Мир Ами

Кеберлейн Мадина

– У Вас просто чудесные дети. – это было последнее, что услышала Ами.

Теперь в её голове звучали новые слова: "мама" и "папа", а также "дети". Лулу старался не двигаться. Он выжидал пока Ами вот-вот вспомнит что-то из своей прошлой жизни. Девочка стала расхаживать по дороге, вновь и вновь произнося эти самые слова, ощущая, как внутри что-то пробуждалось.

– Мама? Мама. – все повторяла Ами.

Ей показалось, что это не просто слова. За ними что-то стояло или, возможно, кто-то. Это чувство создавало тепло внутри.

– А где мои мама и папа? – вдруг спросила Ами, её глаза по-прежнему бегали по тусклым окнам домов. – Я чувствую, Лулу! Я чувствую, что они существуют. Да! У меня есть мама и папа! Они должны быть, их просто не может не быть.

Ами

ощутила учащенное сердцебиение. Сердце, наконец, откликнулось. Долгая дорога должна привести Ами не просто домой, а туда, где её ждут мама и папа. Лулу с горечью смотрел в противоположную сторону, его переполняли противоречивые эмоции. Он понял, что Ами была близка к разгадке, поэтому нельзя было затягивать с походом в запретную часть города.

– Лулу, наши планы меняются! – радостно заявила Ами. – Мы отправляемся на поиски моих родителей.

Девочка достала блокнот, чтобы сделать запись: "Где мои мама и папа?". Теперь эта запись стала для неё путеводной звездой. Весело шагая, Ами напевала себе под нос новые слова, пока Лулу обреченно брел по левую сторону.

***

Хорошее настроение позволило путникам пройти намного больше обычного. Не замечая усталости, Ами не сбавляла шаг. В этот раз даже Лулу не поспевал за девочкой. Ами двигали мысли, ведь она, наконец, обрела истинную цель своего существования. Размышляя о долгожданном воссоединении со своими родителями, она пыталась их представить. Но, увы, девочка столкнулась с пустотой. Два силуэта, стоящие перед ней, в подсознание, не имели ни лиц, ни мимики. Со стороны они выглядели словно манекены, и это не только напугало Ами, но и начинало злить. Она никак не могла оживить картинку.

– Крепики рядом. – вдруг заявила Ами, глядя на поднимающуюся песчаную бурю.

Надвигающаяся буря привела их в бассейн. Ами долго смотрела на воду, пока не решила, что ей пора остудить голову. Слишком много мыслей и терзаний. Оставив на бортике лишь обувь с сумкой, Ами нырнула с головой. Лулу беспокойно метался вдоль бассейна до тех пор, пока голова девочки не вынырнула из воды.

– Прыгай ко мне, Лулу. – крикнула Ами, её голос гулко разнесся по помещению.

Только Лулу вместо того, чтобы с разбегу прыгнуть в воду, жалобно проскулил. Плавание было для него чревато неприятными последствиями. Но он хорошо помнил это ощущение свободы. В былые времена его можно было назвать покорителем всех луж и мелких пожарных водоёмов. Теперь же ему оставалось лишь глядеть на свое отражение в воде.

Печаль в глазах Лулу, заставила Ами пожалеть о своем необдуманном предложении. Держась на воде, девочка уже думала вовсе не о своих родителях, а о том, как ей исправить свою оплошность. Эта мысль потянула её на дно. Глядя на то, как поверхность воды удаляется, мысли девочки прояснились. Только коснувшись дна, Ами стремительно всплыла с готовым планом.

Опустошить бассейн оказалось не таким уж простым делом. Лулу бегал позади своей хозяйки, не понимая, что происходит. Пытаясь понять, он совал свою большую голову везде, куда бы ни пошла Ами.

– Не мешай, Лулу. – ворчала девочка, выталкивая пса из маленького технического помещения. – Имей же терпение.

Лулу смотрел на убывающую воду с недоумением в глазах. Пока девочка перебегала от двери к двери, в поисках неизвестных для него предметов, вода стремительно уходила.

– Готово! – крикнула Ами, стоя на дне опустошенного бассейна, со шваброй в руках. – Теперь ты можешь спускаться.

Опустошенный бассейн не был мечтой большой собаки, девочка опять не так поняла его мысли. Стоя на прохладной плитке, Лулу печально вздохнул.

