Мир Рэи. Рыцари
Шрифт:
Корабль коснулся бетона, будто пушинка. Пилот, видимо, до сих пор за пролитый чай извиняется. Неспешным шагом я последовал на выход, предварительно расправив складки мундира перед зеркалом.
Герцог Арлен предупрежден заранее о моем визите. Это радует, сейчас увижу степень уважения моей персоны. На выходе крупный дедушка Арлен встречает меня в окружении двух десятков своих вассалов. Все расфуфыренные, в красочных мундирах.
Арлен спешит навстречу с распростертыми объятиями. Его я знаю, тусовались как–то на балу у местного короля, выпивали и шутили. Этого достаточно, чтобы зацепиться и утверждать, что я его друг. Хм… среди встречающих увидел знакомые милые лица. Кажется, когда был пьян
– Добрый вечер, эр Катер–оун! И добро пожаловать в мою скромную обитель!
Открываю рот, чтобы приветствовать в ответ, но мы обнимаемся. Говорить сквозь грудь герцога совсем неудобно.
– Давно хотел посетить вас! – отвечаю, пытаясь все же высвободиться из его объятий. Глория недалеко, и она напряжена. С ней рядом нет ее черного мехара. Он в ангаре корабля. Но и у принимающей стороны роботов по близости не наблюдается, расслабься вальки.
Все приближенные Арлена маркизы и графы представляются по старшинству. Но две дочки герцога выходят в самую первую очередь. Обе сверкнули карими глазами и сиськами. Нет, сперва сиськами, потом уже остальным. Они так похожи, эти две блондинки... и все–таки не помню, с которой из них я мог спать? Знакомства с приближенными утомляют, но от ритуалов и этикета никуда не деться. Герцог сразу заманивает за стол со «скромным ужином» в малом зале, восклицая при этом о самых лучших для меня покоях. Ох уж эти законы гостеприимства и вежливости, только киваю и улыбаюсь учтивой улыбкой.
По каменному пути до зала невероятное количество статуй, в основном голых женщин и дафов. Скульпторы и художники герцогства не знают границ, предела и совести. Стали появляться уже комбинированные варианты: даф с девушкой на руках, девушка верхом на дафе, даф ест девушку, давит ее ногами, остается только... Патента мне все же не видать, секс девушки и дафа тоже изображен. Аллегория процветает. И как говорится, красота и смерть, лучший контраст. Потолок тоже великолепен: хрустальные люстры на эренни повсюду. Герцогство прямой поставщик этого чуда минерала, поэтому главному лорду с жиру беситься никто не мешает. Но меня это немного коробит, потому что энергией одного камушка из люстры можно обеспечить целое село на несколько лет. А в герцогстве по моим данным энергией обеспечено не более десяти процентов крестьянских поселений.
Мои черные хромовые сапоги ступают на розовую ковровую дорожку. Запахи вокруг как на поле цветов. Видимо, герцог к этому привередлив и требователен. По дороге дочки вклиниваются в нашу с Арленом шеренгу, но идут будто непринужденно, немного позади, иногда заглядывая в мою сторону сиськами, э... глазками.
На повороте к лестнице оглядываюсь. Мои рыцари перемешались с вассалами герцога. Мило болтают, молодцы, втираются в доверие и попутно выявляют опасных врагов. Отметил, что только мои бойцы со шпагами. Глория, не стесняясь, расталкивает маркизов и идет строго на минимальной дистанции от меня. Обычно охрана нужна, чтобы умерить беспокойство хозяина, а на моих посмотришь, только больше страху нагоняют своими действиями. Ведут себя, будто мы во вражеском стане.
Широкая каменная лестница осталась позади. Зал с фресками, картинами и люстрами, похожими на сплошное произведение искусства тех же «аллегористов». Слуги распахивают массивные обитые зелено–красно–синими листами двери (в тематику фресок), и вот мы в малом зале. Длинный стол уже накрыт, служанки хлопочут.
