Минувшие годы
Шрифт:
Черемисов (вызов). Скажи прямо, Роман Максимович, как я.
Кряжин. Не лезь в драку, пока не бьют. Что бы там между нами ни случилось, а ты помни, кто тебя поднял на высоту. Я!
Из дома вышла Лина.
Лина (певуче, с хмельком). Мужчины; не шумите. Это дым без огня, как поется в одной песенке. Дмитрий, что же вы гостей бросили?
Черемисов. Роман Максимович
Лина (певуче). Слышу, слышу, дым, дым… Пойдемте к гостям.
Кряжин. Мне воздуху надо, ветерку.
Лина. Подышите.
Черемисов и Лина ушли в дом.
Кряжин. Вот молодое поколение выросло, беда! Ничем не удивишь. И ты такой же самый, Месяцев… нахал. Недаром вы с Митькой тезки.
Месяцев. Слушаю вас, Роман Максимович, и никак не могу понять, что вам надо.
Кряжин. Черемисову сейчас повезло, но это же бывает только однажды в жизни. Никому неизвестный молодой инженер позволяет себе написать докладную записку правительству с критикой положения нашего медеплавильного дела… И сам Серго Орджоникидзе ведет молодого человека к кому, подумать только!
Миньяров. Какова же была докладная записка!
Кряжин. Читал! Не делайте мне из Черемисова живого гения. Ну, умен, металлургию знает… Однако, прежде чем поставить его директором, у меня запросили мнения. Я ответил положительно. А он даже бровью не поведет! Я семь лет по заводам директорствую, он семь дней. Ладно, делаю скидку на молодость… Но поимей же ты чувство уважения к старшему товарищу… неблагодарный человек.
Миньяров. Не понимаю, Роман, к чему ты стал из себя благодетеля корчить? Ты ведь будто человек не мелочной.
Кряжин. Мелочной, злобный, непостоянный, самовлюбленный и несимпатичный… Сколько там найдется еще таких слов — сыпь на меня.
Месяцев. Роман Максимович, а почему вам кажется, что Митя Черемисов достигает великой радости?
Кряжин (радушно). Ау, эхо! Черемисов скажет, этот повторит. Дружба, как в сказке! Но люблю тебя, Месяцев! Вижу в тебе самого себя в твои годы. Хороший я был парень, ребята, пролетарий чистой воды. Душа была легкая, мысли простые. Отстоял смену, переоделся, пошел гулять. Девицы ко мне льнули, и я их не обижал.
Миньяров. Ты и теперь, кажется, не обижаешь.
Кряжин (строго). Что ты этим хочешь сказать? Я человек свободный, жена померла.
Миньяров. Прибавь — слава богу.
Кряжин. Мертвых не трогаю. Любви между нами не было. Что же, я чувства не имею в груди? Врете, имею. Но ежели ты на что-то намекаешь, то поимей в виду, что у Романа Кряжина совесть чиста…
Является Катенька.
Катенька (смущенно). Можно мне повидать
Месяцев. Митя, к тебе гостья.
Катенька. Я не в гости, нет, нет… Я потом приду.
Кряжин. Катенька?.. Катенька Маева из новой лаборатории! Подай ручку старшим, вырази что-нибудь.
Миньяров. Медведь, не смущай девушку…
Кряжин. Кого это можно смутить?.. Ты ее автобиографию не знаешь, а я прочел… Скажи ему, Катенька, как ты сама себе фамилию назначила.
Катенька. Ничего нет интересного… Была беспризорной девчонкой и ходила без фамилии.
Является Черемисов.
Кряжин. Черемисов! Скромница, а приметил-таки Катеньку из новой лаборатории. Цветок душистых прерий.
Катенька. Если Дмитрий Григорьевич дал мне перспективу, так при чем же тут… Товарищ директор, нехорошо.
Кряжин. Не я директор, вот директор. Ладно, милая, умолкаю… Как оно поется: «У вас своя дорога… а мне возврата нет».
Является Лина.
Лина. Мужчины! Жданович всех зовет на озеро. (Радушно.) Что тут за гостья? Ах, наша подшефная воспитанница! Входи в дом, Катенька…
Катенька. Спасибо. Я — просто проститься.
Лина. В Ленинград уезжаешь?
Катенька. Завтра.
Лина. Впервые в жизни девочке завидую. В ее годы и мне виделись красивые горизонты — не воспользовалась, дура. Ведь у нее сейчас за спиной крылья… Тебе бы на сцену, а ты в металлургию кинулась. Бросишь. Жданович зовет на озеро. Нет силы от жары, от пыли… (Уводит в дом Катеньку.) К нам! К нам! Не пущу, не упрямься!
Черемисов, Миньяров и Месяцев уходят в дом. Кряжин задерживается. Возвращается Лина.
(Певуче.) Что же дальше будет, товарищ Кряжин?
Кряжин. Я свободен, ты связана.
Лина (играя). Развяжи меня, молодой вдовец.
Кряжин. Не тяни ты мою душу. Слово остается в силе…
Лина. Страшно решать эти идиотские вопросы. А решать надо.
Кряжин. Тяжелое дело получается. Села бы со мной в самолет, оставила бы письмо.
Лина. Вот горе, дорогой мой, не помню, когда брала в руки перо, пишу с ошибками.
Из дома выходят Жданович, Ксюша, Купер с губной гармошкой, Миньяров и Люшин, который икает.
Жданович. Мы решили… Люшин, перестань икать или исчезни. (Присутствующим.) Мы едем на озеро уху варить. Люшин, не икай или иди в чулан.