– Жди меня здесь. – заявила девочка, поднимаясь по лестнице.

Для Лулу бассейн пришёлся как раз по размеру. Его голова выглядывала наружу, крутясь в поисках исчезнувшей хозяйки. Внезапно громкая музыка зазвучала из динамиков, в микрофоне послышался знакомый голос:

– Внимание! Вас ждёт незабываемое развлечение! Держите покрепче свои тапочки.

Лулу взглянул на свои лапы, как и было запланировано девочкой. В это время она успела открыть дверь в подсобное помещение, и сотни разноцветных шариков посыпались в бассейн. Сначала Лулу охватила паника, он тонул, пока его хозяйка хохотала на бортике. Но уже вскоре он понял, что все это было сделано только для него. Он нырял с головой в сухой бассейн, выплевывая слюнявые шарики в Ами. Его радости не было границ, как давно он не испытывал таких эмоций. Хозяйка вновь показала свою любовь к нему, и ему так хотелось, чтобы этот миг не кончался. Как было бы хорошо никогда больше не расставаться, но взглянув на смеющуюся Ами, сердце Лулу вдруг сжалось. Та тайна, которую он так отчаянно скрывал, стала душить его изнутри. От этого чувства собаке стало не по себе, но, не желая обидеть Ами, тот продолжал дурачиться в шариках.

Ошибка была исправлена. Ами наблюдала за баловством своего преданного друга, в то время как за ней самой велась слежка. Две пары маленьких глазок, словно угли, были прикованы к улыбающийся Ами.

***

В свете карманного фонарика Ами разглядывала самодельную карту. Бумажные края, которой были истерты из-за частого использования. Сгибы были настолько истончены, что пришлось использовать клейкую ленту, чтобы карта не распалась на четыре части.

Все улицы, обозначенные рукой девочки, имели названия, исходя из того, какие именно воспоминания к ней приходили. Та самая Вафельная улица была изображена первой, так как именно с неё и начались поиски дома. Параллельно проходила газетная улица. На ней Ами увидела журнал, на обложке которой красовалась музыкальная группа. После этого в голове Ами звучала одна и та же мелодия, сводившая её с ума, ведь слова песни так и не приходили. На велосипедном проспекте Ами поняла, как скучала по велопрогулкам, когда волосы развеваются на ветру, а ноги все быстрее крутят педали. Лулу бежал за хозяйкой на велосипеде, высунув длинный язык. Он радостно лаял, если ему все же удавалось обогнать её. Велосипед приходилось возвращать на место, ведь Ами считала, что все жители должны скоро вернуться. Всё что ей приходилось брать из квартир и магазинов, она отрабатывала собственным трудом. За каждую бутылку масла, за каждый кусок хлеба и каждый стакан молока она поливала цветы, собирала разбросанные газеты на пороге или выносила мусор. Ами учили, что чужого брать нельзя. А кто учил и когда, девочка должна была ещё узнать.

Но больше всех внимание девочки привлекали улицы, обозначенные красным цветом. Они были опасны для прохождения, поэтому она не знала, что таилось в конце них. Крепиковые улицы – так девочка назвала места, где на них нападали Крепики. Маленькие существа с цепкими лапами все время пытались отобрать вещи Ами. Казалось, что у них не было какой-то определённой цели, их просто привлекало все новое и чужое. Вещи Ами, действительно, не были целью хвостатых разбойников, их интересовала сама владелица. Каждый раз они ожидали, что девчонка побежит за ними, но этого не случалось. Крепиков не пугал грозный вид Лулу, даже его громкий лай проходил для них бесследно. Воришек отпугивала лишь песчаная буря, следовавшая за ними по пятам. Ами даже заметила одну закономерность: как только на горизонте появляются Крепики – жди непроглядную бурю.

Порой борьба за собственность с пакостливыми воришками заканчивалась уже внутри бури. Поэтому Ами все чаще ловила себя на мысли, что она находилась в предвкушении звука приближающейся стихии. Как только слух начинал улавливал стук мелких песчинок об оконные стекла, нужно было только крепче хвататься за вещи. Дело оставалось за малым. Крепики предпочитали с визгом уходить подальше от эпицентра бури, прячась в конце улиц.

Ами смотрела на карту, где были изображены изученные улицы, граничащие с абсолютной неизвестностью. Один только образ Крепиков и разрушительной силы песчаной бури отбивал само желание ступать на те земли.