Минеральные клоны
Шрифт:
Снова обратил внимание, что подходили в основном женщины. И вели они себя… странно. Причем, «советник» ничего эдакого в их поведении не находил, а вот «второй» – недоумевал. А объяснить причины этого самого недоумения не мог, болезный. Как обычно. Ну, я уже отмечал, что у него проблемы с внятным объяснением чего-либо – до крайности неудобный и бесполезный «довесок». Даже вредный!
Из разговоров стало понятно, что пассажирами шаттла были люди, не захотевшие расторгать контракт с «Антрацитом».
Я бы на их месте тоже не захотел – контракт с «Пиритом» был откровенно
О своих выводах я, разумеется, тактично промолчал. Безо всяких подсказок. Потому что умный мальчик.
Вот, кстати. Именно такое отношение ко мне, старшему брату, как к «мальчику», почему-то казалось «второму» неестественным. Ему, «второму», казалось, что в нашей «семейной двойке» именно я должен быть старшим. Хотя бы с точки зрения наших собеседников, неосведомленных о моих проблемах с памятью. Ну, хотя бы с точки зрения собеседников-сверстников!
Так ведь нет! Их больше интересовало мнение Сабрины. И это не было отношением конкретно ко мне или конкретно к ней – такое же отношение было к представителям мужского пола, даже если они были старше своих родственников-женщин.
Что за хрень, а?!
На этом месте голова разболелась особенно сильно, и я задремал, краем уха услышав чей-то сочувственный голос:
– Устал, бедняжка. Ему столько пришлось пережить!
Голос был ожидаемо женским, сочувствующим и, что особенно обидно (обидно было «второму», «советник» же не видел в этом ничего странного), принадлежал пигалице лишь чуть-чуть старше Сабрины.
– Да, Клоз. – Согласился голос Сабрины. – Не будем мешать брату, давай пересядем.
Да и хер с вами! А я спать хочу!
«Матриархат!»
Что-то за время сна в голове уложилось, утряслось. «Советник» что-то уточнил у «второго», пришел к каким-то выводам и смог объяснить ему, что же казалось тому странным. А уж тот кинулся с новой информацией ко мне, пока я выбирался из глубин сна к непонятной и чуть пугающей действительности:
«Матриархат!» – радостно прыгал мой мысленный садист, вызывая короткие вспышки неприятных болевых ощущений.
Ну, да – матриархат. Девочки – главные, мальчики – на подтанцовках. Непонятно, что в этом для тебя удивительного. И непонятно, чему ты радуешься, болезный. Ну, матриархат, и чё?
Оказалось, «второго» до усрачки радует возможность не напрягаться теперь с поиском самк… половых партнеров – девочки, дескать, теперь сами за нами бегать будут! Разнообразие, широкий выбор, секс без ограничений, непрерывный разврат, все дела! ГАРЕМ!!!
М-да. Придурок, что с него взять. Логики и наблюдательности – никакой. А ведь есть стойкое ощущение того, что наше пятнадцатилетнее тело с самого детства не знало женской ласки, кроме материнской. Что уже противоречит выкладкам «второго». Конечно, маленький я еще – всего-то пятнадцать лет. Но в пятнадцать лет пора бы уже ДЕЯТЕЛЬНО думать о чужих попках, ножках и сиськах. А уж учитывая высокое положение родителей найти «помощницу» для утех – не проблема. Так что извини, дружок, никакого блуда – в соответствии с твоей же концепцией роли поменялись, и уже мальчики хранят до самой свадьбы непорочность для своих избранниц.
«Второй» расстроился. Устроил мне еще один приступ мигрени…
И я проснулся окончательно, выкинув проблемы биологического размножения из головы. И проклиная этот бесполезный мысленный «аппендикс».
Космический носитель «Дар звезд – 501» в составе ордера из пятидесяти линкоров, трех сотен крейсеров и неисчислимой тучи мошкары, состоящей из космических кораблей рангом поменьше, болтался на высокой околоземной орбите. Для носителя подобного класса – нормально. Чем дальше от планеты, даже условно захваченной, тем спокойнее. И желательно не висеть на стационарной орбите – меньше шансов схлопотать ракету или высокоэнергетический импульс от какого-нибудь недобитого узла ПКО.
«Дар звезд» казался огромным. И был таковым как с точки зрения «советника», так и с точки зрения «второго». С последним чуть припадок не случился от открывшегося на огромном обзорном экране зрелища:
«Звездный разрушитель! Проект „Имперский“!» – Ахнул он. – «Только черненький!»
Приступ боли был слабее, чем до этого. Но все равно – козел!
В ответ козел стал насвистывать что-то мрачно-торжественно-тревожное. Ту-ту-ту, ту-туту-у-у-у, ту-туту-у-у-у…
– Внимательно вас слушаю.
Знаете, когда с такой вот равнодушно-презрительной моськой говорят, что внимательно вас слушают, хочется взять и… совершить что-нибудь деструктивно-насильственное. Либо связанное с кинетическим взаимодействием поверхности кулака и чужой морды лица, либо – с жестким проникновением в различные отверстия чужого организма… даже не обязательно связанные с функцией размножения.
В данном случае я больше склонялся к последнему варианту. Потому что Золотарь была реально красивой. Но и от первого окончательно отказаться был не готов. Потому что была она еще и красивой надменно-холодной стервой.
Чуть старше («Семнадцать лет» – тихонько проинформировал «советник»). Зеленоглазая блонди. Ниже меня… была бы, если б не чертовы туфли-шпильки на стройных ножках, затянутых в белые брючки в обтяжечку (собственно, на них-то я в первую очередь внимание и обратил… там реально было на что посмотреть). И если б мы находились в одинаковом положении. Так нет же – блондинистая стерва сидела в кресле, лениво покачивая носочком туфельки, а мы с Сабриной стояли перед ней… и не было у нас никакой возможности нагло без спросу примостить задницы на какую-нибудь горизонтальную поверхность – ни кресел, ни диванов, ни стульев, ни табуретов… Да даже ящиков никаких в просторном полукруглом зале не было! (Потому, наверно, и не было ничего эдакого в этом огромном зале-кабинете)