Минский детектив
Шрифт:
Он вскочил со своего вращающегося кресла из-за большого стола, подошел к деду, обнял его и усадил в кресло напротив.
– Рассказывайте, дорогой Матвей Карпович, что случилось? Хотите минералки?
У него был густой властный бас.
Дед от минералки отказался, ссылаясь на то, что в последнее время стала появляться сильная изжога.
– Я минералку не пью, – сказал он. – Я пью только…
Генерал достал из невысокого шкафа у стены кабинета бутылку коньяка пять звездочек «Бобруйский», две рюмки, поставил на стол, налил обе до краев и сказал:
– Выпейте, Матвей Карпович, на здоровье!
– Благодарствую, товарищ генерал, – ответил
Генерал едва заметно улыбнулся.
– Так что случилось, Матвей Карпович? Что Вас привело ко мне? – спросил снова генерал, тревожно глядя на верного друга своего знаменитого деда.
И дедушка, чувствуя всю значимость своего открытия, уселся поудобнее в кресле, одновременно с удовлетворением чувствуя, как тепло от коньяка расходится по телу, и подробно рассказал про мальчика, про записку, про олигарха.
– Такого при Сталине не было, – заключил он свой подробный рассказ.
– Нужда, мальчик, записка, олигарх… – задумчиво повторил генерал. Он снова поднялся из-за своего стола и принялся расхаживать по кабинету, о чем-то думая. Дед с кресла с тревогой наблюдал за ним.
– Нужда была ошибочная! – уточнил на всякий случай дед.
– Разумеется, – ответил генерал в глубокой задумчивости. – Странная история! Я вижу тут прямую связь событий!
– Я тоже так думаю, – отозвался дедушка, одобрительно кивая седой головой, чувствуя благотворное действие коньяка на мышление.
– Мы, конечно, разберемся, Матвей Карпович. В любом случае Вам огромное спасибо за бдительность и острую наблюдательность!
– Старая школа!
– Но одна к Вам просьба, Матвей Карпович, сможете показать нашим сотрудникам то место в парке, где находится дуб с запиской?
– Яволь, хоть сейчас! – охотно согласился дед.
Генерал тут же кому-то позвонил и властно распорядился командным голосом. Во дворе завыла сирена. Матвей Карпович обнялся на прощание с генералом, и затем, в сопровождении незнакомого полковника спустился на лифте с третьего этажа вниз. Они прошли вестибюль, но вышли во двор министерства. Там уже стоял бронетранспортер и группа из 6 волкодавов во главе с майором.
Майор, высокий, крепкий, худой, козырнул деду и предложил ему на выбор: «ландровер» или бронетранспортер. Матвей Карпович выбрал бронетранспортер, обстановка все-таки была близкая к боевой. Давненько он не гонял на бронетранспортере по улицам Минска! Жалко, Настя, жена его, не видит сейчас, как он по-молодецки запрыгивает в броневик и велит гнать к месту происшествия. Очень жаль, померла она, любимая Настя, год назад. Со дня Победы были вместе душа в душу. Там, на параде в сорок пятом и познакомились. Тяжело, плохо ему без нее, милой, веселой Насти.
Майор запрыгнул в Ландровер, группа из 6 волкодавов в маскировочных халатах бережно посадили деда на самое спокойное место, и броневик рванул к месту происшествия. Но, не доезжая до парка, морской десант высадился на тротуар и тихо, и незаметно стал подкрадываться к злополучному дубу. Деду, как участнику спецоперации, тоже выдали пятнистый маскировочный халат, он надел его и пополз впереди, показывая дорогу. Он чувствовал себя нужным, он был при деле, он снова, как когда-то, командовал ротой, нет, пожалуй, дивизией, а то и целой армией! Да что говорить про армию, он сейчас смог бы командовать даже 1 Украинским фронтом. Хоть и маловато было двух маленьких рюмок.
Парк оцепили. Прочесали все окрестности, но было поздно: ни самого мальчика, ни его следов не обнаружили. Связисты тем временем монтировали на ближайших деревьях к таинственному старому дубу с дуплом камеры, как дневного, так и ночного видения. На самом верху, в густых ветвях строили места для снайперов.
Закончив работу, волкодавы так же тихо и мирно сели в броневик и вернулись на базу.
Все это было так, как дед Матвей рассказывал своему правнуку, пятилетнему Богдану, посадив его на колени, когда он с мамой пришел к деду в гости на следующий день. На самом деле все выглядело немного иначе. А именно: выйдя от генерала в сопровождении незнакомого полковника дед, спустился вниз, у входа их поджидал невзрачный мужчина в кепке, белой рубашке и белых длинных шортах. Они с Матвеем Карповичем сели в подержанный Пежо и поехали к парку Челюскинцев. По дороге говорили только о погоде. В парке, подойдя к месту закладки сообщения, дед кивнул головой, мужчина в кепке огляделся и направился к дубу. Там он вынул записку, сфотографировал ее, положил назад, вернулся к деду и они пошли назад к машине. По дороге домой говорили только о видах на урожай гречки и льна. Незнакомец отвез деда домой и вежливо с ним простился.
Но как приятно, когда маленький правнук слушает, широко распахнув свои огромные наивные глаза!
У президента
Бизнесмен и миллиардер, олигарх Петр Олегович Петрушевич исчез в ночь с воскресенья на понедельник. Может быть, наутро его бы никто не хватился, если бы экономика страны продолжала функционировать, как отлично работающий желудок, питаемый, разумеется, долларами. Но вся экономика утром вместе с зарей не встала.
Конечно, местные бизнесмены и правительство пробовали, кормить ее другими, кроме долларов, как отечественными, так и заморскими, продуктами. Но без большого успеха. А про грандиозный успех даже говорить было нечего. О гривнах, юанях, или, тем более, рублях, белорусская экономика и слышать не хотела. Ей по нраву были доллары, а от нефтедолларов она просто млела, как женщина от авокадо с орехами или от большого букета красных роз. Вот это была настоящая пища для гурмана! А белорусская экономика была самой настоящей гурманшей, кислые рубли вызывали у нее такую изжогу, что она серьезно опасалась получить язву желудка.
В это же самое утро, когда исчез известный олигарх, президент страны Александр Данилович Калита, поднявшись в прекрасном настроении во весь свой невысокий, а точнее сказать, средний рост, и подойдя к широкому окну большого кабинета, окинул взглядом всю страну и удивился.
Экономика лежала.
Он нажал на красную кнопку.
– Почему экономика все еще лежит? – спросил он своего первого помощника Ивана Семеновича, маленького, толстого, с круглой лысой головой, когда тот вошел, лучше сказать, вкатился в кабинет президента с вечной зеленой папкой подмышкой. – Не пора ли за работу? Уже ведь, по-моему, белый день на дворе!
Президент был не только выше своего помощника ростом, но отличался от него тем, что не был толстым, а имел, скорее, спортивный вид. Он обожал хоккей, а помощник, как он сам признавался, селедку под шубой.
– Бизнесмен исчез, – пояснил помощник. Это пояснение было смутным для президента. Ему самом-то было ясно, почему экономика еще лежит, хотя трудолюбивая, маленькая, добрая страна уже встала, а с ней вместе и солнце, и куры, и гуси. Но ответ был слишком туманным в это ясное солнечное утро для президента, и Александр Данилович уточнил: