Мир Кристалла (гепталогия)
Шрифт:
«Похоже, я здесь не единственный, кто умеет собирать данные и проводить анализ».
Ну и в завершение безумной картины – высящийся за спинами детей сэр Эндрю Эйнджел собственной персоной, в доспехах, с ног до головы заляпанный грязью и кровью.
– Боже мой, что с вами случилось?!
– Пустое, святой отец, – рыцарь расплывается в широкой улыбке и сразу превращается из грозного воина в доброго дядюшку. Чего-чего, а харизмы у этого человека не отнимешь. – Эти милые дети помогли мне вспомнить кое-что важное.
– Важное?
– С днем рождения! –
– Откуда ты знаешь?! – все, что он может, наконец, выдавить.
– Мне Чарли сказал!
– Я… Ты понимаешь Чарли?!!
– Мой подарок стоит перед крыльцом, – перебивает его сэр Эндрю, всем видом показывая, что не желает слушать всякую ересь. Еще, легко и как-то мимоходом, он ухитряется продемонстрировать, что тайна отца Уолтера для него и не тайна вовсе… но об этом можно будет подумать позже. Позже, потому что сэр Эндрю еще не закончил свою маленькую речь. – Эти милые дети, помимо напоминания, еще и вывели меня на… э…
Он сбивается, подбирая слова.
– На колдунов, – спокойно говорит мальчишка. – Мы знаем.
«Конец света». Впрочем, судя по взметнувшимся вверх бровям рыцаря, тот изумлен не меньше, хотя и взял себя в руки, мгновенно, как и подобает рыцарю на службе святой…
– Они, в основном, живы, – продолжает сэр Эндрю после почти незаметной паузы. – Хотя и изрублены изрядно. Я свалил их на телегу, а добрые христиане, которых мы встретили по дороге, согласились их посторожить.
«Нет, все-таки сегодня хорошее утро». Отец Уолтер разводит руками, и вздыхает.
– У меня просто нет слов…
– Слова у вас есть, – с усмешкой возражает сэр Эндрю. – Пока. Но сейчас их не будет, ибо ЭТИ три безгрешных души… – он возводит очи горе. – Даже я, при всем своем опыте, до сих пор прихожу в себя.
– Э… – отец Уолтер ненавидит чувствовать себя глупым, но ситуация, давайте признаем это, полностью ускользает из-под его контроля. – Что случилось?
– Чарли тоже решил сделать вам подарок! – заявляет девочка и принимается рыться в висящей у нее на поясе котомке. – Вот.
Несколько секунд отец Уолтер подслеповато щурится на предмет, лежащий у нее на ладонях, затем охает и тяжело опирается о стену. Сэр Эндрю как-то сразу оказывается рядом, но поддерживать его пока не спешит. Выжидает с улыбкой, в которой явственно читается: «Ну, слава Богу, не я один за сердце хватался».
– Дети, – разом охрипшим голосом произносит отец Уолтер. – Где… Где вы взяли эту штуку?!
Кольцо с печатью Ричарда Йоркского на ладонях маленькой замарашки в комнате придорожного трактира… Боже, какая могла бы получиться картина маслом!
– Не мы, – с долей зависти в голосе отвечает мальчишка. – Чарли. Он молодец. Обошел даже меня. Ну… это ненадолго.
– Он говорит, что любит вас, – говорит девочка. – И никогда не бросит.
– Кар! – категорически заявляет ворон. Он доволен – праздник удался на славу.
Джон Рэд смотрит на небо (будет дождь) и снова вниз, на лагерь. После недолгих поисков обнаруживает в нагромождении шатров, шалашей и навесов Акут-Аргала, уже успевшего собрать просушенное белье и одеться. Словно почувствовав его взгляд (хотя – почему «словно»? почувствовал), гоблин оборачивается, мягко поднимается на ноги и бодро топает вверх, по тропинке на склоне.
Томас, воспитанник… Он является еще одной причиной, по которой пока еще нельзя ехать обратно. Хоть и привели в чувство бедного Виза-Тока, хоть и лечили они его – но парень еще остается слаб. По словам Акут-Аргала, человек вообще не должен был выжить, пропустив через себя такое количество магии, да и гоблины, проводя подобные ритуалы, обычно имеют за спиной мастера, готового оказать поддержку. Но Томас идет на поправку.
Еще, конечно, лошади. Своих они потеряли почти всех. Загнали, позволили – а как тут не позволишь? – увести. За обозом послали, но – и это было еще одной причиной задержки – войска Йорков как раз сейчас и как раз здесь ловили уцелевших сторонников Ланкастеров. Гоблины уверяли, что на этот холм они не сунутся, ибо холма, их стараниями, в основном не видно, но вот обоз… Чем терять людей и лошадей, лучше подождать, кто бы спорил.
Вот и превратился временный лагерь в постоянный. Гоблины сделали что-то с местной живностью, и в окрестностях стало не протолкнуться от оленей и косуль, так что мясо у бойцов имелось в избытке. А больше, в сущности, солдату ничего и не надо…
«Старею. Еще нужны женщины, но уж чего нет, того нет».
– Добрый день, сэр человек! – весело приветствует его добравшийся, наконец, до вершины и совершенно, кстати, не запыхавшийся Акут-Аргал. – Мне показалось или ты хотел меня видеть?
– Хотел, – кивает рыцарь. – Как он?
– Сегодня придет в сознание, – разумеется, гоблин сразу понял, о ком идет речь. – Будет в полном порядке, кроме, разумеется… – он стучит себя пальцем по виску.
– Ты все-таки веришь, что он сумел провести этот ваш ритуал?
– Вера здесь ни при чем, – возражает гоблин. – Я видел.
– Н-да. Так чего же, собственно, мне теперь ожидать?
Акут-Аргал широко разводит руками.
– Веришь – ни малейшего представления, – говорит он. – За всю историю, что мы с Виза-Током помним, память рода передавалась всего пять раз. И каждый раз – гоблину. А чтобы передать ее человеку – это… просто… ну, просто в голову бы никому не пришло.
– А ведь это знание сделает вас уязвимыми, – усмехается барон. – Захватить пленного, отобрать его память…
Гоблин усмехается:
– Что такого я сказал?
– Захватить – обязательно последнего в роду. Это раз.
– Ну… в вашем мире, наверное, можно такого найти?
– Да. Наверное. А вот провести ритуал силой – мозги из ушей полезут. На такое даже Черный бы не решился, уж на что был упертый дядя.
– Черный?
– Был такой. Всем магам маг. Казнили его.
– Понятно. А если ваш этот… Повелитель?