Шрифт:
— Убийца! — одинокий крик, прозвучавший в ночи тихо спящего города, в одно мгновение облетел все окрестности. Разбуженные неожиданными воплями, из своих окон начали выглядывать люди.
Кто в ночном халате, кто в шапочке для прически, а кто вообще голый, но с юной подружкой в обнимку — на вопящего возмутителя спокойствия смотрели теперь все жители улицы, на которой произошло несчастье.
Нечесаный, в мятой расстегнутой пижаме, вдоль улицы от дома к дому бегал перепуганный человек.
Многие горожане с сочувствием и истинной тревогой наблюдали за кричащим мужчиной, когда в тучной фигуре сонные взгляды узнали хозяина
Мистер Олаф Блингальский был очень веселым, честным и открытым человеком, готовым всегда прийти на помощь тем, кто в нем нуждался. Именно поэтому его заведение под названием «Огни города» работало круглые сутки без каких-либо перерывов, а плата за ночь была достаточно умеренной для того, чтобы даже полевой рабочий, приехавший в город, смог вполне комфортно отдохнуть. Всегда знаменитый своим аккуратизмом и привычкой одеваться по последней моде Олаф Блингальский очень смутно походил на того бедолагу, что с ужасом на лице бегал между подъездов окрестных домов.
— Убили! — из последних сил кричал несчастный.
— Кого? — этот вопрос, как и положено в данной ситуации, был задан не кем иным, как сотрудником королевской милиции.
— Т-там… — Олаф судорожно вытянул средний палец в сторону ближайшей крыши.
— Смотрите!
— Вон он!
— Проворный, — комментарии уличных ребятишек, подрабатывавших в качестве посыльных и дворников, адресовались к высокой худощавой фигуре, перепрыгивающей через острые коньки старых крыш так ловко, что любопытным взорам зевак было трудно как следует рассмотреть убегавшего.
— У него сзади плащ, — говорил один из парнишек, вытирая испачканные пылью руки о кожаный фартук.
— Да сам ты плащ, — тут же одернул его соратник. — Ты же ясно видел, что это были крылья.
— Точно, крылья, — подтвердила остальная толпа зрителей.
— Крылья и зубы, — добавил кто-то.
— Как у вампира, — с гордостью подвел итог сын местного юриста.
Одиннадцатилетний Толик часто читал выписки из старых милицейских рапортов, поскольку часто по ночам помогал отцу в конторе разбирать архивы старых дел.
— Всем по домам, — строго пробасил голос дежурного милиционера.
Ребята хотели было начать возражать, но грозной фигуры сотрудника королевской милиции уже и след простыл, — верный слову закона и своему долгу секстионер Менг Ольвериус в три мощных прыжка одолел стену ближайшего десятиэтажного дома и через пару секунд уже мчался по черепичным скатам домов ночного города.
Погоня сначала не представлялась Менгу такой сложной, тем более для солдата королевской милиции его уровня подготовки. Проделывая нетривиальные акробатические трюки и показывая невиданные для обычных граждан Социума чудеса ловкости и силы, секстионер смог-таки сократить дистанцию, отделявшую его сильные руки от шеи подозреваемого.
— Что у вас происходит? — рация ожила неожиданно, но подобного и следовало ожидать, впрочем, Менг слегка огорчился, услышав компьютерный голос андроида-диспетчера. Ведь если оживает рация, а только что один из уважаемых граждан кричал об убийстве, — значит, во время дежурства Менга преступление все-таки произошло.
— Подозреваемый в северном районе, — начал свой доклад секстионер. — Движется в сторону старой гавани. Уходит по крышам домов, веду преследование. Особые приметы: подозреваемый имеет человеческий облик, одет в черный классический джентльменский костюм и длинный
— На голове возможен головной убор. В особых приметах отметьте, что подозреваемый проявляет аномальную для человека скорость и силу.
Как только это было сказано, убегавший силуэт резко остановился. Менг с облегчением решил, что преступник готов сдаться, отказавшись от бессмысленной погони. Но милиционер ошибся, о добровольной сдаче не могло быть и речи, и Менг в этом лично убедился, когда преступник выпустил в него разряд молнии. Срединная нагрудная пластина с ликом киберангела Лиоркона — покровителя Милицариума и дарителя милицейской физической силы — успешно выдержала удар, защитив тело своего верного закону носителя. Только вот самому Менгу пришлось отскочить назад — разряд оказался не выстрелом из ампер-ружья, а настоящей волной техномагии.
— Секстионер Менг, будьте осторожны. Вы преследуете техномага Вальтера Айети — одного из последователей школы некромантов. Преступник опасен и вооружен. Вторая бригада подтверждает содеянное им убийство.
— Замечательно, — договорить Менг не успел: еще три ветвистые молнии ударили милиционера в грудь, голову и пах, пронзив все тело колющими электрическими разрядами.
— Я не виновен! — кричал Вальтер. — Слышите меня! Я — НЕВИНОВЕН!!!
Желая подкрепить свои слова действиями, Айети сотворил заклятье левитации, обрушив тем самым на голову Менга стоявшую рядом печную трубу.
Глиняные квадратики кирпичей, точно капли дождя, пробарабанили по голове и плечам милиционера.
Урон, в сущности, был пустяковым для сорокалетнего воспитанника Милицариума, но вот техномаг, похоже, здорово знал пределы физических возможностей солдат королевской милиции и посему специально увеличил массу и скорость кирпичей. Удары в целом получились такой силы, словно милиционеру дали пятьдесят раз по черепу железным ломом. Обычного человека подобный дождик превратил бы в кровавую кашу, не пожалев даже костей. Менгу же удалось выжить благодаря многолетним тренировкам и сверхчеловеческой силе, таящейся в жилистом теле, покрытом пятью магическими рунами силы. Но все равно ноющая голова — симптом далеко не очень приятный по ощущениям. Плюнув в глубине души на правила задержания подозреваемого, милиционер явно начинал злиться.
— Ты не того преследовал, секстионер Менг! — обиженно посетовал подозреваемый.
— Ну, конечно, ты всего лишь развлекался, — под серой маской милицейского доспеха жалобной фразы было почти не слышно, только вот техномаг все еще продолжал делать пасы руками, явно не собираясь отступать.
— Не выводи меня из себя, техномаг, — прошептал Менг, доставая из-за спины свое оружие, — заговоренный боевой молот.
Статное орудие с основной частью в виде головы огненного грифа и длинной метровой рукоятью запорхало в руках секстионера точно бабочка над цветком.