь неизвестную науке, смертельную болезнь. Боялась, как бы во время моего путешествия чего не случилось с Па или с Ма. Глядя, как они исчезают в самолёте, я гадала, увижу ли их когда-нибудь, и чувствовала себя очень одиноко.
Однако уже к обеду, после того как мы с Ларри отмахали сорок миль по ухабистой грунтовке, ведущей на северо-восток от аэропорта к Сантандеру, сильная боль в пояснице и коленях затмила тоску и тревогу по поводу гипотетических опасностей. Это было жестокое наказание, которое наложили
К несчастью, у нас осталось только четыре с половиной дня на дорогу до Сантандера, портового города на побережье Атлантики, где-то в трёхстах сорока милях от Сантьяго-де-Компостела: нам хотелось морем добраться до южного побережья Англии, пока не вступили в силу летние расценки на билеты. Итак, нам нужно было ежедневно делать семьдесят миль по грунтовой дороге, изрытой колеями и усеянной выбоинами, борясь при этом с прибрежными кручами. Наши изнеженные колени и зады изрядно претерпели за эти четыре с половиной дня. Временами я сомневалась, доберёмся ли мы до Сантандера вообще. Но вот мы достигли цели, тютелька в тютельку,— за сорок пять минут до взлёта цен мы вкатили в здание морского вокзала и взяли два билета до Плимута.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
БРИТАНСКИЕ ОСТРОВА
В голосе Кэри слышались какие-то странные нотки, выдававшие нечто большее, чем просто недоумение или недовольство. Точнее было бы сказать, он цедил слова с интонацией: «поверить-не-могу-что-я-ввязался-в-это-дело». Так было на следующее утро после первого дня его велосипедного путешествия по Шотландии, который к тому же оказался для Кэри первым днём путешествия где бы то ни было. Он уселся возле палатки в чистом поле в Калроссе, под Эдинбургом, и собирался отведать свой первый дорожный завтрак.
«Так, в чае — муха. В яичнице — комарики. В тарелку с тостами заползает слизень. Кругом коровий навоз и овечий помёт!»
Спустя двенадцать часов, добравшись до Лох-Ломонда, мы втроём ставили палатки под проливным дождём. А до того, в часе езды до кемпинга, с первыми каплями дождя Кэри уже спешил к обочине дороги.
— Ребята, на меня вроде бы капнуло. Дождь начинается, поэтому нам бы лучше разбить лагерь прямо сейчас.
— Кэри, до кемпинга осталось каких-нибудь пять миль,— возразил Ларри своему лучшему другу.
— Ага, но ведь идёт дождь! Мы же не можем ехать под ливнем! — Кэри взглянул на нас так, будто мы оба ополоумели.
Бедный, неискушённый Кэри, подумала я, когда, оглянувшись назад, увидела, как он стоит и дрожит у дороги. Он-то и не подозревал, что ему уготовано. Разумеется, мы предупреждали его о дождях, когда звонили ему из Ирландии, чтобы окончательно договориться о встрече в Шотландии. Но, как и мы сами, Кэри был истинным южным калифорнийцем; он, право же, не поверил, что придётся немало проехать под проливным дождём. «Я буду в Шотландии в августе, в самом конце лета; какие там дожди»,— успокаивал он себя. Словом, Кэри смотрел на Шотландию с её осадками точно так же, как я некогда на Орегон...
В тот день, когда Кэри на всех парах нёсся в Сан-Франциско, чтобы поспеть к самолёту, в его родном городке Пасо-Роблес стояла стопятиградусная жара. Он прилетел в Эдинбург с пятидолларовым пластиковым «курточно-брючным ансамблем от Вульворта», который был ему явно маловат, и нейлоновой палаткой без непромокаемого откидного полога. Он и не думал, что на восемнадцать дней его пребывания в Шотландии придётся тринадцать дождливых.
— Кэри, возможно, в Шотландии частенько будут поливать дожди. Но если мы станем всякий раз останавливаться и бросаться ставить лагерь, то мы никогда никуда не попадём. Понимаю, тебе никогда раньше не приходилось ездить под дождём, но через некоторое время ты привыкнешь. Думаешь, зачем мы рвёмся в кемпинг? Да чтобы в конце дня постоять под горячим душем,— объяснял Ларри, надеясь уломать Кэри.