Минус один? Плюс Один! Приемный ребенок в семье
Шрифт:
Год за годом наблюдая хитрую механику семейного уклада, принимая в ней посильное участие, сталкиваясь с последствиями нарушения правил (не помыли вовремя посуду – нет ни одной чистой тарелки, не вывели гулять щенка – лужа на полу и т. п.), ребенок сам учится обустраивать среду обитания, делая свою будущую жизнь удобной, предсказуемой, а порой и приятной. Для кого-то свой дом – это крепость, для другого – гнездо или теплая норка, но главное – чтобы он был местом, где можно восстановить силы, привести в порядок и тело, и мысли, и душу.
Именно этого умения катастрофически не хватает выпускникам детских домов. Даже если они получают от государства квартиру и денежное пособие, даже если у них есть профессия, они часто не справляются с жизнью, потому что не создали свою среду обитания, свое место для восстановления сил. А сделать свой дом таким местом они не умеют, ведь это целое искусство, его с ходу не освоишь. Домашний ребенок, заселяясь в студенческое общежитие, тащит с собой любимый плед, любимую чашку, а порой и плюшевую игрушку. Он быстренько обживает и обустраивает свой угол, придумывает, как переставить кровать и где повесить постер. Он знает, что быстро высушить белье можно на батарее, а чашку от следов чая отмыть содой. Он знает, что при простуде надо выпить чаю с медом и залезть под одеяло. Детдомовский ребенок может месяцами жить в квартире с немытыми окнами, без занавесок, без абажура и даже не замечать этого. Может подолгу не обращать внимания на недомогание, температуру и даже сильную боль. Может поменять электроплиту на плеер – а зачем нужна плита, если можно бутерброды сделать? Может оставить в своей квартире незнакомых людей и уйти гулять – а что такого? Он приходит в пустой, неуютный, грязный дом, и ему здесь плохо, тоскливо, одиноко. Он зовет с улицы первых попавшихся людей, чтобы не быть одному, они, естественно, предлагают выпить… Развитие сюжета предсказать несложно.
Нормальный семейный уклад – это то, чего в первую очередь лишается ребенок в неблагополучной семье, в условиях пренебрежения. Скорее всего, родители пьют. Может быть, устраивают попойки дома, приводя множество непонятных, пьяных, порой агрессивных людей. Возможно, мать надолго оставляет ребенка одного или после запоя целыми днями лежит без сил, не обращая ни на кого внимания (нередко и ребенку дает выпить, чтобы спал и не мешал). К ребенку могут подойти, когда он плачет, а могут и не подойти. Иногда покормят, иногда забывают. То разговаривают ласково, играют, целуют, то орут или не обращают внимания. Один пьяный гость дал конфету, другой – подзатыльник. Вчера папа ругал за «двойку», объяснял задачу, а сегодня лежит пьяный и отмахивается от сына. Вчера мама была веселая, добрая, колбасой кормила, а сегодня утром злая, матерится и говорит, что хочет сдохнуть. Сдохнуть – это значит умереть? Зачем она хочет умереть? А со мной что будет? Очень страшно и непонятно.
Если состояние ребенка, оставленного матерью, можно описать как одиночество, ужас, отчаяние, то состояние ребенка в условиях пренебрежения точнее всего передают именно эти слова: непонятно, непредсказуемо, ненадежно.
Пренебрежение, как и частые разлуки с матерью в раннем детстве, формирует у ребенка непрочную привязанность. Теория привязанности была впервые сформулирована английским психологом Джоном Боулби, который изучал поведение и состояние детей, оказавшихся в приюте. Чувство привязанности формируется в первые два года жизни ребенка. Какой она будет – прочной или нет, зависит от того, насколько надежна его мать, насколько он может быть уверен в ее присутствии рядом, в ее помощи в трудную минуту. Ведь для младенца чувство голода – это очень, очень трудная минута, у него нет жизненного опыта, он чувствует голод как прямую угрозу жизни; и должна много-много раз повториться цепочка действий: голод – крик – мама – молоко – жизнь налаживается! – пока он не усвоит твердо, что умереть с голоду ему точно не дадут. И тогда годам к двум ребенок может уже подождать, пока мама варит кашу, даже если чувствует голод. Потому что уверен – с мамой не пропадешь!
Если же эта вера не может сформироваться, потому что мама то есть, то где-то ходит, то кормит, то нет, то и привязанность формируется соответствующая. Многочисленные исследования показывают, что качество детской привязанности влияет на будущую жизнь человека, определяет его устойчивость к стрессам, отношения с супругом и детьми, желание работать и добиваться успеха.
