Миллионеры
Шрифт:
Сей факт озадачил майора. Уж чего-чего, а предположить, что преступник ехал в машине, в которой везли деньги, он никак не мог. Очевидно, злоумышленник где-то по дороге подсел в "Уазик", а на окраине кладбища, угрожая взрывным устройством, приказал шоферу остановиться. Тут и произошла кровавая драма. Нападавших было несколько, Белоглазов в этом был уверен. В кювете он обнаружил окурки, а невдалеке от дороги свежие следы от протектора шин.
Но почему, черт возьми, охранник взял в машину постороннего? Ответ напрашивался сам собой: кто-то из троих отлично знал
Белоглазов вытерся полотенцем и отправился на кухню. Он был зверски голоден. К его восторгу жена приготовила на ужин любимый бефстроганов. Едва майор, в предвкушении вкусного ужина, расположился за столом, как раздался телефонный звонок. Белоглазов стремглав бросился из кухни. Вбежав в зал, прикрыл дверь и схватил трубку. Ни сын, ни жена, кажется, не проснулись.
Звонили из центральной районной больницы.
— Здравствуйте, товарищ майор, — раздался в трубке знакомый голос хирурга Андреева. — Дежурный врач вас беспокоит.
— Да-да! — предчувствуя нечто важное, живо откликнулся Белоглазов. — Я тебя слушаю, Саша!
— Тут просили сообщать обо всех случаях поступления к нам больных с травмами. Я позвонил в РОВД, там дали ваш домашний номер, — извиняющимся тоном произнес Андреев. — Вот звоню вам…
— И правильно делаешь! — нетерпеливо оборвал Белоглазов. — Давай выкладывай!
Сухим деловым тоном трубка сообщила:
— Пятнадцать минут назад к нам в больницу поступил молодой человек с пулевым ранением в область груди.
— Кто он? — тут же отреагировал Белоглазов.
— Не знаю. Парень без сознания, в критическом состоянии. Фамилию и имя выяснить не удалось.
Белоглазов нахмурил лоб, с нотками недовольства спросил:
— Но его должен же был кто-то доставить. Вы хоть данные того человека или номер его машины записали?
— Нет. Парня случайно обнаружила медсестра. Он лежал в кустах недалеко от дверей приемного покоя больницы. Кто и когда его туда подложил, об этом ничего неизвестно… Ладно, товарищ майор, — вдруг заторопился хирург. — Меня срочно вызывают на операцию к больному. Нужно идти.
— Иди, Саша. Я не прощаюсь, буду через полчаса. — Майор положил трубку и потянулся к ключам от своей машины.
Минут через сорок старенький "Москвич" Белоглазова подрулил к площадке перед воротами центральной районной больницы. Майор вылез из автомобиля и огляделся. В двух метрах от двери, над которой светилась табличка "Приемный покой", начиналась живая изгородь.
"Очевидно, здесь и обнаружили раненого парня, — подумал Белоглазов. — Нужно внимательно осмотреть кусты. Возможно, удастся обнаружить какие-либо улики или следы". Однако майор, миновав живую изгородь, направился к воротам. Искать что-либо в темноте не имело смысла. Нужно было дожидаться утра.
Центральная районная больница — несколько корпусов, соединенных между собой тенистыми аллеями. Одной из них Белоглазов добрался до трехэтажного здания хирургического отделения. На первом этаже в широком мраморном коридоре было пустынно, гулко и прохладно. Операция продолжалась, и Белоглазову пришлось дожидаться ее окончания еще полчаса. Наконец из дверей операционной вышел худощавый молодой человек лет двадцати восьми с приятными чертами лица и щегольскими усиками. Он был все еще в зеленом операционном халате, шароварах и колпаке. На шее у хирурга болталась марлевая повязка.
По долгу службы Белоглазову и Андрееву не раз приходилось сталкиваться, поэтому они встретились, как старые знакомые.
— Как прошла операция, Саша? — спросил майор, крепко пожимая Андрееву руку.
Врач не спеша прикурил сигарету, выпустил дым в раскрытое окно и, как недовольный чем-то человек, устало произнес:
— Операция прошла успешно, пулю из легких извлекли, но надежды на то, что больной останется жить, почти никакой. Парня доставили слишком поздно — пневмоторакс, товарищ майор, сами понимаете…
Белоглазов постучал костяшками пальцев по подоконнику.
— Очень жаль, — произнес он разочарованно. — Очень жаль…
— Но есть для вас и положительные новости, — хирург снял колпак и взъерошил густые русые волосы. — Медсестра, ассистировавшая мне при операции, признала парня. Она училась с ним в одной школе несколькими классами старше. Фамилии и имени парня она не помнит, но знает, что живет он в поселке "Юбилейный". Может быть, показания медсестры помогут вам установить личность раненого.
Майор оживился.
— Еще как помогут! — Он достал из кармана лист бумаги и развернул его. В списке телемастеров напротив слова "Юбилейный" значилась фамилия Бутырин М. А. Это было уже кое-что. Белоглазов протянул руку. — Спасибо за информацию, Саша. Напоследок, если можно конечно, я бы хотел одним глазком взглянуть на раненого.
— Я не возражаю, — откликнулся Андреев. — Пройдемте!
28
Надежда Ивановна весь вечер прождала сына. Давно уже Ленка, наговорившись с подругами по телефону, легла спать, и даже "гуляка" Сергей уже вернулся с улицы и тоже улегся в постель, а Максима все не было. Нет, конечно, Максим иной раз задерживался с приятелями допоздна, но всегда ставил в известность мать, с кем и где он находится. А сегодня с утра от парня не было ни слуху, ни духу.
Чтобы отвлечься и как-то скоротать время, Бутырина взяла первую попавшуюся в руки книгу и прилегла на диване. Книга оказалась неинтересной, и незаметно для себя мать задремала. Неожиданно громко и тревожно прозвучавшая в тишине трель звонка заставила Надежду Ивановну встрепенуться. Сунув ноги в тапочки, шаркая, она вышла во двор и заспешила к калитке.
К удивлению Бутыриной, на улице было многолюдно. При неярком свете фонаря она разглядела стоявших у калитки милиционера и военного, а невдалеке на обочине большую военную машину, возле которой толпилась группа людей в форме. Надежда Ивановна почувствовала слабость в ногах. Она сразу поняла, что в ее дом пришла беда. Мать привалилась к косяку, беспомощно оглядываясь в поисках сына. Макса нигде не было видно.