Минзаг "Марти"
Шрифт:
Туземцев и хватило только на минуту с небольшим. Вой стих. Толпа в замешательстве остановилась и затем дружно ломанулась назад. Мещерский скомандовал артиллерии "Дробь!". Пушки стихли. Винтовки и пулемет продолжали трещать, пока последние туземцы не скрылись в лесу. На выстрел из лука толпа к стенам не подошла. Теперь уже радостно завопили туземцы на башнях, а за ними и все находящиеся в крепости. Вся вырубка была усеяна лежащими телами. Многие еще шевелились. Каперанг по радио дал команду Прокошину выпустить местных воинов из крепости на сбор трофеев. Петекотлю и второму вождю приказал пообещать десятую часть собранных трофеев. Медь и бронза в хозяйстве
Две сотни воинов вышли из крепости и под прикрытием стрелков на башнях занялись сбором трофеев. Было видно, как лежащие раненые пытались отползать. Воины взмахивали ножами, и раненые затихали. Навсегда. Мещерский не стал препятствовать. С ранеными индейцами возиться было совершенно бессмысленно. Трофеи складывали на две телеги и отвозили в крепость. После сбора трофеев на поле битвы насчитали 854 трупа. Нападавшая группировка была, как минимум, уполовинена. Среди оставшихся в живых, многие, наверняка, имеют серьезные ранения и умрут в ближайшее время.
Посоветовавшись с Прокошиным и Петекотлем, Мещерский решил, что новая атака маловероятна. А если, паче чаяния, атака и состоится, то гарнизон ее легко отобьет. После такого разгрома индейцы, наверняка, поспешат убраться с острова. Марти поднял давление пара в котлах и двинулся вокруг далеко выступающей на запад юго-западной оконечности острова. Пройдя за три часа 40 миль, Марти остановился по центру пролива, отделяющего остров от материка, но, ближе к материковому берегу, чтобы туземцы не могли заметить его с острова.
После полудня сигнальщики доложили о подходе со стороны Тринидада большого количества лодок, примерно 60–70 штук. Прикинув, что лодки уже отошли от острова не менее, чем на 5 миль, командир приказал дать полный ход и идти навстречу. Лодки шли беспорядочной кучей. Подойдя поближе, Мещерский разглядел, что в каждой лодке типа каноэ находилось 10–12 гребцов. Почти во всех лодках сидели пассажиры, видимо, взятые пленные. Марти врезался в самый центр кучи. Некоторые лодки попали под форштевень. Увидев стремительно надвигающийся корабль, гребцы и пассажиры с них прыгали в воду. Поднятая кораблем на полном ходу волна легко переворачивала лодки. За первый проход затопили два десятка лодок.
Пойдя флотилию лодок насквозь, Марти, не снижая хода, развернулся и ринулся на скопление лодок снова. За второй проход утопили еще полтора десятка. Туземцы поняли ситуацию. Лодки бросились врассыпную. Марти кружил вокруг них, снова и снова проходя сквозь скопление. Через час на плаву осталась дюжина лодок, далеко рассыпавшихся по проливу. Мещерский решил, что урок туземцам дан запоминающийся, и прекратил бесчинствовать. Гоняться на корабле в шесть тысяч тонн водоизмещением за туземными пирогами было глупо, а тратить на туземцев патроны — жалко. Марти лег в дрейф. С корабля спустили все катера, баркасы и шлюпки. Гребные лодки собирали из воды туземцев, вязали их и передавали на катера. Катера отвозили пленных на корабль. Из воды подняли почти четыре сотни душ. Подобрав всех держащихся на воде, Марти лег на обратный курс.
До заката успели вернуться к крепости и передать пленных на берег. Петекотль отсортировал агрессоров от захваченных ими пленных. Бывших пленных отдали вождям. Из захватчиков отобрали полторы сотни самых здоровых. Полсотни оставили в Сталинграде в качестве бесплатной рабсилы. Сотню снова погрузили на Марти. В Крыму рабсила тоже будет отнюдь не лишней. Около ста пятидесяти пленных воинов передали Петекотлю во временное пользование. Ему же отдали все оружие с костяными
Вождь второго прибрежного племени Кутеметль, до печенок впечатленный мощью камчатцев, походя разгромивших полутора тысячную армию, напросился на аудиенцию. Очень просился в союзники на тех же условиях, что и Петикотль. Мещерский пошел ему навстречу, в качестве вступительного взноса потребовав 10 девушек, 20 свиней и 40 коз. К удивлению капитана, вождь был в полном восторге от совершенной сделки, и пообещал оставить в крепости еще 36 девушек за 18 ножей. Тут же союзнический договор подтвердили клятвами. Петекотль стал свидетелем договора. Каперанг сделал зарубку в памяти. Этот вопрос нужно было срочно согласовать с верховным вождем Тетикетлем. Иначе тот мог обидеться и пойти войной на союзных вождей. Война на острове была камчатцам совершенно не нужна. Стемнело. По периметру зажгли фонари. Во избежание. Керосина было хоть залейся.
Наутро командиры крепости отчитывались о проделанной работе.
Прокошин доложил, что с учетом опыта прошедшей компании, намерен построить на внутренней стороне стены сплошной помост для туземных лучников, оборудовать отхожие места на 1000 человек и загон для скота. Кроме того, выкопать на ручье пруд для создания запаса пресной воды на случай осады. На тысячу человек имеющийся в крепости родник давал воды только — только на питье и приготовление пищи. На бытовые нужды его не хватало. Каперанг посчитал первоочередной задачей только строительство пруда. Следующее нападение туземцев, он был уверен, состоится не скоро. А при нападении испанцев, в крепости можно будет принять только воинов союзных племен. Женщины и дети успеют уйти в лес.
Врубель доложил, что хранилища нефтепродуктов заполнены под завязку. Мещерский сразу дал команду заполнить танки Марти нефтью, соляркой, и керосином. Выжигание древесного угля идет успешно. Начали добычу болотной железной руды по методу, описанному в Брокгаузе. К строительству плотины и ГЭС пока не приступили. Каперанг, похвалил, сказав, что теперь, с новой рабсилой, можно будет заняться и плотиной. Приняв доклады, захотел посмотреть технологические процессы в натуре.
Прямо на вырубке были заложены три углевыжигательных костра. Каждый кубов на сорок дров. В кучи закладывали только дрова, напиленные из сухостоя. На просушку под навесами заложили еще три сотни кубов древесины. В первой куче процесс горения уже закончился. Полученный уголь остывал под слоем грунта. Два костра еще дымились. Четвертый костер только начали собирать. Каждый костер по прикидкам должен был дать порядка 5 тонн угля.
На небольшом болоте, оказавшемся прямо на вырубке вблизи ручья, установили бревенчатый сруб и начали выбирать из него грунт, подкапываясь и под сам сруб. После заглубления в торфяной грунт на два метра в торфе появились гранулы коричневого цвета — бурый железняк, железная руда, содержащая порядка 30 % железа. Грунт, содержащий гранулы промывали в лотках. Углубившись на четыре метра, добыли две тонны железняка. Заглянув в сруб, Мещерский увидел на дне четверых туземцев, по колено во влажной жиже наполнявших корзины грунтом. Двое поднимали на корзины на веревках, четверо относили корзины на берег ручья, где еще четверо промывали грунт в лотках. На всех тяжелых работах по выжиганию угля и добыче болотного железа были заняты только аборигены. Теперь на эти работы можно будет поставить захваченных пленных.