Мир без России? К чему ведет политическая близорукость

Примаков Евгений Максимович

На Киркук претендуют и проживающие на севере Ирака туркманы. В 1995 году был основан Иракский туркманский фронт. После падения режима Саддама Хусейна фронт начал требовать создания автономии в тех районах, где проживают туркманы. Претензии были предъявлены и на Киркук. Выступая на конференции в Нью-Йорке 29 июля 2007 года, председатель фронта Садэддин Эргеч прямо заявил, что борьба фронта имеет своей целью превратить Киркук в столицу иракских туркман или добиться особого статуса для этой провинции.

Категорически против присоединения в Киркука к КР Турция, получающая из этого района более 400 тысяч баррелей нефти ежедневно. Турецко-курдские отношения желают много лучшего не только из-за территориальных споров, особенно вокруг Киркука. В горах Северного Ирака базируются боевики созданной турецкими курдами Рабочей партии Курдистана (РПК), требующей создания в Турции

курдской автономии. Вооруженные столкновения турецкой армии с боевиками РПК в 2008 году были перенесены с территории Турции на приграничную часть Северного Ирака, куда перебазировались курдские боевики. Периодические бомбардировки, сухопутные вылазки турецкой армии создают напряженность между Эрбилем и Анкарой. Представляется, что не лучшая политика США в этой ситуации – фактическое согласие на такие действия своего союзника по НАТО Турции, и даже более того – передача турецкой армии разведывательных данных о местах скопления боевиков РПК. Из бесед с курдскими руководителями в Эрбиле я вынес убеждение в их желании мирного разрешения возникшей напряженности с Турцией, в хороших отношениях с которой явно заинтересованы иракские курды, в том числе по экономическим соображениям. Однако добиться договоренности с Турцией пока не удается.

Представитель Генерального секретаря ООН Стефан де Мистура справедливо назвал вопрос административной принадлежности курдских земель способным породить длительный очаг вооруженных конфронтаций в Ираке. США, которые оказывают самое непосредственное влияние на развитие обстановки в Ираке и вокруг него, как мне представляется, слабо учитывают это немаловажное обстоятельство.

Что касается внутриполитической ситуации в Курдистанском районе Ирака, то в настоящее время она вполне стабильная. Нужно надеяться, что окончательно в прошлое ушли соперничество между семьей Барзани и Талабани и борьба между двумя ведущими курдскими партиями – Демократической партией Курдистана (Барзани) и Патриотическим союзом Курдистана (Талабани), неоднократно порождавшие вооруженные столкновения и приведшие к существованию двух курдских правительств – в Эрбиле и Сулеймании. Масуд Барзани договорился с Джалялем Талабани о разделе функций: второй стал президентом Ирака, а первый возглавил Курдскую автономию в Ираке, которая ныне предстает в виде объединения двух провинций – Эрбиля и Сулеймании.

В Иракском Курдистане образовывается сплав традиционных и молодых лидеров. Некоторые западные политики предрекают усиление разногласий между ними. Навряд ли это выльется в откровенное соперничество. Лидером молодых считают, не без оснований, премьер-министра регионального правительства Курдистана Нечирвана Барзани – внука Муллы Мустафы Барзани и сына умершего в 1987 году Идриса. Я хорошо был знаком с Идрисом, который всегда выступал в паре со своим младшим братом (но от разных матерей) Масудом. Во время моей встречи с президентом Масудом Барзани 10 мая 2008 года он сказал, что смерть Идриса для него была даже большим горем, чем смерть отца. Нечирван женат на дочери своего дяди – Масуда. В этом отношении намек со стороны западных экспертов на разные «кланы» Барзани, как представляется, далек от действительности. Конечно, это люди разных поколений даже по внешнему виду. Не расстающийся с традиционным одеянием племени барзан президент Масуд и с иголочки одетый в европейский костюм, с отлично подобранным галстуком премьер-министр Нечирван. Знакомство и беседы с этим незашоренным политиком, признающим ошибки, которые привели к ряду поражений курдского освободительного движения, верящим в возможность построения безусловно светского (курды вообще не очень религиозны), демократического общества в КР, оставили большое впечатление.

Встреча с другим представителем власти новой формации, руководителем Национального агентства безопасности и разведки сыном Масуда Барзани Масруром, подтвердила позитивный настрой молодых лидеров. Очень важно, что они прошли не только через участие в вооруженных отрядах пешмерга, но и учебу в университетах. Очевидно, эти люди – будущее Иракского Курдистана. Причем, мне кажется, переход к этому будущему обойдется без серьезных конфликтов.

