Мир Спока
Шрифт:
Одна группа была самой большой: сорок или пятьдесят представителей самых разных планет заняли большой партер и создали особенную, удивительную гармонию. Многие из них принесли инструменты.
Там были гитары, как акустические, так и электро, велодикас, а Ухура, как всегда, держала в руках вулканскую. арфу Спока. Но больше всего привлекало внимание то, что один из углов был занят членами струнной команды , духовой группой и джаз-бандом звездного корабля "Энтерпрайз". Эта группа играла для публики один или два раза в неделю, просто для развлечения или на вечеринке. Она состояла из трех банджистов, один
Харб наблюдал за ними с некоторой озабоченностью. Они были в веселом настроении, но, возможно, излишне веселом для людей, которые только вернулись из отпуска. Их энергетический уровень, похоже, был слишком высок и имел признаки нервозности. Харб это знал хорошо, так как видел такое и раньше, когда корабль шел в опасную зону. Сейчас же ему ничего не оставалось делать, кроме как наблюдать и дать возможность возбуждению иссякнуть самому, будучи всегда рядом, чтобы предложить помощь в случае необходимости. Харб начал пробираться к группе, различая обрывки разговоров, приветствуя по пути знакомых, наблюдая за столами, мимо которых он проходил, чтобы заметить, на каком уровне держится обеспечение пищей. – Харб, – сказал кто-то ему прямо в ухо. Это был довольно густой голос, синтезированный игровым и голографическим компьютером. Благодаря его подавляющей сложности и комплексности он был способен иметь интеллект, и Харб позаботился о том, чтобы ему ввели таковой, о чем временами даже сожалел. У его компьютера был своеобразный характер, и время от времени он отказывался признавать, что является собственностью Харба, а не принадлежит сам себе.
– Какие новости, Мойра?
– У нас закончилась луковая подлива. Компьютер повращал "глазами" немного, чтобы удостовериться, что слышит только Харб.
– Так сделай еще.
– Не могу. Со склада говорят, что у них иссякли запасы исходных для сметаны. Похоже, их не заказывали в этот раз.
Харб, вздохнув, пробурчал себе под нос какую-то грубость на идиш.
– Я расскажу Сеппу, что ты так сказал, – заверила Мойра. – Это будет весело – наблюдать, как он от досады встанет на голову в своей гидропонике.
– Закрой рот. Послушай, просто используй то, что мы используем для йогурта, но сделай это похожим скорее на крем, чем на молоко, и, пожалуйста, поскорее. Ты знаешь рецепт.
– Это не сработает, – заявила Мойра. – Для йогурта мы используем лактобацилус ацидофилус, а в сметане это называется лактобацилус болгарикус.
Харб застыл на месте, чтобы пораскинуть мозгами. За его спиной прошли несколько собеседников, о чем-то счастливо болтая. Один сказал другому с восхищением:
– Мне нравится новый цвет твоей кожи. Где ты его заполучил?
Харб хихикнул, и тут у него возникла идея, и он пропустил ответ.
– Мойра, где Гарри?
– Твой старшина, – сладким голосом сказала Мойра, – наблюдает за тем, как мистер Зулу перестраивает еще один клингонский крейсер.
– Почему бы нет? Это и его вечеринка. Сделай кое-что для меня.
Нашепчи ему на ухо, чтобы он сбегал вниз, в биолабораторию с пустой вазой. Пусть передаст мои комплименты мистеру Силикси и попросит
Мойра триумфально прошелестела:
– Сказано – сделано, босс. Харб удовлетворенно кивнул и продолжил свой поход по залу.
Когда он шел, кто-то сказал ему в самое ухо:
– У нас закончилась подлива.
– Не доставай меня, – ответил он, поворачиваясь, и тут же зашелся в хохоте и добавил, – капитан!
– Я действительно стараюсь, – сказал Джим. Затем он улыбнулся. Хорошая вечеринка, мистер Танцер.
Харб тоже улыбнулся и они вместе стали прохаживаться среди отдыхающих.
– Они развлекаются как обычно, – сказал Харб, обводя взглядом отдыхающих. – А я просто наблюдаю за всеми.
Джим снова улыбнулся. Отдых рассматривался Звездным Флотом, как один из самых важных видов деятельности на корабле, особенно для капитана: плох был тот командир, который не умел играть и, соответственно, не умел расслабиться. То же самое относилось и к команде, если она не могла развлечься как следует. На любом корабле в случае возникновения военного конфликта офицер, ответственный за Отдел отдыха, был консультантом по поводу того, готова ли команда к бою морально. Следовательно, про офицера – начальника Отдела отдыха, который заявлял, что является лишь членом команды по чистке и уборке, можно сказать, что он неудачно пошутил.
– Мистер Танцер, – сказал Джим, – мне нужно переговорить с вами кое о чем.
Уже само обращение "мистер" насторожило Харба, так как, по всей видимости, разговор предстоял официальный, – Конечно, сэр. Мы отыщем тихий утолок.
– Здесь? – сказал Джим, изумленно оглядываясь.
Музыкальная группа вдохновенно хлопала в ладоши и топала ногами в такт музыке.
Капитан заметил:
– Они немного шумноваты, не так ли?
Харб кивнул.
– Пусть они выпустят пар, – ответил он и вместе с капитаном направился в сторону стены, за которой находилась голографическая зона, а далее располагался офис Харба.
– В уединении нет острой необходимости, – сказал Джим, – просто из-за шума ничего не слышно. Вы были недавно в корабельной ББС?
Они остановились у двери голозоны, и Харб прислонился к стене, сложив руки.
– Был.
– Вы не видите ничего странного в том, как развернулась дискуссия в "общем пространстве"?
Харб склонил голову и задумался.
– Я проводил стандартные семантические проверки, – сказал он. Компьютер не находит подтекста у заложенных слов.
– Я говорю не об этом. У компьютера не может быть предчувствий.
– Мои предчувствия не всегда оправданы.
– Но это лучше, чем не иметь никаких…
Харб посмотрел на капитана.
– Вы обеспокоены проявлением антивулканских настроений?
Джим кивнул.
– Такие настроения всегда были, – сказал Харб спокойно, – но когда ситуация складывается подобно сегодняшней, они просто усиливаются.
Было заметно, что Джим чувствует себя неуютно.
– Мне просто трудно в это поверить, – сказал он, – чтобы в наши дни, в наш век, такой фанатизм…