Милоа – спасители Эбери. Книга 1. Милоа-разведчица

С глубокой благодарностью талантливому художнику Елене Львовой за дизайн обложки и карты Эбериана, моим первым читателям Надежде Жуковской и Юлии Корнауховой за чуткие советы и внимательное отношение к тексту, а также моей семье: мужу за мотивацию и юридическое сопровождение в процессе издания книги и папе за неугасающую веру в мой успех.

Ваша поддержка и неподдельный интерес к моему творчеству вдохновили меня перестать писать в стол и начать публиковаться.

– Милоа!

– Тихо, Шальной, тихо. Не надо столько крика. Девушка и без того перепугана! Прежде всего, она такой же человек, как и…

– Она Милоа!

– Не перебивай!

– Здравствуй. Добро пожаловать на Эбери!

На меня смотрело сразу трое.

Шальной – мальчишка лет тринадцати с совсем еще детским, задорным и веснушчатым лицом.

Колка – молодая и стройная женщина с немного бледной кожей. Ее пронзительно-синие глаза казались двумя океанами, но взгляд их резал острее бритвы. Каштановые волосы были на скорую руку зачесаны куда подальше, но несколько прядей уже выбились и щекотали впалые щеки хозяйки.

Куда больше заинтересовал и напугал меня Шаман. Он был наполненным – от него так и веяло умиротворением и Знанием. Чуть-чуть ниже Колки, со смуглым, обветренным лицом, он производил впечатление варвара-мудреца, или странника, или воина. Но никак уж не шамана. И тем не менее… его глаза смотрели мягче, но проникали глубже. Они были темными и… сверкали, как у кота. Блестящие черные волосы, будто бы крашеные, были аккуратно сплетены в косицу. Его возраст было трудно определить, но мне показалась, что ему еще нет и сорока.

Дул умеренный ветер. Меня колотило.

– Выслушай нас, пожалуйста. Ты не первая из себе подобных, оказавшихся здесь. Этот мир совсем не такой, как ваш… здесь всего один континент. У нас нет летающих машин и кораблей без парусов, чтобы исследовать нашу планету. Твои сородичи утверждают, что она круглая, как и Земля. Одним словом, наш континент издревле назывался Эбери, поэтому и наш мир мы называем так же. А вообще-то у нас тут война…

Шальной смотрел на меня с таким неприкрытым любопытством, что меня это начало раздражать.

– И часто такие, как я, оказываются здесь? – спросила я, с удивлением уловив нотки презрения в собственном голосе. Не ожидала от себя такой резкости. Или это просто от стресса?

Но Колка и Шальной, кажется, не заметили в моем вопросе никаких негативного оттенка. Шаман заметил. И понял.

– Прошу вас, – он подал мне руку, как истинный аристократ. Я наконец-то поднялась с земли и отряхнулась. – Приглашаю вас в наш шатер, Милоа.

Остальные последовали за нами. Шатер был натянут между деревьями – плотная светлая ткань, держащаяся на семи шестах, – четыре на каждый угол и три по центральной прямой. Чувствовались чистота и покой. А еще тепло.

Меня усадили на мягкое покрывало, сложенное в несколько раз, а Колка тут же налила какого-то травяного отвара в маленькую чашку. Чай оказался вкусным и освежающим.

Мальчишка в конце концов перестал меня обнюхивать. Шаман послал его за хворостом для костра.

– Как ваше имя?

– Хм… я могу назвать какое угодно имя? Ведь мое истинное ничего вам не скажет, не правда ли?

– Почему же? Скажет очень многое! Не зря меня зовут Шаман, мое призвание – читать по именам и душам. Впрочем, здесь вы можете начать жизнь с каким угодно именем. Как пожелаете. Многие ваши сородичи так и сделали.

– Ну уж нет! Меня зовут Лилия. Но на Земле меня обычно звали Лиля. И меня это всегда раздражало… называйте меня Ли, прошу вас!

Я изобразила улыбку. Смешанная ирония и радость общения. В ответ я получила заряд позитива. По-другому это не опишешь. От Шамана так и веяло искренней доброжелательностью!

– Ну, Ли так Ли. Я хочу рассказать тебе о необыкновенных вещах, Ли. Сначала они могут показаться тебе невероятными. Понимаешь, все твои сородичи сначала относились спектически и не верили ни во что до последнего…

– Не так уж и все! – вставила Колка. – Молодые куда легче воспринимали существование этого мира и становились на нашу сторону!

– На вашу сторону? Ах да, у вас же здесь война! – вспомнила я. – Прошу вас, рассказывайте, куда меня занесло. Мир Эбери, говорите? Очень интересно!

Я насмехалась. Иронизировала. Делала все, чтобы скрыть страх, беспокойство и дрожь, расползающуюся по всему телу. Чай уже не помогал.

