Шрифт:
Глава 1.
– Здравствуй, мама! – сказал я, впервые увидев ее лицо. Мама так мне улыбалась, что мне очень захотелось улыбнуться ей в ответ, но тетя нагло оторвала меня от нее и куда-то понесла.
Мне было как-то холодно и неуютно. Хорошо, что меня укутали во что-то теплое и, вроде, я даже начал согреваться. Но маму я все никак не мог увидеть. Где же она так долго?
Мне показалось, что прошла целая вечность. Я все кричал и звал ее, но никто меня не понимал. И вот снова я ее увидел! Какая же она у меня красивая, глаза прям светятся! Вот мне
Нас куда-то повезли, но мне уже было все равно, ведь теперь мама была со мной все время рядом.
***
Наконец-то мы в палате. Тут светло и уютно, только очень хочется спать. Надо бы пожелать маме спокойной ночи.
Я говорю ей: – «Приятных снов»,– а она меня решила покормить. Наверное, это правильно, кушать, вроде, и хочется. Но больше хочется спать.
– Ты ж зачем меня будишь, не хочу я есть, спать я хочу, понимаешь, – Я кричу все громче и громче, а она на это только ещё больше пытается меня накормить.
Ладно, наверное, ей виднее. Все, я наелся, больше точно не хочу. Как хорошо, что мама это поняла и положила меня в кроватку. Так здорово, расправить ручки и ножки и спокойно поспать. А нет, ручки мне расправить все-таки не дадут, связала меня чем-то, что только глазами моргать могу. Эх, нет сил бороться, спать хочу.
***
Прошло пару дней, и мне показали моего папу. Он очень красивый и сильный, у него просто огромные руки и очень приятный голос. А как он улыбается! Мне с ним стало сразу тепло и безопасно.
Меня усадили в какое-то неудобное сидение, и мы поехали домой. Всю дорогу мама злилась на папу:
– Ты зачем так быстро едешь? У тебя ребенок в машине! Или уже забыл про него?
– Любимая, но я еду всего тридцать километров в час. Нам уже скоро все машины начнут сигналить, – спокойно ответил папа.
– И что? Смотри внимательно на дорогу. Ты куда поехал? Там же зеленый мигает! – не успокаивалась мама.
– Дорогая, я за рулем и мне виднее, как ехать. Так что сядь спокойно и расслабься. Нам совсем чуть-чуть осталось до дома.
Так мы и ехали, но мама никак не могла успокоится и не говорить папе как надо водить машину. А папа уже просто не реагировал на ее слова и молча вез нас домой.
Дома у нас очень уютно и светло. Мне даже показали мою кроватку, говорю, что мне ее "показали", потому что спать мне там не дают. Мама где-то вычитала, что чтобы у нее было достаточно для меня молока, она должна меня кормить каждый час. Вы себе это можете представить? Она каждый час по будильнику берет меня на руки и кормит. Первые пару раз я может и не против был, но честно сказать, я вообще-то и спать должен. Она ж меня и ночью тоже будит, да, не каждый час, но все равно раза четыре за ночь точно.
Сплю себе спокойно, а тут, бах, мне зажимают нос, чтобы у меня рот открылся, а мама уже грудь дает, чтобы я начинал есть. И хочешь ты этого или нет, но пока не поешь спать не дадут. Она могла меня щекотать, по щекам гладить. Однажды даже зачем-то меня умыла, чтобы я обязательно поел. В общем, не было мне покоя ни днем ни ночью. Но, если честно, уже недели через две я привык, и начал сам просыпаться от голода. Так что она своего добилась. Кушал я
Но об этом позже. А пока я только привыкал к режиму дня.
Так как вставать маме было лень по ночам, то и спали мы все вместе. Не могу сказать, что я был против занять место папы и сдвинуть его на самый краешек. Но мне кажется, что эта кровать была немного тесновата для нас троих. Я старательно намекал папе, что ему было бы удобнее лечь на диван?
В те дни я старался, как мог, помогал маме. Я делал все, что она хотела. Тем более, что она каждый раз мне напоминала, что все это только для меня. И папе об этом говорила, что сил у нее нет, и спать она хочет, но надо же кормить, и только по требованию ребенка, как только заплачет, нужно сразу грудь давать. Поэтому единственная мамина задача – это накормить меня и только мной заниматься. Ведь это так важно, особенно первый год жизни ребенка.
Папа пытался возразить, что иногда ребенку можно и просто соску дать, или водички. Но мама была непреклонна, цитируя информацию из интернета, она доказывала ему, что в грудном молоке содержится все необходимое для правильного развития ребенка. И только так устанавливается эмоциональная связь мамы со мной.
Папа устал спорить и решил, что ей виднее, и просто перестал на все это обращать внимание и реагировать.
Мама была убеждена, что папа со мной точно не справится, даже подгузник нормально одеть не сможет. Она об этом так часто говорила, что, когда папа меня брал на руки я начинал плакать. Даже если он просто ко мне подходил. Не, ну мама ж сказала, что он меня может уронить или свернуть чего-нибудь. Вот я и орал, чтоб мама ко мне побыстрее прибежала, а то папа ко мне приближался. Кстати, классно работало.
– А-а-а-а-а, – кричал я.
– Что ты с ним сделал? Почему он так громко плачет? – мама сразу же начинала кричать на папу.
– Я только подошёл к нему. Вообще- то, Петя и мой сын тоже. А он как меня видит, всегда начинает сразу кричать, – говорил папа расстроенно.
– Правильно, ты ж даже не знаешь, как его в руках держать. И, вообще, ты зачем к нему подошёл? Лежит себе спокойно, наше солнышко, мама хотела обед папе сделать, а теперь, на, иди, лучше сам себе приготовь, а я его покормлю.
Папа понял, что еду ему ещё долго самому себе готовить. А мама, как и обещала, начала кормить меня, но лучше б кого-нибудь ещё покормила, потому что я в таком режиме есть уже не мог. Хотя, чем больше я с мамой находился, тем больше понимал, что она уж точно знает, что мне и когда надо было.
В какой-то момент мне надоело с ней спорить, и я спокойно стал делать все, что она скажет. Я даже перестал особо думать, что же я хотел. Она ж меня так любит, что только со мной везде и всегда ходит. Мама все мне рассказывает, куда можно ходить, куда нельзя, что можно пробовать на вкус, а что «фу-фу кака», и «зачем тебе это надо?». А то, лежал бы просто в той красивой кроватке и разглядывал яркие игрушки, сосал соску, а так, она всегда была рядом и всегда все обо мне знала.