Некоторые последствия родительского пренебрежения сразу бросаются в глаза: ребенок худой, низкорослый, с плохим состоянием кожи, волос, зубов. Он может не уметь пользоваться туалетом, столовыми приборами. Одна патронатная мама рассказывала, что четырехлетний мальчик в первую ночь в новом доме никак не мог заснуть – он никогда раньше не спал на кровати. Когда ему разрешили перейти на стул, он сжался там в комочек и наконец успокоился – видимо, так он привык спать в кровной семье. Много раз приходилось слышать о детях, которые первое время в приемной семье ели только хлеб, откусывая прямо от батона, и пили воду из-под крана. Другой еды они просто не знали. Но это, конечно, случаи крайне тяжелого пренебрежения, переходящего в жестокое обращение.
Как раз эти пугающие последствия неблагополучия очень быстро компенсируются после попадания ребенка в хорошие условия, особенно в приемную семью. Он набирает рост, вес, на щеках появляется румянец, волосы становятся густыми и блестящими, у него проходят хронические болезни. А уж оценить, что мамины блинчики и котлеты вкуснее воды с хлебом, – с этим все справляются максимум за пару месяцев.
Но есть другие, не столь бросающиеся в глаза признаки родительского пренебрежения, преодолеть которые не так просто. Прежде всего это неспособность позаботиться о себе.
Мы уже говорили о законе сохранения заботы – из ничего способность заботиться о себе и о других не возникает. Если забота, которую получает ребенок, непоследовательная, недостаточная, от случая к случаю («лишь бы не орал»), он точно так же будет потом относиться к самому себе, к своему здоровью, своему развитию, своему будущему. У ребенка оказывается повреждена «система навигации по жизни», которая есть у каждого из нас и которая в минуты ответственного выбора подсказывает: «Так для тебя будет лучше, а этого берегись, как огня». Именно эта система позволяет избегать разрушающих отношений и опасных ситуаций, сигнализирует о том, что надо вовремя обратиться к врачу или отказаться от вредных привычек. Чтобы внутренний «навигатор» работал, необходим опыт жизни в такой системе координат, где «так будет лучше для ребенка» – важнейшее направление. Если в семье так никто никогда не считал, то и сам ребенок так считать не будет. Он к самому себе будет относиться как к недоразумению, досадной помехе, источнику проблем или как к чему-то, вообще не имеющему никакого значения. Это может проявляться по-разному – от искреннего непонимания, зачем нужно каждый день мыться и ходить в школу, до готовности подчиняться «авторитету» в воровской шайке и взять на себя чужие преступления.
У людей, переживших в детстве отвержение или пренебрежение родителей, часто преобладают негативные чувства. Когда на приеме у психолога их просят нарисовать карту своих чувств, весь лист оказывается раскрашенным фиолетовыми, черными, серыми, коричневыми пятнами тоски, вины, тревоги, отчаяния. Среди них полыхает багровое пятно злости, ядовито-желтое – обиды. И только где-то по углам могут оставаться светлые, яркие островки радости, любви, интереса, душевного подъема. Это и становится причиной, по которой они часто скатываются на дно жизни, – при любых неурядицах, от которых никто не застрахован, они оказываются неспособными утешить и подбодрить самих себя. Им просто не досталось в наследство от родителей широко известных способов повышения настроения: приготовить себе что-нибудь вкусненькое, купить приятную мелочь, залезть в теплую ванну, поваляться на диване с книгой, переставить мебель. В ситуации стресса им приходит на ум только одно – налить, выпить, забыться.
Для маленького ребенка важнейшая составляющая заботы – создание предсказуемого, понятного, знакомого мира вокруг. Не случайно дети так любят ритуалы. Им важно знать, что, когда и в какой последовательности будет происходить. Сначала я смотрю «Спокойной ночи, малыши», потом иду купаться, потом надеваю пижаму, мама приносит мне молоко, я обнимаю мишку, мама меня укрывает и целует. Все хорошо, все как всегда, можно спать. Но если вдруг мишка куда-то задевался или мама говорит по телефону и все никак не идет целовать – караул. Ребенок не может заснуть, крутится, плачет, мается. Это не капризы – ему действительно плохо. Умные родители знают, что стыдить и увещевать бесполезно – проще включить свет, объявить семейный аврал и найти-таки мишку.
Такая приверженность к порядку для маленького ребенка – способ справиться с тревогой. Ведь он и правда совсем маленький, а мир такой сложный, каждый день происходит столько нового, и хоть что-то должно быть неизменным. Тогда можно, опираясь на эти островки покоя и предсказуемости, двигаться дальше, рисковать, пробовать, развиваться. Чем больше в данный период жизни ребенка происходит изменений (пошел в детский сад, переехали на новую квартиру, родился братик и т. п.), тем важнее сохранять неизменным то, что можно.