– Я начну с истории, – Шаман уселся подле меня на расстеленное покрывало. – Наша история начинается около пяти тысяч лет назад. В те времена наш мир мало чем отличался от вашего – племена людей, переселения народов, суеверия, мифы, легенды… и конечно же, войны. История строится на войнах, а по-настоящему великие люди, миротворцы и ученые, отходят на второй план перед полководцами и генералами. Впрочем, в моем рассказе это не имеет значения. Все началось, когда возникла династия Арланов. Арланы правили процветающей страной. Постепенно они, весьма воинственные по природе, начали расширять свои владения и, в конце концов, основали огромную империю, гордо названную Эберианом. Да-да, они решили, что покорили весь наш материк. Разрозненные племена на севере и туземцы на юге не шли в расчет. Последние триста лет империя Эбериан занимается тем, что пытается укрепиться, так как многие провинции, особенно вдалеке от столицы, все еще частенько поднимают бунты. Далеко не всем по нраву быть частью этой империи. Конечно, как и все великое, сначала Эбериан был могущественной и процветающей страной. Я бы даже сказал, красивой. Но все крупные державы подобны быстро портящимся продуктам – проходит век-другой, может, полтысячелетия, и великое творение огня и меча начинает прогнивать. Конечно же, рыба гниет с головы, и наш случай – не исключение. Сто двадцать лет назад Арланы провозгласили себя императорами-ханами. Это произошло из-за того, что в их столицу, очень древний город далеко отсюда, – Турмалон, – переселилось множество азьянцев. Эти азьянцы приучили Арланов ко вседозволенности и разврату. Первый император-хан Сухбан Старый породнился с азьянцами, взяв в жены красавицу-дочь одного аристократа. С тех пор империя начала медленно гнить. Благородные Арланы посмуглели, их глаза из зеленых стали карими, а воинственная азьянская кровь заставила их все проблемы решать насилием. Но не все так плохо, не думай. Во-первых, империя Эбериан очень могущественна, и многим провинциалам здесь живется достаточно хорошо, чтобы не думать о восстаниях. Во-вторых, размеры личной армии Арланов просто устрашают. И еще, не стоит скрывать, последний император-хан – Атамурлан, очень молодой, но необыкновенно талантливый правитель…

Я заметила, как Колка напряглась. Видимо, слишком лестно отозвался Шаман об империи… империи, против которой они воевали. Чтобы понять это, не стоило быть очень уж сообразительной.

Шаман благороден – он распишет врагов и друзей как можно более непредвзято, а потом предоставит мне выбор. Хотя какой тут может быть выбор? Я уже на их стороне – я уже против огромной и лютой империи этого Атамурлана.

– Сорок шесть лет назад, – продолжал тем временем Шаман, – дед Атамурлана решил покорить горцев. Горы, где мы находимся, называются Триниан. Именно сюда он и направился. Представь себе, еще каких-нибудь полвека назад здесь жили дикие и грубые племена. Им понадобилось немало мужества, чтобы забыть междоусобицы и сплотиться для борьбы с имперцами. Война немного затянулась. Дед Атамурлана негодовал – его воины были не приспособлены к разведке в горах. Император-хан начал усиленную тренировку особых отрядов для покорения горцев. Но, как говорится, не тут-то было. Имперцы разбили свои огромные лагеря на полях провинции Цитлан – с виду весьма спокойной области Эбериана. Но когда имперские войска, как саранча, сожрали всю провизию и начали потихоньку грабить самих цитланцев, не ограничиваясь вылазками «в сад за яблочками», но даже похищая привлекательных девушек, тогда-то терпение провинциалов лопнуло! В таких случаях говорят – так сложились обстоятельства. В правящих кругах цитланцев появились сильные люди, решившие дать отпор не только прожорливым войскам, но и всей империи. И снова занятная вещь – привыкшие к мелким бунтам, ожиревшие воины-имперцы недооценили предостережений «каких-то там землепашцев». Цитланцы же издревле жили у подножия гор и являлись, по сути, потомками тех же горцев. Именно к ним они обратились за помощью. Объединившись, цитланцы и горцы начали свою войну против имперцев. В вашем мире такая война называется, кажется, партизанской. Вылазки, поджоги, ночные набеги – армия имперцев трусливо отступила, но гнев генералов заставил ее вновь собраться с духом, и огромное имперское войско попросту смело Цитлан с земли. Большинство жителей, предвидя такой конец, давно бежало и переселилось в горы. Конечно же, цитланцы не могли смириться с таким обращением с их землей, а горцы были просто разгневаны, ведь уже много столетий никто не покушался на их владения. Так, собственно, и началась та война, которая продолжается до сих пор, вот уже более сорока лет…

– Но ты, конечно же, понимаешь, что, чтобы организовать грубых горцев и бывших землепашцев-цитланцев, потребовалась какая-то особая, необычная сила? – спросила меня Колка.

Я пожала плечами. Мне казалось, я угодила в западню, и единственное, что по-настоящему интересовало меня, – как сюда попадали другие земляне и не нашли ли они способа выбраться?

– Теперь я расскажу о твоих сородичах. Мы не знаем, живут ли они среди имперцев, по крайней мере, никаких сведений о том, что в войске или при дворе Атамурлана есть Милоа, мы не имеем. Первый землянин появился в горах Триниан примерно шестьдесят лет назад. Его звали Ингемар. Он был родом из ваших северных стран. Около года он обживался в горах – страшно представить, сколько испытаний выпало на его долю! Ведь сначала никто не поверил его рассказам о какой-то планете, другом мире… что за бред! Тем не менее он оказался человеком с железной волей. Он отбросил предрассудки и решил доказать всем, что знания землян воистину велики. Вопреки устоявшимся традициям, вопреки старому сословию жрецов, объявившему его колдуном, даже вопреки собственной безопасности. Ингемар применил все свои знания и опыт, чтобы показать, насколько сильнее мы можем стать в нашей борьбе с имперцами. Ему было около сорока лет, и он принимал участие в самой страшной войне, которая, по его словам и свидетельствам других твоих сородичей, разразилась в вашем мире. Он попал в наш мир, когда самолет, на котором он летел, разбился. Но в тот момент это не имело значения. Отбросив личные страхи, он быстро вдолбил вождям недавно объединившихся племен, как следует правильно воевать. Некоторые, конечно же, возмутились таким самоуверенным всезнайством, но, к моей гордости, мое сословие искателей, занявшее потом место старых жрецов, поддержало его.