Мир Сценариста. Трилогия
Шрифт:
«Песнь заживления» игрока Книгожор восстанавливает вам 10 ед. Ваше здоровье 50 ед.
Голос Стаса окреп:
— Ты меня родила и упала звезда,
В лагеря, где не знают свободы…
— Стоп, — прервал я его. В голове прояснилось. — Не надо больше. Не хочу. А то прямо отсюда пойду купола на спине бить.
— Я других не знаю, — извинился Стас. — Давайте возвращаться. Наработались.
— Чей лут? — спросил Юра.
— Наверное мой, — опомнился бард.
Вы получаете 2 медные монеты.
— Каков улов, — хмыкнул
Вещи с убитого Ловеласа исчезли. Его труп мы даже не стали поднимать, оставив в луже крови.
Я на всякий случай показал в небо средний палец, затем достал из инвентаря жаренного кролика и с удовольствием его умял, восстановив здоровье до заветных 100 ед.
На вкуснятину никто не претендовал. Оба поднявших уровень героя изучали характеристики и новый скилл.
К полудню мы уже были у дома. Приключение приключением, а норму надо выполнить. Все напиленное в лесу нужно попилить уже на чурки, расколоть, сложить в поленницу. Потом, наверное, бард начнет этим торговать.
Я все время поглядывал в сторону поля. Если Ловелас один раз решился, то может прийти и другой. Хотя теперь здесь было два 4-ых уровня. Но везение. Одно везение.
— Охотой или рыбалкой можно еще 4 % набить сегодня, — поделился Кренделек. — Можно тебя потаскать по локациям, там опыт дают хорошо. Увидим, что у тебя за первый скилл будет на втором уровне. Вдруг он нас всех затащит. Но это надо с утра выходить, чтобы к ночи вернуться. За пару дней обойдем. Хотя если начать травить Ловеласа, мы прокачаемся быстрее. Ты знаешь, как он пятый поднял?
Я помотал головой.
— Он перебил всех нас. По одному. Вечером мы еще ужинали вместе, а затем… Ночью встал и всех зарезал. Был второго уровня, стал пятым. Очень простой путь прокачки. Но даже у меня мысли в эту сторону не поворачиваются. Трясет всего.
— Вот так сразу он и изменился?
— Да. Псих.
— Да уж… С такой-то игрой недолго и крышей поехать. Это ж рабские галеры, а не хобби. Дерьмо, а не игра.
— Мы просто чего-то в ней не знаем. Что-то упускаем, — не согласился он. Стас возился в пристройке к кузне, с инструментом. Юра сидел на поваленном бревне, которое мы должны были допилить, и задумчиво наблюдал за товарищем:
— Но зато какой эффект погружения! Я после этого всего, если выберусь, больше никогда не полезу в саркофаг. Ну или наоборот, во что-нибудь стремительное, с читами. Хватит этого усердия. Даже на учебу плевать. Вылечу и ладно. Тоже мне — приключение.
— Почему вылетишь?
— Я тут месяц, Лолушко.
— Егор. Или Егорушко, если важно окончание.
— Я тут с конца июля. А Стас с начала июля. Света сентябрьская.
— А у меня был октябрь, — выдохнул я.
— Да. Каждый день здесь — это день там.
Меня бросило в пот.
— Через сколько пролежни у человека образуются? — Юра шмыгнул носом. — Хотя, в капсулах же есть что-то для этого? Я читал в инструкции вроде. Эх, покурить бы.
— Каждый день здесь… это день там… — эхом повторил я.
— Да. И где-то там, — он ткнул пальцем в небо. — Мы лежим у себя в куполах, сремся и ссымся под себя, зарастаем грязью и питаемся внутривенно. Ведь кто-то же нас кормит. Иначе б подохли уже.
— Да ну…
— Или мы уже мертвы? — предположил Юра. — Нас оцифровали. Тел больше нет — и это наша новая реальность.
— Хорош уже! — мне стало не до шуток.
— Будем собирать хворост до конца своих дней. Год другой и может быть выйдем за пределы Бергхейма. А там графику не прорисовали и такое большое-большое зеленое поле до горизонта. Пустота, — Юра смотрел куда-то вдаль, будто разглядывал это самое поле. Для оцифрованного мне было слишком неуютно.
— Не думаю, — поделился я. — Если кто-то перенес наше сознание со всей нервной системой — тому нобелевку должны давать. Это ж вечная жизнь.
— Может он на нее и идет? Вдруг это все — эксперимент? И мы что-то должны сделать, или найти, — выдал очередь вероятностей Юра. — Может за нами сейчас наблюдают? Логи читают. Размышляют. Эй вы!
Кренделек задрал голову к небу:
— Если вы меня слышите — дайте знак! Нахрена мы тут целыми днями горбатимся, как на нелюбимой работе?! Какая цель у вашей игры?
— Аминь, — хмыкнул я этому воззванию.
Стас высунулся из сарая, вопросительно взглянул на нас.
— Молится, — уточнил я. — Высшему божеству.
— Дело полезное, — покивал наш бард и вновь исчез.
— Спроси, какую кровавую жертву он предпочитает. Может нужно пару девственниц в ритуальном круге зарезать? — бросил я Юре. — Или лучше что-нибудь с огнем? Свету на костре спалить?
— Какую кровавую жертву ты хочешь? — проорал Кренделек.
— Да-да, ответь нам! — поддержал я его воплем.
По ослепительно синему небу неторопливо тащились облака.
— Ладно, Егор. Давай работать, — успокоился Юра. Слез с бревна, взялся за пилу. С поля к нам шла Светлана. Живая. Будь я игроком вроде Ловеласа — то начал бы с нее. Как только не боится…
— Боги не слышат нас, брат, — стараясь проговорить это наиболее трагичным тоном, я нахмурился и покачал головой. Ладонь легла на грубую рукоять пилы. — Боги покинули это место.
— Я всегда был атеистом, — пожал плечами он.
У вас новое сообщение. Чтобы прочитать сообщение откройте панель «Социальное»
Мы заткнулись. Юра смотрел на меня, я на него.
— Характеристики, — хором произнесли два оборванца у старой кузни.
Глава пятая «Ой»
«Поздравляем. Вы установили контакт с божественной сущностью. Ваш чат разблокирован. Теперь вы можете написать ваш запрос и, быть может, вам ответят!»