Расселись. Во главе стола герцог и его накрахмаленная жена, что появилась, словно из неоткуда, она явно не старше дочерей герцога. На ее белой шейке ожерелье из огромных рубинов в цвет губ. Наверняка не одну несчастную шею поменяла эта фамильная ценность. Со стороны жены две сисястые дочки Арлена. Мне доставляет удовольствие подчеркивать для себя выдающиеся способности и неспособности очаровательных дурнушек. Пока мы рассаживались, обе успели куда–то смотаться и с помощью служанок еще туже затянуть свои корсеты. О Запредел, бедные девочки сходят с ума. Герцог их пиарит при любом удобном случае, любым знатным гостям. Чем больше сватов будет, тем приятнее и обстоятельнее выбирать в союзники титулы, земли, да связи в лице женихов.
Присаживаюсь со стороны герцога, нам есть о чем поговорить. В зале стали появляться придворные дамы и кавалеры. Церемониймейстер тонким дрожащим голосом объявляет всех вновь прибывших, тем временем думаю о своем и рассматриваю яства. Барашек, свининка, рыбка, птица, дичь, лакомства и блюда высшего мастерства местных поваров. Многие из них сейчас рискуют своими головами.
– Маркиза Камилла Эссекская! – объявляет писклявый церемониймейстер. Мое сердце замирает. При всей рассеянности сейчас, мой слух не пропускает мимо это имя.
Что она тут делает? Пытаюсь поймать ее глазами. Но замечаю, что за мной следят цепкие карие глазки герцога и его дочерей. Делаю вид, что мне интересна архитектура и новаторское оформление малого зала, вскоре возвращаю внимание на главу стола. Ничего, вечер только начался.
Рассаживают всех строго: мужчина–женщина–мужчина, дамы–кавалеры–дамы.
Посмотрел на дочек, хохочут курочки между собой, постреливая глазками в мою сторону. Снова посмотрел на герцога. Сейчас его лицо строгое и важное, глаза смотрят поверх стола в сторону входа. Ему не нравится шум и суета в зале.
Взглянул на его жену, та старается не смотреть на меня, стесняется. Ее глазки считают вилки, ложки и бокалы по столу, иногда уходят на гостей с той стороны, где я не сижу. Ее белые волосы распущены и вьются, каскадами падая на полуголые плечи, и утекают дальше. Лицо миловидное, румяное и без сильного грима, в отличие от падчериц.
Герцог вновь ловит мой взгляд и улыбается более расслаблено. Все расселись. Сейчас будет тост. Первым делом за императора Эммануила, затем за виконта Катэра. Ну, а дальше в свободном полете. Это всего лишь ужин, а не пирушка по поводу и случаю.
Отгремели тосты. Мягко заиграли музыканты. И я накинулся на аппетитную на вид индюшку, опережая руки обслуги. За спиной вьются служанки, стараясь предугадать мои действия и порывы, подливают красное полусладкое в хрустальный бокал и высматривают, что ем, а что надкусываю. Вся эта движуха раздражает Глорию, она ничего не ест. Сидит от меня третьей, в пол оборота повернулась в мою сторону.
Хмурюсь на нее, она едва заметно скалится в ответ, но принимает нормальную позу. Смотрю, как накладывает салат не глядя, почти мимо тарелки. Мне становится смешно. Перевожу взгляд на кареглазых курочек. Те думают, что им улыбаюсь, и тают, тают, тают как мороженное. Две блондинки, за что мне это?
– Что ж, эр Катэр–оун, – начинает Арлен уже менее официальным тоном. – Вы уже осведомлены о наших бедах, касаемо графства Дорсен. Даже самолично прибывали на место ужасной трагедии.
– Да, да, – киваю, откладывая недоеденное птичье крылышко. – Группы моих людей прочесывают местность в поисках следов. Дело очень странное, поэтому я уполномочен лично советником императора выяснить все и установить виновного или виновных.
Арлен поперхнулся. К нему подскочили слуги, успешно справляясь с кратковременным недугом. Успеваю пробежать глазами по противоположному ряду. Камиллу нахожу практически в самом конце. Она весело болтает с каким–то худощавым молодым хлыщем в зеленом мундире. Виконт какой–то, не иначе.