Минтака. Искры тумана

Гейбатова Мила

Мы оба замолчали. Я все также поглаживала руку Родрика, а он сидел неподвижный, словно статуя.

– Ты знаешь, а ведь она не виновата в своем поступке, – вспомнила я кое-что.

Парень посмотрел на меня как на умалишенную, наверное, решил, что мне все-таки что-то важное повредили.

– Нет, послушай! Во-первых, в ее словах промелькнула фраза о том, что, мол, хорошо, что добрые люди подсказали единственно верное решение, или как-то так. А во-вторых, Родрик! Я была в ее голове, ее безумие вызвано искусственно кем-то извне, она не сама по себе такой стала,

я точно знаю. Подумай лучше, кто тут на базе умеет внушать мысли и эмоции?

– Хм, теоретически ты да я, да мы с тобой. Вот отец твой еще появился с неплохими зачатками телепатического дара, – усмехнулся мой жених.

– Да нет, тут, я думаю, гипноз мог сыграть неплохую роль. А гипнозу могут обучиться не только телепаты, достаточно уметь располагать к себе жертву.

– Не знаю, что и сказать тебе, Лола. Но одно могу пообещать наверняка, когда она окончательно придет в себя, мы ее допросим на эту тему с особым пристрастием.

– Не надо с пристрастием, просто позовите меня и все.

– Ага, как же! Позволю я своей невесте снова контактировать с этой ненормальной! – тут же вскипел Родрик.

– Милый, она уже не опасна, и я же не одна там буду, с тобой, – ласково убеждала я парня. – Согласись, силовые вмешательства могут стереть ее память или даже навсегда повредить мозг девочке.

– Не велика потеря! – воскликнул Родрик, но уже гораздо менее уверено.

– Возможно, но нам же важно докопаться до истины. Ведь если я права, то это не просто спонтанная акция слетевшей с катушек бывшей ревнивой подружки, а целенаправленная тщательно спланированная попытка меня убить, а это уже действительно серьезно.

На это мой горячий жених ничего не смог возразить.

Выйти самостоятельно из комнаты мне удалось лишь через несколько дней. Физические повреждения были незначительными, да и уровень медицины на базе повстанцев ненамного уступал уровню в городе. Да, это вам не трущобы, в который раз подумала я. Но настолько близкое соприкосновение с воспаленным разумом оставило куда более долгие последствия. Оказывается, глубоко растворяться в сознании другого человека может быть опасно – рискуешь навсегда потерять путь домой, в свое тело. Но я всего этого не знала, это вообще был мой первый опыт такого вот полного погружения.

Родрик пытался приставить ко мне охрану на то время, пока вынужден был заниматься своими обязанностями, но я отбилась от подобной чести. Меня и без того все не любили, не думаю, что мудрым было бы эту ненависть подогревать. По-хорошему, не помешало бы, наоборот, как-то если не завоевать всеобщую любовь и симпатию, то хотя бы перейти на нейтральный уровень восприятия остальными жителями базы. Но как это сделать, я понятия не имела. Подобный опыт у меня напрочь отсутствовал. Это Дейл, не я, был всеобщим любимчиком, при чем без каких-либо видимых на то усилий.

Тем не менее в первый же день моей долгожданной вылазки из комнаты за мной увязались сразу два человека. Конечно же, мой отец. Это было вполне логично и ожидаемо, если бы он не сделал этого, я бы почти наверняка обиделась на него. А вот вторая нежданная личность меня удивила – ею оказалась не в меру общительная помощница Родрика Жанин. Она успела вызвать мое раздражение уже спустя пять минут нашего общения своим безумно полезным и захватывающим рассказом о том, как она в последний раз смешивала различные средства для окрашивания, чтобы получить такой ультрамодный цвет. Как будто я была в курсе всех этих дурацкий тенденций, или хотя бы как будто они меня интересовали.

– Слушай, Лола! У меня есть один лак для ногтей, цвет – закачаешься! Естественно, все по самым последним современным веяниям. Так вот, мне он не очень, оттенок кожи слишком живой, жизнерадостный, а тебе будет как раз! – продолжала все также мило щебетать это воздушное создание, портя мне завтрак.

– Намекаешь на то, что у меня трупный вид? – мрачно поинтересовалась я, тщательно пережевывая кашу, чтобы не сорваться на крик посреди столовой. Тогда уж точно сочтут сумасшедшей истеричкой, не удивлюсь, если свои собственные версии нашей потасовки с Кристиной построят.

– Нет! Что ты! Ты просто немного бледненькая, вот и все, – улыбнулась Жанин во все свои тридцать два зуба.

Хотя у такой супер-пупер навороченной красотки, отслеживающей все современные тенденции в индустрии красоты, почти наверняка где-то там внутри в челюсти должен иметься дополнительный третий ряд зубов, просто на всякий случай, мало ли что.

– Между прочим, во многих книгах по художественной литературе, привезенных великой десяткой с их родной планеты, встречаются упоминания о том, что бледность кожных покровов и полное отсутствие загара говорит о принадлежности дамы к кругам аристократии. Лишь слуги да рабы, трудящиеся в поле, были загорелыми, – решил вступиться за меня отец.

– Да? Кхм, как интересно. Хорошо, что мы живем не по этим примитивным книжкам, – ничуть не впечатлилась заявлением красотка Жанин.

– Ничего себе примитивным! Ты в своем уме!? Ты вообще в своей примитивной жизни хоть одну книгу-то прочитала? Я имею в виду не заметки из индустрии моды и красоты! Вот уж кто точно примитивен здесь, так это ты! – все-таки я взбесилась и всерьез наехала на девушку, можно сказать не за что.

И конечно же, в столовой сразу воцарилось прямо-таки гробовое молчание, всем было интересно послушать наш конфликт, а вдруг еще и драка будет, вот же потеха получится!

– Ладно, Жанин, ты это, не бери в голову, хорошо? Не знаю, что на меня нашло, нервы, наверное. Ты вовсе не примитивная, и жизнь твоя не примитивная, просто другая, вот и все. Но насчет книг ты не права, уж извини. Не нам с тобой судить о чужой культуре, равно как и не мне определять уровень твоей, – сдержанно ответила я уже без крика, но достаточно громко, чтобы окружающие могли услышать, а после этого резко удалилась из столовой. Поела, называется.

Пару минут я шла, культивируя в себе раздражение на весь окружающий мир, пока не поняла, что кто-то упорно меня преследует. К моему огромному облегчению этим кем-то оказался папа, а не безголовая помощница моего жениха.