Мир через призму фиолетовых глаз

Рязанцева Анна

— Но я…

— Никаких но! Мне нужна твоя поддержка детка! — достаточно серьезно сообщила та и отключилась.

Би не умела принимать отказов, да и не хотела. Если она сказала, что ты должна быть у нее через два часа, то лучше это сделать.

Мишель поморщила нос, представляя, что ей придется находиться среди этих клоун. Она не любила пафос и панты. Туда приходили вовсе не танцевать и даже не слушать музыку, туда приходили показать кто кого круче. В голове так и возникали картинки, где все эти выряженные курицы, стоят с коктейлями и пытаются подороже продать себя очередному папенькиному сынку. А павлины, вальяжно

сидящие на диванах и потягивающие виски в окружении гламурных телочек, делятся новыми приобретениями. Хотя вовсе из себя ничего не представляют, так как в свои двадцать пять катаются на тачках, заработанных отцами.

Конечно, среди толпы неудачников в таких местах можно встретить действительно стоящих личностей. Но все же это была большая редкость.

Девушка тяжело вздохнула. Будь ее воля, она зарылась бы в одеяло целиком и не вставала часов до двенадцати следующего дня. Однако подруга не могла так поступить с Би. Поднявшись с кровати, она направилась к гардеробу. Понимая, что у нее нет особо крутых платьев для такого случая, Мили выудила наиболее подходящее и решила, что вовсе не обязана соответствовать всем присутствующим. Кудри, смоки айз, коротенькое черное платье и каблучки вполне должны пройти по дресс-коду.

Ровно через два часа она стояла на пороге Би. А еще через полчаса они уже проходили фейс контроль. Громилы у входа посмотрели пригласительные, сверили их с документами и попросили показать сумочки. Всю аппаратуру, которую привезла Би для выступления, пропустили через сканер. Убедившись, что все чисто, охранники велели им пройти через ворота металлоискателя. Когда, наконец, процедура была завершена, их запустили в здание.

Войдя во внутрь, они оказались в подвальном помещении. Длинный коридор с голыми бетонными стенами и трубами под потолком напоминали здание психбольницы из фильмов ужасов. Даже лампочка также дребезжала, периодически потухая и загораясь вновь. Где-то наверху глухо раздавалась музыка.

— Грег сказал гримерка — третья дверь справа, — нарушила молчание Би.

— Гримерка? — удивилась Мишель.

— Да, комната где я могу подготовиться к выступлению, — решила просветить ее подруга.

— Ха-ха, — скорчила гримасу та. — К вашему сведению, я родилась не в каменном веке и знаю, что такое гримерка. Меня просто очень удивило ее наличие здесь.

— Ну, каким бы притоном ты не считала это заведение, — френдесса прекрасно знала о нелюбви Мишель к лоску, — а все же здесь отдыхает…

— Элита города, — закончила за нее Миш. — Я тоже это знаю.

— Тогда наличие гримерки тебя не должно удивлять.

— Давай мы просто найдем эту комнату. Ты соберешь свою аппаратуру, достанешь пластинки и морально подготовишься к старту.

— Если ты рассчитываешь провести все время здесь… — Би подошла к нужной двери и дернула ручку, — знай ничего у тебя не выйдет. Ты пойдешь в зал и как следует оттянешься под мои хиты.

Закончив нравоучения, ее подруга недовольно хмыкнула — дверь оказалась заперта. Но девушки даже не успели возмутиться, как послышался топот на лестнице. И через несколько секунд появился молодой рыжий парень с улыбкой во все тридцать два зуба.

— Би? — переуточнил он.

Она кивнула головой.

— И? — повернулся тот к ее спутнице.

— Мишель.

— Очень приятно. Давайте я открою вашу гримерку, — «рыжик» достал ключ из кармана. — У вас есть еще полчаса. От меня какая-нибудь помощь потребуется?

— Да, зайти через двадцать минут и отнести мои драгоценности на сцену.

— Понял, — коротко ответил тот, взглянув на часы. — Двадцать минут.

— И где у вас вход в основной зал?

— По лестнице наверх и налево, — он отдал ключ и удалился.

Зайдя в комнату, «группа поддержки» плюхнулась на диван. Ее подруга занесла свой баул и стала его разбирать.

— Тебе помочь? — уточнила Миш.

— Да… иди в зал и развлекайся.

— Я, по всей видимости, как-то по-другому понимаю слово «поддержка» …

— Угу, в буквальном смысле. А я хочу, чтоб ты пошла и раскачала публику до моего выступления эмоционально.

— Ты думаешь это возможно? — хмыкнула девушка, надменно приподняв бровь.

— У тебя все получится. Я в тебя верю! Ты как никто другой сможешь это сделать — у тебя талант.

— Ну, все, все. Начала мне петь хвалебные песни. Я сразу догадалась, для чего я тебе нужна здесь.

— Вот и молодец, раскрыла мой коварный план. А теперь дуй и выясни обстановку.

— Опять под танки бросаешь!

— Ну, пожалуйста. Ты же знаешь, что это за публика. Я не хочу испортить свое выступление… — начала хнюкать Би. — Это очень важно для меня.

— Хорошо, я попробую. Но ничего не обещаю, — тяжело вздохнула та.

Мишель вышла из гримерки, поднялась по лестнице и свернула налево, как и сказал тот парнишка. Толкнув дверь, она оказалась в закулисье. Напротив была уборная, а справа открывался танцпол, бар, сцена и весь народ, который там отдыхал. Музыка громко отбивала бит, даже стены жужжали от звука. В зале царила интимная обстановка. Как и во всех клубах — свет был приглушен, а светомузыка дополняла общую картину нирваны, бросая блики в такт трекам.

Набрав в легкие побольше воздуха, Мишель пошла в сторону бара. Заказав себе безалкогольный коктейль, она решила ознакомиться с публикой. Тут и там на глаза попадались разряженные куклы лет двадцати — двадцати семи, иногда встречались те, кому уже явно превышало тридцать. Все они были одеты в откровенные наряды. Некоторые совершенно не стесняясь, приходили в «нижнем белье». В основном сие одеяние встречалось на юных девицах. Чем моложе была барышня, тем больше открытых частей тела наблюдалось. Ну и, конечно же, по традициям инкубаторских красоток все они периодически доставали свои мобильники для селфи в излюбленном стиле «дакфейс». В этот самый момент чересчур накачанные ботексом губы выглядели просто отвратительно. А их обладательницы походили на однотипных роботов, обтянутых кожей.

Наблюдая за этими сценами, Мишель еле сдерживала смех. Ей так и хотелось «крякнуть», но каждый раз сдерживалась, чтоб не привлекать к себе лишнего внимания.

Возрастной диапазон парней был шире — от двадцати до тридцати пяти. Но при этом почти все старались оказаться в кругу полуодетых девиц. Развалившись на диванах, они потягивали кто бренди, кто виски, а по обеим сторонам от них извивались по две-три цыпочки. Лишь несколько представителей мужского пола отдыхали в одиночестве. Им нравилось смотреть, как отрываются другие. А в самом дальнем углу, почти в полумраке, девушка заметила достаточно взрослого мужчину — редкость для таких заведений. Ему было за сорок. Одетый в дорогой костюм, он сидел в кресле и наблюдал за новой гостьей.