Мир Иеро
Шрифт:
И три маленьких птервуса проснулись.
Первым поднял голову самый маленький из них. Он вытянул шею, щелкнул длинным зубастым клювом и хрипло заорал. И трое друзей услышали при этом отчетливую мысль — незатейливую, но сформулированную:
— Есть хочу! Утро… светает… я голодный! Эй, папа с мамой! Кушать хочется!
— Иди сюда, — мысленно позвал его молодой эливенер. — Тут много мяса.
— Где? — вскинулся
— Слышит! — заорал брат Лэльдо не хуже птервуса. — Слышит! Ура!
Птенец увидел наконец стоявших поодаль друзей и, еще раз каркнув, расправил крылья и хлопнул по спинам своих то ли сестер, то ли братьев. А потом помчался к мясу, перелетая с кочки на кочку.
Двое деток тут же проснулись, разинули рты и завопили:
— Ты куда?!
— Кушать! — ответил на лету самый шустрый.
— Ай! — тут же защелкали зубами двое отставших. — Кушать! Где? Где?
— За мной! — мысленно завопил самый маленький, одновременно оглашая воздух визгливым карканьем. – Это здесь! Здесь!
— Смотри-ка, — с улыбкой заметила иир'ова, — компанейские ребята!
— Это хорошо, — серьезно передал уроборос. — Значит, будут друг другу помогать и поддерживать. Их ведь всего трое, а остатки их племени — далеко. Пока не вырастут, не окрепнут по-настоящему — не смогут домой вернуться.
— Да еще захотят ли они возвращаться, когда повзрослеют, — вдруг сказал молодой эливенер. — Там ведь их разум пригасят ракши…
Птенцы уже были рядом, и брат Лэльдо с кошкой принялись кормить их, бросая в широко разинутые зубастые клювы куски свежего мяса. Уроборос почему-то отошел в сторонку, не желая принимать участие в процедуре.
Птенцы, жадно заглатывая корм, мысленно верещали от восторга, обмениваясь незатейливыми репликами:
— Ой, вкусно-то как!
— Свеженькое!
— Мама, мама, еще хочу! — Этот птенец явно считал брата Лэльдо своей мамашей.
— И мне еще, и мне!…
— Ну, их разум, похоже, не так уж и велик, — мысленно пробормотала иир'ова.
— Да может быть, он потому и невелик, что ему не давали развиваться, — напомнил брат Лэльдо. — Они ведь жили в ментальном симбиозе с птицами, и их тандемом командовали люди, курдалаги, и полностью подчиняли их себе! У них просто не было возможности для настоящего умственного роста. А теперь, на свободе, — кто знает, кем они станут?
— Лишь бы не стали такими же зловредными, как их родня, — фыркнул уроборос.
— Ну, это уж зависит от обстоятельств, — сказал эливенер. — И отчасти от нас. Пока они с нами — мы должны постараться внушить им хотя бы первичные основы морали.
— Да ведь они хищники! — насмешливо передала Лэса. — О какой морали речь?
— А ты разве не хищница? — улыбнулся эливенер. — Да и я тоже, если уж на то пошло. Я ведь не отказываюсь от мяса, я охочусь на зверей ради пропитания, так? Ну, и чем же мы с тобой от них отличаемся?
Уроборос, наблюдавший за завтраком птенцов со стороны, вдруг громко рассмеялся, а когда путешественники повернулись к нему, не понимая причины смеха, пояснил:
— Я тут подумал — а я кто? Хищник или нет? Я ведь питаюсь живой плотью, правильно? Только эта плоть — моя собственная! Как это расценить?
— Ты — самоед, вот и все, — ухмыльнулась иир'ова, скармливая птенцам по очередному куску мяса броненосца.
— Самоед! — восторженно повторил уроборос. Похоже, определение ему очень даже понравилось. — Самоед! Ха!
Наконец птенцы налопались до отвала и перестали орать. Брат Лэльдо выкопал небольшую ямку в пропитанной влагой почве, и в ямку тут же набежала вода. Правда, она была не слишком чистой, ее насыщали частицы ила, — но птенцам, похоже, было все равно. Они с удовольствием напились и принялись чистить клювы об мох. Обмен репликами между ними прекратился — видимо, на сытый желудок их не тянуло к беседе.
— Ну что, — спросил наконец молодой эливенер, обращаясь к друзьям, — попытаемся двинуться поперек нестабильной полосы, на восток? Птенцы теперь уж во всяком случае от нас не отстанут.
Конечно, летать по-настоящему три маленькие ящера еще не научились, но они уже достаточно ловко перепархивали с места на место, одолевая в прыжках приличные расстояния, и, скорее всего, не отстали бы от людей при стремительном пересечении опасной территории. Но Лэса передала:
— Может быть, лучше еще на денек задержимся? Спешка — дело опасное, особенно в незнакомых местах. Кто знает, что там может таиться, на этой полосе?
— Да ведь всего несколько километров! — фыркнул уроборос. — Ну неужели мы такие трусы?
— Дело не в трусости, — пожал плечами молодой эливенер. — Зачем подвергать себя бессмысленному риску?
В общем, решено было потратить еще один день на обучение маленьких птервусов.
Хищные детки, росшие, как на дрожжах, с удовольствием прыгали с башни, стараясь пролететь как можно дальше. Они болтали между собой, не особо обращая внимания на троих друзей, и вспоминая о них только тогда, когда начинали ощущать голод. Потребовав еды и получив ее, маленькие ящеры снова принимались за урок, отчаянно соревнуясь друг с другом. Каждый старался пролететь над болотом дальше других.