Еще раз прочувствовал, находясь на севере Ирака, насколько, несмотря на приверженность курса стратегического партнерства с США, сохраняется в незыблемости добрая, дружеская предрасположенность курдов к России. Власти КР говорят о своей готовности широко открыть двери для российского предпринимательства, к сожалению, практически не представленного в курдской автономии. На севере Ирака проживают еще десятки советских женщин – многие из них вдовы, в свое время

выехавшие из Советского Союза со своими мужьями-курдами. [18] Они перенесли страшные тяготы жизни, вместе с мужьями и детьми сражались за права курдов. Участники встречи с ними не смогли сдержать слез. Сотрудничая с генеральным консульством России, открытым в Эрбиле, они и оставшиеся в живых члены их семей (все говорят по-русски), несомненно, служат укреплению российско-курдских отношений.

18

Двенадцать лет в эмиграции в СССР находились М.М. Барзани и несколько сотен его соплеменников, вернувшихся на родину после победы иракской революции в 1958 г. Подробнее об этом в моей книге «Конфиденциально: Ближний Восток на сцене и за кулисами» (М., 2006).

Уйти, чтобы остаться?

Вскоре после первых признаков неудачи в стабилизации иракской ситуации и усилившихся антиамериканских настроений во всем мире США резко приглушили первоначальную браваду: дескать, мы сами решим все проблемы, связанные с операцией в Ираке. Последовали обращения к союзникам с просьбами о хотя бы символическом присутствии в оккупационных силах. Откликнулись немногие, да и то через какое-то время, некоторые отказались от участия своими вооруженными контингентами в операции в Ираке. Испания, Австралия вывели свой военный персонал из Ирака. Ряд стран сократил свое участие, даже такой верный союзник США, как Великобритания.

Вопреки первоначальным заявлениям, что, осуществляя свою операцию, США не нуждаются в присутствии ООН в Ираке, последовала просьба к Совету Безопасности ООН о мандате на нахождение в этой стране «многонациональных сил» (МНС), преобладающая часть которых – надо отдать должное, этого никто не скрывает – войска Соединенных Штатов. 18 декабря 2007 года Совет Безопасности ООН по обращению иракского правительства в очередной раз продлил мандат МНС. Однако под воздействием внутрииракской ситуации премьер-министр Нури аль-Малики указал в этом обращении, что продление – последнее.

На смену резолюциям Совета Безопасности ООН о продлении должно было прийти американо-иракское соглашение о партнерстве. Характерна та обстановка, в которой готовилось это соглашение. Заместитель председателя комитета по вопросам безопасности и обороны иракского парламента Ас-Самараи в интервью эмиратской газете «Галф ньюс» признал, что переговоры очень сложны для иракцев – представители США отвергли те условия и ограничения, которые иракские переговорщики пытались установить для американских вооруженных сил, остающихся в стране на определенный срок. Американские переговорщики настаивали на том, чтобы в соглашении указать «общие временные горизонты» для передачи контроля иракским силам над городами и провинциями страны и связанное с этим уменьшение численности американских войск в Ираке.

Не могу не согласиться с мнением профессора Багдадского университета x. Хасана, который заявил корреспонденту «Галф ньюс», что сохранение американского военного присутствия на долговременной основе в Ираке может стать «дополнительным осложняющим фактором», препятствующим достижению внутрииракского согласия.

В ноябре 2008 года поступило сообщение о том, что кабинет министров Ирака, а затем и парламент, одобрили «соглашение стратегического партнерства с США» о продлении срока пребывания американских войск еще на 3 года – до конца 2011 года. Вашингтон поспешил приветствовать решение иракского правительства.

Есть основания считать, что американская сторона стремилась, чтобы соглашение было подписано до вступления в должность президента США Барака Обамы, который, как известно, вообще настроен против американской военной операции в Ираке и нахождения там американских вооруженных сил. Не связано ли с этим согласие администрации Буша установить, наконец, срок вывода войск, документально получив право держать их в Ираке еще три года?

Трудно рассчитывать, что такое, оставляющее много вопросов, соглашение станет переломным рубежом, после которого произойдет стабилизация обстановки в стране. Дело не только в далеких от нормализации суннитско-шиитских отношениях. Мало надежд и на прочность союза шиитских организаций с курдами. Согласие между ними может иметь лишь тактический характер с целью создания правительства. Но слишком разные интересы у этих двух групп населения Ирака. К тому же никакая стабилизация не произойдет при изоляции суннитской части иракского населения – не нужно забывать, что она составляет 40 процентов.