Минос

Виллаторо Маркос М.

После этого он привязал себя к дереву, притворился обессиленным от наркотиков и опустил вниз голову, чтобы никто не узнал его. А мы не удосужились проверить лица жертв. Я сама прошла мимо всех, смотрела на каждого, но так и не поняла, в чем дело. А потом увидела, как агенты тащат из леса раненого Рауля и несколько минут держала под прицелом пистолета его черноволосую голову. Я готова была нажать на курок и размозжить ее и непременно сделала бы это, если бы не агенты ФБР.

Остальное рассказал мне Пирс:

— Всех их быстро доставили

в больницу Медицинского центра Калифорнийского университета. Там им собирались провести очистительные процедуры с помощью большого количества глюкозы. Но когда одна из медсестер вошла чуть позже в палату, один из них стоял у больничной койки и даже улыбался ей. Она приказала, чтобы он немедленно ложился в постель, но он клялся, что чувствует себя хорошо, и потребовал, чтобы его немедленно выписали. Сестра сказала, что должна предупредить об этом лечащего врача, и отправилась искать его. Но когда врач пришел в палату, его уже и след простыл.

— Когда? — спросила я. — Когда вы обнаружили, что это не Рауль?

— Когда в больницу приехала жена Рауля. Врачи сказали, что Рауль чувствует себя хорошо, и провели ее в палату, но койка была пуста. Лечащий врач заявил, что он ушел по собственной инициативе. Она бьша в истерике и вдруг заявила, что хочет посмотреть на виновника всех ее страданий. При этом она стала истерично орать, плакать и требовать, чтобы ее провели к нему. Врачи не выдержали такого натиска и подвели ее к двери палаты, в которой лежал преступник. Она посмотрела в окошко и вдруг заорала, что это ее муж.

Черт возьми!

Проклятие!

— Ромилия?

— Да?

— Ромилия, вы должны понять, что он может в любую минуту появиться в вашем доме. Он видел вас в лесу и наверняка запомнил, как вы целились в голову Эспинозы и изрыгали проклятия в его адрес. Сейчас он знает, кто вы такая, знает, что вы сестра одной из его ранних жертв, и знает, как вас можно найти.

— Да, да, я понимаю.

— Не волнуйтесь, мы будем охранять вас. Мы обеспечим вам самую лучшую программу защиты свидетелей и спрячем вас в надежном месте, пока не поймаем этого ублюдка.

Спрятать меня, мою мать и сына? Как долго и как надежно? Еще на целых шесть лет? Но я не сказала Пирсу о своих сомнениях.

— Да, хорошо, спасибо. — Я положила трубку.

У меня оставалось еще немного времени. Я окончательно проснулась, могла быстро уехать в Атланту, забрать мать и сына и скрыться в каком-нибудь безопасном месте. Правда, еще не знала, в каком именно. Этот негодяй слишком хорошо знает страну, пометил звездами всю ее территорию от Монреаля до Майами и Сан-Франциско и даже обозначил места, где планировал провести следующие операции. Именно этим он занимался все прошедшие годы, начиная с убийства моей сестры и кончая убийством трех бизнесменов в Мемфисе. Он все просчитывал самым тщательным образом, подробно знакомился с каждым городом, изучал образ жизни каждой жертвы и щедро тратил на эту охоту полученный

в наследство капитал, все свои средства.

Конечно, я знала несколько надежных мест между Атлантой и Нэшвиллом. Возможно, мы вообще переедем на время в соседний Сальвадор.

Я направилась к телефону, чтобы позвонить матери, но остановилась перед ним, чтобы перевести дыхание и успокоиться. Мне нужно было сообщить ей, чтобы она не волновалась, не переживала, что все прекрасно, но всем нам придется подготовиться к резким переменам в нашей жизни. Пока я собиралась с мыслями и с силами, неожиданно зазвонил телефон. Я быстро схватила трубку.

— Алло?

— Mi amor. [75]

Я застыла от неожиданности.

— Кто?.. — Хотя я уже догадалась, кто это.

— Ну и как дела? По твоему голосу не скажешь, что ты всю ночь провела в дороге. — Он добродушно засмеялся.

Какое-то мгновение я растерянно молчала, но потом быстро взяла себя в руки. В этот момент я обрадовалась появлению Текуна, услышав в трубке его голос. Хотя какие-то тревожные нотки добавили мне волнений.

75

Любовь моя ( исп.).

— Где ты сейчас?

— Неподалеку от твоего дома. Хотел лично убедиться, что ты благополучно добралась домой и находишься в полном порядке. Мои друзья с западного побережья предупредили, что ты возвращаешься домой. Я рад, что все закончилось удачно и ты наконец-то заарканила своего плохого парня.

Как бы не так. Никого я не заарканила. Однако ему я сказала совсем другое:

— Все в порядке. Да, все будет прекрасно.

Его голос стал ниже и более искренним:

— Что случилось?

— Ничего. Просто я… — Мне очень хотелось казаться спокойной и уверенной в себе, но дрожь в голосе подвела меня. Черт возьми, что же происходит с моим дыханием? Иногда я просто не могу ровно дышать, не могу сделать глубокий вдох. Я потянулась к дорожной сумке, где лежали мои записи, файлы и книги Данте. — Все дело в том, что я устала от этого расследования. — Наконец-то я сдвинула в сторону книги и нашла файл Текуна.

Оттуда на пол выпала фотография Бобби Грина и его тетушки.

Возможно, состояние панического страха как-то проясняет память и снимает пелену забвения. Эта пелена покрывала убийство моей сестры, как туман, призванный защищать от всего, кроме самого тумана, который, в свою очередь и в определенное время, может свалить человека на землю.

Первый год учебы в полицейской академии. Покупки в магазине «Крогерс» в Атланте. Какой-то человек просит у меня визитную карточку, а взамен предлагает свою, пропахшую соевым молоком и колбасным фаршем. Опять этот проклятый колбасный фарш.