Мир из прорех. Новые правила
Шрифт:
– Я давно не рисую, – Кая старалась говорить высокомерно, но это оказалось трудно, как будто ее застали за чем-то недопустимым, наставив резкий луч света в спасительную темноту.
– А твой дедушка говорил, что рисуешь.
– Почему бы вам с моим дедушкой не поговорить о чем-нибудь другом? О книжках, например?
Артем поднял ладони в оборонительном жесте, беспомощно улыбнулся:
– Я понял, понял. Сегодня ты ведь можешь побить кого-то другого?
Кая невольно улыбнулась в ответ – едва заметно; кашлянула, чтобы не засмеяться.
– Дедушка уже наверняка проснулся.
С вечера Кая хорошенько проветрила комнату и помогла дедушке выкупаться. Теперь здесь не было пугающего запаха болезни – пахло травами, которые сушились под потолком, пожелтевшими книжными страницами и хвоей. Домашние, безопасные запахи.
Анатолий Евгеньевич проснулся и сидел в постели, облокотившись на подушки, с книгой в руках. Увидев входящих ребят, он широко улыбнулся:
– Доброе утро! Отличный день, да? Вчера я думал, будет гроза.
– Небо чистое, – сказала Кая, разливая воду по кружкам, – дождя не предвидится.
– А если он и будет, грозы нам теперь не страшны, так? – дедушка кивнул Артему, и тот, как по команде, тут же покраснел.
– Не совсем. Прорехи все равно будут открываться там, куда бьют молнии… Но с громоотводами мы сможем контролировать место их появления. Я пока не проверял работу громоотвода. На участке есть грунтовые воды, но…
– Он будет работать, – торжественно объявил Анатолий Евгеньевич. – Даже не сомневайся. Будет. Передашь чашку? И, если тебя не затруднит, выйди на минутку, хорошо? Я скажу пару слов внучке.
Артем кивнул.
Кая и дедушка остались наедине. Она вздохнула, села на подушку рядом с кроватью, перебросила густые, цвета медной проволоки, волосы на грудь и принялась быстрыми, привычными движениями заплетать их в толстую тугую косу.
– Я догадываюсь, о чем ты хочешь со мной говорить… Но я решила твердо.
– Я не собирался отговаривать тебя, – мягко сказал ей дедушка. – Когда это я так делал? Это испытание важно для тебя. Раз так, иди и пройди его. Докажи им, что справишься не хуже остальных. Ты становишься сильнее каждый раз, когда доказываешь кому-то, на что способна. Значит, это не пустая трата времени. А я не буду тебя переубеждать, – дедушка закашлялся, и Кая подала ему платок, забрала из рук чашку с кипятком.
– Спасибо, милая. – От чашки шел пар, и Кая вздрогнула, приняв ее у дедушки из рук. Ей показалось, что запах трав под потолком стал резче, и голова слабо закружилась.
– Эх, вот раньше был чай, – мечтательно сказал дедушка, глядя в потолок, – я бы все отдал, лишь бы выпить нормального чаю – можно даже из пакетиков…
– По-моему, у нас хороший чай, – осторожно сказала Кая, пристраивая чашку у подушки, – я только в прошлом году его насушила. Ты сам говорил, какие травы брать.
Дедушка пренебрежительно махнул рукой:
– Да это вообще не чай, внучка. Так… Трава и ягоды. Ничего, может, ты еще попробуешь настоящий. Где-то все устроено по-другому. Где-то люди читают книги, занимаются наукой, хранят культуру… И где-то люди пьют настоящий чай… Черный, зеленый, красный… – дедушка прикрыл глаза.
– Дедушка? – Кая почувствовала, как все у нее внутри словно ухнуло куда-то
– Я в порядке, Кая. Просто клонит в сон… Не выспался ночью, бывает, – дедушка закусил губу. – Я хочу пожелать тебе удачи, внучка. Ты рано осталась без родителей – увы, в этом мире такое не редкость. Я делал для тебя, что мог… И надеюсь, что немало. Ты сильная и смелая. Я знаю. Тебе это пригодится – сегодня, да и потом тоже. Помнишь мои слова о страхе?
– Да, дедушка.
– Очень хорошо. Ничего не бойся, – дедушкина рука осторожно, нежно коснулась ее щеки, и Кая судорожно обхватила ее ладонями, – моя милая внучка. Ты будешь сильной. А если захочешь порисовать или почитать книгу – не противься этому желанию. Для того, чтобы решиться иногда быть слабым, нужен совершенно особый род силы. Думаю, он у тебя есть – или будет. Если тебе понадобится голос совести – вспомни обо мне или обратись к Артему, – дедушка рассмеялся, увидев ее выражение лица, а потом посерьезнел, – но если перед тобой встанет вопрос выживания… Делай все, чтобы выжить, и черт с ней, с совестью… Договорились?
Кая молча кивнула, почувствовала, как внутри стало горячо и больно, и прижалась губами к дедушкиной руке. Кожа на ней была сухой и тонкой, как бумага.
– Я вернусь и расскажу, как прошло, – шепнула она.
– Буду ждать с нетерпением, – дедушка улыбнулся, похлопал ее по руке и с облегчением опустился на подушки, – теперь позови Тему. И дай с полки «Алису в Зазеркалье».
– Ты читал мне ее в детстве, – теперь Кае не нужно было вставать на цыпочки, как тогда, чтобы достать книгу с полки. Она почувствовала укол нежности, ощутив под пальцами знакомую обложку. Каждая страница была ей знакома, каждая черно-белая картинка. Ей вспомнилось, как однажды она раскрасила несколько картинок цветными карандашами – решила, что у черно-белых героев слишком печальный вид. Тогда дедушка ругался, но теперь ей вдруг захотелось найти эти страницы, как будто они были старыми забытыми друзьями детства.
– Да, это она. Я тоже любил ее в детстве, – Анатолий Евгеньевич погладил обложку, улыбнулся. – Моя собственная мама говорила, что все люди в мире делятся на тех, кто любит Алису, и тех, кто нет…
– Ее написали так давно, – Кая подумала, что их разговор напоминает долгие беседы, которые они вели, когда она была маленькой и не покидала стен. Ей стало жаль уходить. – И теперь то, что говорила твоя мама, не проверить. Не все умеют читать, и я не знаю никого, кроме нас и Артема, кто читал бы «Алису».
– Так и есть, – кивнул дедушка. – Сейчас. Но кто знает, что будет дальше? Алиса-то, вот она, – он слабо улыбнулся, приподнимая книгу, – с нами, никуда не делась. Нам удалось ее сберечь. Может быть, кто-то еще хранит ее, далеко-далеко отсюда.
Дверь тихонько скрипнула, и смущенный Артем заглянул в комнату:
– Извините… Кая, тебе, наверное, пора. Там все уже идут.
Кая вскочила, словно распрямилась ненадолго сжатая пружина, остановилась в дверях.
– Иди-иди, – сказал ей дедушка, ласково улыбаясь. – Договорим, когда вернешься. А Тема почитает мне. Да?